Герой нашего времени

Разрыв. Небытие. Из небытия в небытие. Ничто. Ничто ни на что. Ни на что это. Ни на что то. Все ничто. Ничто из ничто в ничто через ничто. А теперь глянь. Туннель поощрений. Что чувствуешь? Холодно? Металлическое дилдо, проникающее то туда, то сюда. А ты не мечтаешь об оральном? Не кажется тебе, что сейчас время для теплой кроватки и хорошего, стерильного night show с педрилами в горестной отвычке? Случалось ли тебе принимать орально реладорм? А анально? Нет? Ах, какая жалость, пани менеджер, какая жалость, извините, но у вас не будет оказии попробовать…

Раз. Мечись. Два. Мечись. Три. Проваливаюсь в середку. Четыре. А ты. Пять. Мечись. Шесть. Сразу же после центробежная сила швыряет черную точку, точно пятикилограммовый молот. Семь. Грехов, лишенных всякого смысла. Восемь. Заповедей. Девять. Врат в аду. Десять. В сопровождении утробного вулканического урчания.

Неужели наконец-то у меня появился шанс опорожнить трубы от циничных объедков и дешевой издевки?

Нет. И возвращаемся к игре. На счет три, дорогая, на раз, два и три.

Прячешься. Или тебя прячут.

Разрыв. Пришел долгожданный вызов на расплату.

Ослепительный белый свет парализует зрение, но через минуту возвращается способность видеть привычные образы.

Мама впускает в комнату лучи утреннего солнца. Как бьет по глазам!

– Вставай, – говорит мама.

Из цветочных горшков, стоящих на мебельной стенке, капает ржавая жидкость. Однако. Чертова параллельная реальность. Добрались-таки до меня.

– Мама? Уже? Который час?

– Да вставай, пора, – говорит мама.

Пугающая красная жидкость в пугающих землисто-ржавых горшках.

– Мама, я сегодня на работу не иду.

Не иду. Я сую его в рот. Металлическое дилдо гравирует на нёбе золотой логин предвечной тайны. И – наступает тьма.