Ghosts of the mind

— Умру? — хрипло спрашиваю, откинувшись спиной назад и ложась на Неметон. Гляжу на чёрное небо, где едва заметно плывут тёмные облака. — Сколько могло пройти времени с того момента, как мы попали сюда?

— Не знаю. Может, час, может, два. Доктор сказал, что здесь время может идти по разному. Это сродни сну — когда ты спишь, ты не ощущаешь, какой промежуток времени прошёл, — теперь Барри говорит спокойно, словно бы понимания, что нету ни малейшего смысла хоть чуть-чуть волноваться. Устало трёт глаза, прижавшись спиной к дереву.

Я снова сажусь, выпрямляясь и говоря то, что сейчас может показаться вообще абсурдной темой для разговора:

— Я очень скучаю по своим друзьям. По стае. Знаешь ли, это очень сложно — просто отсиживаться в Чикаго, игнорируя проблемы, — в следующую секунду уже готова хорошенько поколотить себя за уместность этой фразы.

Барри едва подавляет смешок, но я всё же слышу его. Закусываю губу, стыдливо прикрывая рот.

— Ладно, ладно, успокойся, — утешает меня, но я молча поднимаю взгляд на него. — Я, конечно, не скептик, так что можешь и выговорится — кто его знает, когда появится «защита», — разводит руками в стороны, а затем замечает мой пристальный взгляд. — Что?

— Ничего, — заливаюсь румянцем, прикрывая глаза.

Барри в очередной раз закатывает глаза, складывая руки на груди. Я глубоко втягиваю прохладный лесной воздух носом, переводя дух. Снова обречённо поднимаю глаза к небу, пытаясь увидеть хоть одну звезду, дабы почувствовать хоть какое-то утешение.

— Знаешь, раз уж сейчас у нас минутка откровений, то… — поднимает взгляд на меня, отчего мы пару секунд завороженно смотрим друг другу в глаза. — Мне есть, что сказать, — Барри замолкает. Я подбадривающе киваю, ожидая, когда же он начнёт говорить.

Глубоко вдыхает.

— Это сложно. Представляешь, мне сложно просто признаться тебе в чём-то, ведь мы фактически чужие друг другу люди, — нервно усмехается, моргая.

— Мы друзья, — бормочу себе под нос, молясь, чтобы Барри этого не услышал. Но, похоже, он и вправду этого не заметил, отчего я в душе искренне радуюсь.

— И сейчас я даже сомневаюсь, говорить ли тебе что-то о себе, — продолжает спустя пару секунд. Улыбка так и не сходит с его лица, потому я раздраженно говорю:

— Перестань уже ухмыляться, будто бы всё в норме, — ни малейшего одобрения его спокойствия в моём голосе не звучит. Резкая смена настроения? Да. Может я психически больна? Вполне возможно.

Этот факт я не исключаю вот уже второй год. Может быть, всё это лишь иллюзия. Может я прямо сейчас лежу в коме в Сан-Франциско, а каждый вечер ко мне приходят родители и рассказывают, как прошёл их день. Может я не обратилась и умерла в день моей встречи с Деймоном Сальваторе. Может я не ожила после моего убийства Колом. Может я сплю и прямо сейчас проснусь.

Я не могу быть уверена, что вся моя жизнь реальна, как и не могу быть уверена, что всё это лишь сон.

Я не могу быть уверена ни в чем.

Барри, наверное, предпочитает пропустить мою последнюю реплику мимо ушей, продолжая вести своё:

— Вероятно я позже пожалею, что сказал тебе это. Но всё же… Кто-то однажды сказал мне, что меня ударило молнией с определённой целью. Джо и Айрис взяли меня, когда мне было одиннадцать. Они дали мне всю любовь и поддержку, в которой я нуждался, чтобы восстановиться и стать тем, кем я сейчас являюсь, — Барри поднимается в полный рост, подходя ближе ко мне. Исподлобья гляжу вверх на него, переплетя пальцы. Когда глазницы начинают слегка побаливать, опуская взгляд вниз на свои голые колени. Мои ступни и лодыжки покрыты царапинами, а из маленькой ранки на мизинце сочится кровь. Задерживаю взгляд на ней, вспоминая, что уже слишком давно не ела. Невольно облизываю губы, а затем замечаю, что Барри опускается на колено передо мной.

— Хотел тебе давно сказать, что, возможно, тот вампир обратил тебя не по случайности. Возможно, так должно было случится, чтобы в будущем ты изменила чью-то жизнь или даже спасла целый мир, — он поворачивает мою голову к себе. — Всё, что случается с нами в этой жизни, закономерно. Так должно случится и это удивительно. И все люди, что тебе встречались; все вещи, что с тобой случались — всё это могло лишь делать из тебя ту, кем ты стала теперь.

Неловко закусываю губу, поднимая свой взгляд на него. Моя нижняя губа едва заметно дрожит в этот момент, но я не обращаю на неё внимания.

— Ты знаешь, что бы тебе не говорили, — Барри чуть пододвигается к моему лицу, отчего наши носы практически соприкасаются, — порой слова совсем ничего не значат.

Он уже собирается придвинутся ещё ближе, когда я слышу чей-то ехидный голос справа от нас:

— Итак, как бы я не была удивлена или шокирована или потрясена или восхищена происходящим, я бы всё равно нарушила этот ваш интимный моментик, — поражённо перевожу свой взор на девушку. Светлые пшеничные волосы волнами спадают на плечах; чёрная майка с глубоким вырезом подчеркивает все её достоинства; чёрная кожанка сидит, как влитая; а светлые джинсы порваны чуть ли не в семи местах, будто бы кто-то намеренно сделал их такими рваными.

Изумлённо поднимаюсь на ноги, подходя ближе к ней. Внезапно чувствую себя ужасно, вспоминая, что сейчас я в слегка рваной странной пижаме, а мои ноги покрыты многочисленными ранами.

— Ты… — на выдохе произношу ошеломлённо, на что девушка резко подмечает, улыбнувшись белыми зубами:

— Я, — гордо перекидывает волосы через плече.

— Постой, это та… — Барри вскакивает на ноги, пальцем указывая на блондинку, а последняя цедит сквозь зубы:

— Да, её плохая часть, Барри Аллен, — с остервенением выплёвывает эти слова, а затем какая-то невидимая сила откидывает спидстера на другую часть поляны. Я поражённо наблюдаю за происходящим, остолбенев. — И здесь тебе не место, знаешь ли. Не туда прибежал, Флэш, твоя помощь здесь уж точно не понадобиться, — в секунду она оказывается рядом с ним, сомкнув руки на его шее и сжимая их в замок. Барри начинает глотать ртом воздух, хрипля. Я испуганно вскрикиваю:

— Прекрати! — подбегаю к ним, приседая рядом с ней. — Прошу!

Она переводит на меня заинтересованный взгляд, а затем выпрямляется, опуская руки по швам:

— Ты же сама недавно хотела прикончить его, — склоняет голову набок. — Ах да, как же ещё могло быть? — заливисто смеётся, подходя обратно к Неметону. Я следую за ней, поддаваясь собственным странным инстинктам.

— Ты этого разве не чувствуешь? — обречённо спрашиваю, прижимая руку к своей груди. Сердце бьётся очень медленно, я едва чувствую удары.

Так странно… Будто со мной и вправду что-то не так. Меня так тянет к ней, так хочет прикоснутся и снова ожить, снова стать той, кем я была.

Я даже не замечаю, как практически вплотную подхожу к ней, завороженно глядя на своё собственное тёмное отражение. Её глаза в отличии от моих обычных совсем тёмно-карие с красным отблеском, а тонкая бледная лебединая шея…

— Что именно? — произносит раздраженно, отвечая на мой взгляд лишь фырканьем. — Влечение? А разве я должна его чувствовать?