Гиены в средней полосе

– Почему сейчас начали общаться?

– Коля меня в контакте нашел, сообщение написал, сюда пригласил приехать. Родители мне разрешили.

Василиса окинула взглядом девочку. Ну да, если б не ее внешность, кузина Коле сто лет в обед не нужна бы была. А так, девочка конфетка, мордашка красивая, фигурка ничего, ноги вот только чуть коротковаты. Но глаза наверняка голубые, или зеленые, блондинка она натуральная. Наверняка Коля для дружков своих ее сюда позвал, еще и понты колотил наверняка, мол, какая сестричка у меня. Ладно, не буду расстраивать девушку своими мыслями, подумала Василиса, и перевела беседу на другую тему.

Несколько минут девушки беседовали на отстраненные темы. К удивлению Василисы, не отличавшейся особой общительностью по жизни, с этой немного наивной девушкой из Ярославля общаться ей было очень легко. Но после того как прошло около десяти минут, Василиса начала терять нити беседы, делать долгие паузы, вглядываясь в темноту за окном, и все более волноваться. Надя поинтересовалась о причинах ее волнения, и Василиса коротко рассказала о случившемся с ней по дороге сюда.

– Так чего ты волнуешься, там же столько парней, что с ними случиться?

– Надя, они давно уже вернуться должны были. Там дел на пять минут, а машина почти сразу за поворотом.

– Василис, так ты думаешь, случилось что...

– Не знаю я ничего, - раздраженно ответила девушка. Мне так...

Договорить она не успела. Распахнулась дверь, и на пороге возник хлыщ обиженный Василисой. Дверь он за собой закрыл, и направился к стоящим у окна девушкам. Василиса открыла рот что-либо сказать, но так и не нашла слова подходящие. Дернулась было бежать, решила, что не к лицу. Так и осталась на месте, хотя от подходящего хлыща явно исходила агрессия. Он ускорил шаг, и, подойдя к девушке, вместо словесных обструкций, как она ожидала, с силой ударил ее кулаком в лицо. Совершенно неожиданно, Василиса даже когда еще падала на пол, не могла поверить, что он ее ударил. Упав, она даже боли не чувствовала, только возмущение. Как этот урод посмел, да его папа с компостом смешает! Папа... папа, как же он далеко, закрутились в голове мысли. Ее пронзила догадка, что сейчас она совершенно беспомощна, и стало жутко. Девушка сжалась, всхлипнув от беспомощности, и тут же этот хмырь ударил ее ногой. Дыхание перехватило, девушка глухо вскрикнула, и скорчилась на полу, хватая ртом воздух. Краем глаза Василиса увидела, как Надя выбежала из прихожей в общий зал. "Вот она сука, а я уже думала...", - замелькали у девушки мысли, но тут же исчезли, когда этот урод присел на корточки перед ней.

– Что, коза, думала самая крутая тут?
– он взял Василису за волосы, намотав хвост на кулак, - думала все тебе можно, а?
– уже кричал хмырь.

В глаза его, мутные от пьяного бешенства, Василиса старалась не смотреть. Изо рта у него сильно пахло, и девушка попыталась отодвинуться, но тут же голову пронзила боль, когда он дернул ее за волосы.

– Ты знаешь, что сейчас будешь делать, сучка, а? Знаешь?
– опять громко закричал он ей прямо в лицо, и опять ударил, и опять кулаком.

Василиса почувствовала, как по подбородку потекла кровь, стекая на шею. Ей стало очень страшно, девушку забила крупная дрожь. Хмырь отвесил ей несколько пощечин, и резко поднялся, дернув ее за волосы. Голову ожгло болью, и Василиса громко вскрикнула, хотя до этого сдерживалась.

– Нравиться? Нравится тебе, коза?
– тут же среагировал он на ее вскрик, и начал резко дергать ее за волосы из стороны в сторону, нанося удары по телу, куда попало, потому что волосы не отпускал. Василиса уже кричала в голос от боли.

– Туда!
– скомандовал хмырь, и направил девушку в полет по коридору. Она, пробежав несколько шагов по инерции, врезалась в вешалку, и схватилась за одежду, пытаясь не упасть. Все же рухнула на пол, и несколько курток, за которые она цеплялась, накрыли ее. Василиса лежала на полу, беззвучно рыдая, в ужасе, что избиение сейчас продолжится. И слыша комментарии этого урода, страшилась того, что только избиением дело может не ограничиться. Девушка хорошо слышала шаги, когда тот к ней подходил. Он присел, стягивая с нее куртки, и тут же раздался глухой звук удара, и следом звук падения тела на пол. Несколько секунд стояла тишина, и у девушки в груди замаячило тепло надежды.

– Василиса, ты в порядке?
– раздался дрожащий голос.

Ай да Наденька, ай да солнышко какое, подумала Василиса, испытывая к ней горячую благодарность, и в то же время стыд за те мысли, когда девушка убежала. Блондинка стояла сейчас с большой бутылкой шампанского в руках, которой она вырубила этого козла. Василиса встала, и, не обращая внимания на боль в теле и просто горящую кожу на голове, отобрала у ошарашенной Нади бутылку, которая от удара не разбилась, присела на колени, с силой замахнувшись, и несколько раз ударила изо всех сил по голове замычавшего и уже шевелившегося урода. Бутылка так и не разбилась, но он затих.

– Пошли отсюда, - подхватила ее под локоть Василиса.

– Я их звала сначала, и никто не пошел, никто не пошел, - говорила ей Надя, пока они шли через зал, где все так же играла музыка, и лишь только некоторые из танцующих обращали внимание на окровавленную Василису.

Девушки прошли через зал, и поднялись на лестнице. За ними увязались два парня, оба обдолбанных в хлам.

– Слышь, подруга, а что случилось?
– удивленно поинтересовался один из них, с крашенными в ядовитый цвет волосами.

Василиса не на них даже не смотрела, пройдя в одну из комнат, кабинет жены хозяина коттеджа, как она поняла. Сюда она пришла без особой цели, хотелось просто оказаться подальше от того урода.

– Надь, давай аптечку поищем, - попросила она светловолосую, утирая кровь.

Тут второй парень, лысый, до этого молчавший, не то кашлянул, не то поперхнулся. Очень громко. Так, что все на него обернулись. Стоял он в проходе, и мог видеть, что внизу происходит. Судя по его реакции, происходило там что-то страшное.

– А... ааа.... Ааааа!!!
– закричал на одной ноте он, смотря вниз, и крик его все усиливался.

26 апреля, утро.

Старцев Александр, база отдыха Красная.

– Ну что, как назвались то?
– позевывая, спросил я стоящего рядом Жеку.

– Кто?

– Да все, кто. Я спать же сразу ушел.

– Так я же тоже. Остался Геша, да Антоха, которому... все равно было. Ну и девчонки.

– Ну, и что решили то?

– Да хрен знает, что решили. Геш, решили что?
– наклонился чуть вперед Джексон, смотря на стоявшего слева от меня Егора.

– Уааааау, - только лишь сладко зевнул во весь рот Геша. И естественно, сразу же зазевали и мы с Жекой.

– Тихо вы, видите, щас новый папа говорить будет, - зашипел Геша, предварительно зевнув еще разок.

Мы замолчали и посмотрели на помост. На невысоком помосте актового зала стояла трибуна с гербом СССР, на которой сейчас откашливался квадратный Константин Федорович, готовясь произносить речь. За трибуной стоял длинный стол, за которым сидело прилично народа. Был доктор с двумя помощницами, в одной из которых я, еще войдя, узнал Оксану. Там же сидела пожилая женщина, которую я еще в поезде видел помогавшим раненым, сидел Леха, который теперь стал Алексей Николаевичем, Коля и Глеб. Также там была женщина, кладовщик которая. С краю грузно устраивался Саня Толстый, открывший собрание, пожелав всем доброго утра и рассказавший все то, что я слышал уже двое суток, типа что-то произошло, но что никто не знает. И все плохо, да.