Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия

Естественно, многие участники экспедиции, особенно те. кто был там в первый раз. много слышали о разных паранормальных явлениях, случающихся в Мясном Бору. Понятно, что каждый подспудно ждал, что увидит что-то подобное. Когда группа Дронова возвращалась из разведки, был уже вечер. Стоял обычный для этих мест туман. Они вышли из тумана прямо на берег реки напротив базового лагеря, чем произвели просто панику в рядах участников экспедиции. Те приняли их за мертвых немцев. Легко объяснить — все видели три одетых в черное силуэта с торчащими винтовками, выходящие из тумана. Это опять к вопросу о «массовом характере» привидений в Мясном Бору. У страха, как известно, глаза велики.

«Снабжением продовольствия глубинной разведки занимались воинские части, которые отвечали за организацию базового лагеря. — продолжает свой рассказ В.А. Дронов. В результате в течение последних б дней существования глубинной разведки мы питались консервированной перловкой, поэтому позывной базового лагеря был сменен с «Малыша» на «Перловка». Появились фразы: перловка, оперловиться, перловизм мнений и т. д.

Была осуществлена еще более глубинная разведка в составе водителя ГДТ и зам. начальника лагеря Щукина И., имеющая цель обменять консервированную перловку на какие-либо другие продукты в ближайших деревнях. Миссия потерпела фиаско, но нашла три перспективных объекта для работы. Помимо всего прочего, постоянные рейдовые группы осуществляли поиск захоронений вдоль узкоколейки. Останки последних 5 солдат были обнаружены прямо перед уходом из базового лагеря, и было организовано временное захоронение на месте. Глубинная разведка вернулась в Замошье поздно вечером 8 мая».

По отзывам участников этой глубинной разведки, спустя многие годы многие из них считают эту экспедицию лучшей в своей жизни. Удивительный коллектив, удивительные отношения, прекрасные результаты и огромное количество очень редких находок, в том числе полуавтомат для заряжения пулеметных лент, останки аэросаней, самолеты, танк Т-26 с пушкой 45-го калибра, артиллерийский тягач «Комсомолец», автомототехника, личные вещи, медальоны. Результатом работы рейдовой группы в составе М. Комова и И. Парахневича также явились редкие находки и обилие захоронений. По материалам глубинной разведки отряды из многих городов продолжали работу в течение последующих лет. По результатам этой работы большая часть участников глубинной разведки получила правительственные награды, в том числе В.А. Дронов медаль «За воинскую доблесть».

Всесоюзная Вахта Памяти 1990 года 15-22 августа 1990 г

Для участия во Всесоюзной вахте памяти 1990 г. в Новгородскую область клубом «РИФ» была направлена группа из 8 человек под руководством П. Савилова.

Поездом добрались до Ленинграда, электричкой до ст. Чудово, на автобусе до д. Мостки. Около километра пришлось идти до лагеря поисковиков, неся на себе все приборы, оборудование, снаряжение и т. п. Новгородская земля, как всегда, встретила моросящим дождем. Из всей группы только П. Савилов бывал в этих местах раньше. Поэтому он сделал себе настил и только тогда поставил палатку. Остальные поставили палатки прямо на землю. Результат не замедлил себя ждать — к утру все «утонули», проснувшись в луже.

Основные работы воронежских поисковиков производились в горловине выхода из котла, т. и. «росчисти «Эрика», перпендикулярно ветке железной дороги Ленинград — Новгород. Для передвижения группа была обеспечена ГДТ, которая доставляла группу на 5 км вглубь котла и забирала по окончании работ.

В первый же день была обнаружена воронка, заполненная водой, с останками одного красноармейца. В 15 м Д. Маренков нашел «верхового» советского солдата с саперной лопаткой.

В результате свободного поиска было найдено большое количество советских касок и винтовок-трехлинеек. Останки, к сожалению, не попадались. Каски развешивали на сучки. Это быта «визитная карточка» воронежцев — знак, что все уже обследовано и делать на этом участке больше нечего. Стволы винтовок сваливались около палаток в огромную кучу.

Вспоминает Р. Поляков: «На следующий день нам повезло. Подняв очередную каску, мы увидели череп. После кропотливой работы собрали останки солдата. Через 100 метров наткнулись на торчащий ботинок. Это были останки еще одного бойца. Пройдя 500 метров, обнаружили трехлинейку со штыком, воткнутым в дерево. Дерево выросло, штык врос в ствол и, естественно, поднялся вверх.

На четвертый день мы решили уйти подальше от мест, по которым уже до нас прошли многие поисковые отряды. Была обнаружена стоянка «мародеров» рядом с воронкой от авиационной бомбы. Там мы нашли большое количество боеприпасов, советских касок, останков солдат, которые «мародерам» не понадобились.

Дальше началось непонятное. Мы зашли в подлесок, через который очень тяжело было идти, и встретили маленькую полянку, заросшую зеленой травой. М. Игнатов шагнул на нее и провалился. Это оказался блиндаж, сверху затянутый растительностью. Больше мы не

рисковали выходить на такие «поляночки». Подходило время встречи с ГДТ, и тут мы поняли, что заблудились. М. Игнатов кричал: «Верьте в мою путеводную звезду!» Но звезда почему-то ему не помогала, время шло. а выйти из леса мы так и не могли. Тогда я включил свои навыки, которые получил еше в школе, занимаясь спортивным ориентированием. Не имея компаса, все— таки смог вывести группу туда, где нас ждала техника.

На другой день мы пешком выдвинулись в район между Мостками и Спасской Полистью. Был обнаружен немецкий укрепрайон с насыпями. Внутри укрепрайона был блиндаж, заполненный водой, и выкачивать ее было нецелесообразно. Мы начали обследовать сами насыпи. Обнаружилось два интересных места: мусорка, где находились фрагменты обмундирования и т. п. Второе представляло собой ячейку, в которой в большом количестве были найдены гильзы от французской винтовки «Лебель» и фарфоровые шарики от немецких гранат-колотушек.

В этот же вечер по лагерю, в котором находилось большое количество поисковиков из разных городов и областей, пошел приказ о сдаче огнестрельного оружия, найденного в процессе работ. Из расчета того, что два человека дежурили в лагере, а шесть работали, каждый из нас приносил каждый вечер по 5 «стволов». Кроме трехлинеек, в нашей «коллекции» было одна СВТ, одно ПТР и сменный ствол от MG-34.

Для сдачи оружия была поставлена специальная палатка и присутствовали работники МВД. Мы добросовестно за несколько ходок принесли стволы. Но образовалась проблема — в винтовках отсутствовали затворы. Сотрудники МВД задали банальный вопрос: «Почему нет затворов?» — хотя даже неопытным взглядом было видно, что затворы отсутствуют уже 50 лет.

Во-первых, вынимали и бросали затворы в одну сторону, а винтовки в другую сами солдаты, выходившие из котла, т. к. оружие в большинстве своем было уже бесполезно без патронов. Об этом вспоминают многие ветераны боев в Мясном Бору.

Во-вторых, уже после освобождения Ленинграда подобным же образом поступали с оружием «трофейные команды», чтобы не тащить на себе огромное количество брошенных винтовок.

Это мы и пытались объяснить работникам МВД, но они почему-то не понимали.

Последние два дня экспедиции, к сожалению, прошли практически впустую. Не было найдено больше ни одного солдата. Зато попадалось огромное количество оружия, которое, получив горький опыт общения с милицией, мы просто топили в воронках, заполненных водой.

На захоронение останков мы не попали, потому что обратные билеты у нас были куплены заранее. На ГДТ нас доставили до Спасской Полисти. оттуда дизелем мы доехали до Чудова. В Чудово через разбитые стекла электрички мы загрузились в битком набитый вагон, где от нас шарахались остальные пассажиры, настолько мы были грязны.

В Ленинграде нас ждал поезд «Ленинград — Воронеж».

Всероссийская Вахта Памяти 1991 года 24-31 августа