Гибель Армады

Сообщения шли и от дона Алонсо де Лейва, и от некоторых командующих армадами. Все жаловались на нерешительность герцога, предлагали его сместить и поставить на его место... — тут вариантов было много: начиная с де Лейва, кончая именами самих командующих.

— Смещать герцога сейчас нельзя! — рассуждал Филипп. — Он неплохо проявляет себя. Дисциплина налажена, его приказы выполняются. Если в разгар кампании назначить другого, начнётся хаос и неразбериха. Конечно, на эскадру Дрейка возле Плимута надо было нападать. Почему они не воспользовались этим случаем? Я ясно писал в последнем письме: высаживаться на английский берег при первой же возможности. Там можно было оставить часть десанта и идти в Дюнкерк к Парме, — король тяжело вздохнул.

Одно слово крутилось у него в голове: «деньги». Долги росли с такой скоростью, что никакие корабли из Америки не покрывали даже их части. Хорошо хоть Дрейка отвлекли военные действия. Он не мог грабить, иначе дело шло бы совсем плохо. О деньгах Филиппу писал и герцог Пармский. Ему не на что было содержать собранных для переправы в Англию солдат. Всю операцию он вообще ставил под сомнение: слишком долгое ожидание плохо сказывалось на боевом духе десанта, баржи стояли недостроенными из-за отсутствия средств.

Отсюда, из дворца, всё представлялось куда проще, чем было на самом деле. Филипп смотреть правде в глаза не желал. Он упорно считал происходящее делом Божьим и в этом был полностью солидарен с папой. Тем не менее действия людей его раздражали. Погода погодой, деньги деньгами, но можно как-то обойти эти неприятные нюансы. И всё же Филиппу удалось справиться с раздражением. Он с надеждой посмотрел в окно на голубое небо и ярко сияющее солнце.

— Осталось немного, — произнёс он уверенно, — пройдёт несколько дней, и в Англии высадится более тридцати тысяч солдат. Англичане не выстоят. Нет, пожалуй, герцог прав, не ввязываясь в бои. Пусть быстро забирает десант Пармы и перевозит его в устье Темзы. Оттуда до Лондона недалеко. Захватим столицу и будем диктовать Елизавете свои условия, — о прошлом Филипп старался не вспоминать. Его пребывание в Англии представлялось полузабытым сном, о котором не следовало и думать, — суд инквизиции разберётся со всеми её деяниями, — и король положил руку на остров, изображённый на карте, лежавшей перед ним.

Пролив Ла-Манш

Армада начала перестраиваться. Если до этого корабли старались идти вместе, не отставая друг от друга, и со стороны были похожи на плавучий город, то сейчас они принимали форму полумесяца. В середине шли транспортные корабли, самые сильные суда расположились по краям. Перестановка отняла время, но она являлась суровой необходимостью: следовало принять боевой порядок. Встреча с англичанами была не за горами.

— Мы опять практически стоим, — посетовал Антонио, для чьего желудка остановка представлялась благом, а для разума — несчастьем.

— Такому количеству кораблей быстро поменять порядок сложно, — ответил дон Алонсо, наблюдавший вместе с Антонио за происходившим вокруг, — а также мы ждём отставших.

Вечно отстававшие корабли были постоянной проблемой Армады: за основными силами с трудом поспевали медлительные галеасы и тяжело нагруженные гукоры. Некоторые из них в Ла-Корунье были не до конца починены и пытались латать дыры в море, что тоже не добавляло им скорости.

— Плимут остался позади. Но Дрейк оттуда начал ещё загодя уходить. Не его ли предупреждал вчера де Вилар, отправляя с помощью слуги своё сообщение? — заметил де Лейва. — Разведка донесла, что адмирал Говард вышел из Дувра и идёт навстречу эскадре Дрейка. Скоро мы столкнёмся с англичанами нос к носу.

— Давно пора, — Антонио наскучила неспешная прогулка по морю. Все события, которые происходили до сих пор, заключались лишь в перемене погоды, да несварении желудка.

— Не торопись. Успеешь ещё нанюхаться пороху, — де Лейва, улыбнувшись, посмотрел на юношу и снова вернулся к созерцанию происходившего вокруг них на море. Левантийская армада располагалась ближе к краю полумесяца, — видишь, если англичане сделают так, как мы планируем, они попадут в ловушку.

— Как они должны сделать? — уточнил Антонио, в очередной раз отругав себя за невнимательность к объяснениям, которые звучали ранее.

— Они должны атаковать середину полумесяца. Расположенные по краям корабли сомкнутся, и англичане окажутся в ловушке, закрытые со всех сторон нашими судами. Дальше, абордажный бой. У нас явное численное преимущество, и при абордаже мы выходим победителями.

— А если им придёт в голову повести себя как-то иначе?

— Обычная тактика тут не проходит. Должны атаковать середину полумесяца. Что ты думаешь по этому поводу? Какие есть другие варианты? — дон Алонсо с интересом посмотрел на Антонио, ожидая ответ.

Антонио задумался и посмотрел вдаль в сторону английского берега.

— Смотрите-ка! — вскричал он, показывая на корабли, двигавшиеся с невероятной скоростью мимо Армады. — Это же англичане! Как быстро они идут!

— Это явно отставшие корабли Дрейка догоняют основную эскадру, — дон Алонсо нахмурился, — они проскакивают мимо нас без проблем.

Тут же один из английских галеонов отделился и начал приближаться.

— Что он делает? — спросил Антонио.

— Я тоже хотел бы знать, — проговорил де Лейва.

В этот момент англичане выстрелили. «А вот он и первый залп пушки в моей жизни», — подумал Антонио.

— Не долетит, — вслух произнёс де Лейва.

И в самом деле ядро не долетело — лишь подняло фонтан брызг. Испанцы стали разворачиваться в сторону врага и тоже попытались зарядить орудия. Но время было упущено. Английское судно быстро уходило прочь, присоединиться к тем, кто шёл на север.

— Напугать попытались, — не очень уверенно прокомментировал Антонио, — никакого вреда. Мог бы и ближе подойти. Струсил, — скорее струсил Антонио. Он чувствовал, как затряслись пальцы, вцепившиеся в дерево, как предательски намокла рубашка на спине.

— Думаю, они не струсили, — ответил дон Алонсо, — просто показали нам, насколько им наплевать на всё, насколько быстро они умеют подходить и отходить. Что бы ни было, но это не трусость. Наглость, беспечность, демонстрация характера — что угодно, но не трусость. Подойти так близко к огромному количеству вражеских кораблей... Какая уж тут трусость.

— Что же выходит? Посмотрите, — Антонио показал рукой на горизонт, весь закрытый испанскими кораблями, — они пугают одним своим видом.

В среднем длина судна достигала сорока метров, ширина колебалась от восьми до шестнадцати. Высокая корма, от трёх до пяти мачт, солдат около шестисот, на некоторых пушек было около пятидесяти — английские суда в полтора раза меньше! Издалека они не устрашали совсем.

— Опыт англичан в основном основывается на пиратских выходках Дрейка, — заметил де Лейва, — в этом их единственное преимущество, но мне кажется, они именно его собираются использовать.

Потихоньку выстроившись в полумесяц, дождавшись тех, кто отстал, Армада пошла дальше. К тому времени все галеоны Дрейка обогнали испанцев и присоединились к основным силам. Капитаны с удивлением обнаружили, что англичане могут вести себя как заблагорассудится. Ветер вновь был на их стороне. Они маячили у собственных берегов, не давая ни шанса на него высадиться.