Гибель Армады

Королева закончила речь. Солдаты выдохнули и снова по полю прокатились крики воодушевлённых воинов. Елизавета своё дело сделала. Она опустила руку, взялась за поводья и медленно поехала прочь. От войска королева не отворачивалась, продолжая смотреть на солдат. Приближённые вели лошадь в нужном направлении. Елизавета уверенно держалась в седле. Её гордая осанка вызывала восхищение подданных. Люди были уверены: если надо, королева действительно выйдет на поле брани с мечом в руках. Усомниться в этом не мог никто.

В тот же день Елизавета вернулась в Лондон. Весь путь от Тилбери до столицы она приветствовала людей, выходивших на улицы. Королева видела, народ настроен решительно. Если испанцам удастся высадиться в Англии, их будет ждать неласковый приём.

— Ты довольна? Осуществила задуманное? — Дадли встречал Елизавету во дворце.

— Да, — она кивнула, — теперь Филипп может отправлять Армаду в пролив. Я уверена, далеко она не пройдёт.

— Нет сомнений, — согласился Роберт, — даже если бы ты не поехала в Тилбери, твой народ тебя сумел бы защитить.

— Ты не понимаешь, — Елизавета улыбнулась, — это неудивительно. Ты не король, поэтому не всегда понимаешь мои поступки. Людей надо воодушевить и показать, что я готова сражаться с ними вместе.

Ватикан

Его святейшество папа Сикст Пятый сидел в задумчивости. Новости, приходившие из Испании, полностью противоречили тому, что доносили из Англии. Испанцы пытались убедить Европу в могуществе Армады, которая идёт к победе, сметая всё на своём пути. Филипп писал письма, напоминая о данном папой обещании выдать всё-таки деньги. Сикст Пятый об обещании помнил, но большого желания его выполнять не имел. Поэтому новости из Англии нравились ему больше. Странно, но, несмотря на её вероисповедание, он испытывал непонятную симпатию по отношению к королеве Елизавете.

— Итак, что же получается? — задал вопрос вслух папа. — С одной стороны, слухи о невиданном флоте, несметном количестве кораблей, которые якобы вошли в Ла-Манш и успели сокрушить большую часть английского флота. Филипп пишет, что высадка на берег представляется делом считанных часов, — Феличе Перетти вновь подумал о деньгах. Он обещал их выдать тогда, когда нога первого испанского солдата коснётся английской земли, — хм, но нога, по-моему, пока не коснулась, — усмехнулся он, — подождём. А заодно и проверим информацию, поступающую из Англии. Ведь, с другой стороны, зачем моим шпионам врать? Филиппу выгодно ввести нас в заблуждение. А вот у шпионов важной причины для этого нет.

Он встал и неторопливо прошёлся по комнате. За дверью приёма дожидался испанский посол, граф Оливарес. «Не страшно, — подумал папа, — час ждёт и ещё подождёт. Всё равно известно, зачем пришёл. Опять деньги просить будет». Прошло полчаса. Наконец в комнату пустили графа.

— Добрый день, ваше святейшество, — посол поклонился и остался стоять, смиренно опустив голову.

Сикст восседал на высоком стуле, более походившим на трон. Его длинная красная мантия доходила до самого пола, открывая взору лишь носки бархатных туфель.

— Добрый день, — папа кивнул, не предлагая гостю сесть, — как идут дела у Его Величества Короля Испании Филиппа Второго?

— Король Испании чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы получил от вашего святейшества деньги на продолжение крестового похода, который так успешно начался, — графу очень хотелось присесть, и он сразу перешёл к делу, устав стоять полтора часа в коридоре.

— Вы уверены, что поход успешен? Мне приходят противоречивые сведения, — папа махнул рукой в сторону заваленного письмами стола.

— Враги наши пытаются извратить суть дела, — граф пытался держать себя в руках и говорить спокойно, — Армада у берегов Англии. Флот Елизаветы разгромлен.

— Вы в этом уверены? — повторил вопрос Сикст. — Армада действительно находится в Ла-Манше. Но она пока не сталкивалась с англичанами. Ни разу. Испанский флот и в самом деле впечатляет всех, кто его видит. Тем не менее его продвижение сдерживали ветра. А значит, сам Господь Бог оттягивает сражение, — папа медленно перекрестился. Граф повторил жест вслед за ним, — что неугодно Всевышнему, то мы не имеем право поощрять или как-то ускорять.

— Вы считаете, Всевышнему не угоден поход Армады против еретиков?! — с ужасом спросил посол. В глубине души он уже тоже не очень был уверен в успехе затеянного, но услышать подобное из уст папы!

— Поход против еретиков не может быть не угоден Господу, — сердито проворчал Феличе Перетти, — испытания, выпадающие на долю тех, кто удостоился почётной миссии идти в этот поход, должны усилить их волю и силу духа. Если мы сейчас вопреки собственному обещанию дадим деньги испанскому королю, это облегчит выполнение возложенного на его плечи. Он должен справиться сам. Так я понимаю знак, посылаемый мне свыше.

Граф видел, папу не переубедить. Да и доводы его были логичны. Доказательств того, что Армада высадилась на английский берег, не существовало. Дрейк был живёхонек. Английские корабли, пожалуй, были куда в лучшем состоянии, чем испанские. Граф тоже получал сведения из определённых источников. Они не радовали. Создавалось впечатление, что приказы Филиппа не выполнялись или выполнялись не до конца. Конечно, говорить об этом папе посол не стал.

— Вы пришли только спросить о деньгах? — насмешливо задал вопрос папа. — Если так, то я вам ответил. Мы считаем невозможным идти против знамений, которые ясно показывают нам свыше. Я благословил сей поход и сегодня ещё раз попрошу у Господа помощи в благородной борьбе испанского короля. Это всё, что я могу сделать. Передайте моё почтение Его Величеству Филиппу Второму. Я всячески желаю ему успехов на поле брани, — папа показывал, что аудиенция закончена, — впрочем, я напишу письмо Филиппу, в котором объясню свою позицию.

— Спасибо большое за вашу поддержку. — Поддержкой тут и не пахло, но граф выдавил из себя слова благодарности и вышел из комнаты. С деньгами папа расставаться не хотел. С прошлой встречи ничего не изменилось. Оставалось ждать вестей из Ла-Манша. Вроде фортуна начала поворачиваться к Армаде лицом.

Оставшись снова наедине со своими мыслями, Сикст с облегчением вздохнул.

— Посмотрим, — проговорил он, — посмотрим. Деньги никуда не денутся, если их не отдавать. А если отдать, то исчезнут в мгновение ока. Исчезнут ли еретики? Сметёт ли их с лица земли карающая длань? — папа позвонил в золотой колокольчик. Пора было обедать.

Мадрид, Эскориал

Происходило что-то странное. Армада двигалась к цели, но на англичан не нападала, а дружным строем так и шла дальше, не нанося урон силам противника. Филипп нервничал. Деньги утекали сквозь пальцы, папа жадничал и отказывался выдать хоть что-то. Герцог продолжал писать письма, но теперь доходили они до короля с большим опозданием. Ответы до Медина-Сидонии тоже, видимо, доходили не вовремя. Только этим и мог объяснить король странное поведение своего адмирала.