Гиены в средней полосе

Снега, слава богу, за ночь не нападало, и я без особого напряжения рулил по еще вчерашней колее. На переднем сиденье сейчас сидел сосредоточенный Жека, Артем и Геша дремали. Антоха на газоне маячил сзади, не отставая. По дороге не встретили ни одной машины. До поворота на Великополье доехали спокойно. Повернув, и уже проезжая мимо заправки, я увидел стоящий на ней кукурузер, и несколько человек, суетившихся рядом с ларьком заправки, один из них что-то говорил на повышенных тонах, размахивая руками. Проезжая мимо, синхронно с Жекой проводили зрелище взглядами. Тормознул сразу же, как только заехал за забор, чтобы они не увидели, что я остановился. Сзади скрипнул тормозами газик.

– Тем! Тема!

– А? Что?
– встрепенулся он.

– Там на заправке круизер стоит, и перец какой-то руками машет. Посмотрим или дальше едем?

– Пошли, - сразу же проснулся и полез из машины Тема, прихватив за цевье свой укорот.

– Дверьми не хлопайте, - успел сказать я, за полсекунды до того, как Жека и Геша жахнули дверьми. Металлический лязг слышно было даже в Змеином, наверное. Я поморщился, вылез, и, увидев спины быстро двигающихся в сторону заправки парней, посеменил за ними. Картина до ужаса напомнила контр-страйк, в который я, как и большинство молодежи второй половины девяностых резался ночами. "Гоу гоу гоу", - пробормотал я, двигая за ними. Сначала взял наизготовку автомат, откинув приклад, но сделав пару шагов, передумал, закинул за спину. Неудобно и непривычно. Достал на ходу из кармана анорака пистолет, сразу почувствовал себя уверенней. Все уже скрылись за воротами, так что я не особо видел, что на заправке сейчас делается, только слышал резкие выкрики Артема и Жеки. Дошел до ворот, притом сам себе уже ни разу не напоминал бравого контр-террориста. Ноги проскальзывали в глубоком снегу неутоптанной тропы, арафатка на шее сбивалась, автомат сзади мешал, как мешал и брезентовый подсумок с магазинами, стучавший по бедрам. Нафига только нацепил все это. Наконец дошел, и оперся плечом о ржавую стойку, обозревая картину, и одновременно держа в поле зрения свой боливар. Мало ли что, и вообще я дверь на ключ не закрыл, а сигналки на уазике нет. А на заправке между тем картина внушала. Наши победили без единого выстрела, и сейчас красиво стояли, стволы расставив в разные стороны, как учили, наверное. Один мужик, из тех, что на крузаке приехали, стоял на коленях и упирался руками в заправочный ларек, двое стояли раком у решетки радиатора, руки на капот, все дела. Король бензоколонки уже рассказывал что-то Артему, яростно жестикулируя. Антоха с Жекой осмотрели между тем крузак, открывая двери, и прикрывая друг друга, я даже залюбовался. В машине никого не было, и все чуть расслабились, опустили стволы, все кроме Жеки, который сразу всех троих на прицеле держал. Сержант посмотрел на меня, я махнул на уазик, типа охраняю, он кивнул. Я зажал пистолет подмышкой, и присел, решив перешнуроваться, все те же неудобства с язычком на правом ботинке начались. Автомат ткнулся дулом в землю, подсумок свалился сбоку передо мной, я чертыхнулся, все поправил, принялся за шнурки. Перевязал, и поднял голову. Как раз, чтоб увидеть, как еще одно тело в черной куртке, озираясь, крадется из-за скворечника сортира, который был спрятан в кустах. Я хотел было окликнуть Тему, но тут увидел, что крадущийся мужик сжимает в руках автомат, такой же укороченный калашников, как у меня. Меня он не увидел, и озираться перестал, заходя парням со спины.

– Не шевелимся, а то я нервничаю, палец дрожит, - поднял он автомат.

Все замерли.

– Ствол в землю, - произнес я, но голос чуть дрогнул. Ствол в землю, - напустив металлу в голос, уже уверенней снова повторил я.

Парень покосился на меня, и удивительно покладисто исполнил. К нему подлетел Жека, и тычками отогнал третьим к капоту.

– Все? Четверо их было?
– спросил с нажимом у короля бензоколонки сержант.

– Все. Четверо их было, - покладисто ответил тот, закивав, как болванчик.

– Да хватит им раком стоять, можете нормально вставать, - выдержав паузу, сказал Артем. Незнакомцы потихоньку поднялись, разминая и растирая замерзшие руки. Все четверо встали в неровную шеренгу. Один серьезного вида дядька лет за сорок, рыжий, второй, с бородой, толстый, такого же возраста, двое помоложе. Крепкий блондин, которого я так удачно заметил, а последний на солдата срочника обычного похож.

Сзади послышался подвывающий звук, это Газик Антохи задом приехал.

– Нормально все?
– высунулся из кабины он.

– Нормально, - махнул рукой сержант. В отдел двигай сначала, скажи Митричу, что скоро будем. Антоха кивнул, и умчался.

– Рассказывайте, кто такие-то?
– после недолгой паузы спросил Артем.

Все четверо молчали, первым никто не заговаривал.

– А чего, удостоверения больше не показывают, сразу стволами тыкают?
– спросил блондин, и его голос, даже не голос, а интонации, показались мне смутно знакомыми.

26 апреля, ночь.

Ермаков Станислав, Красный Бор.

Ольга вчера на меня даже не посмотрела, когда мы с Серегой заявились на продолжение банкета. Чуть пьяно смеялась над шутками парней, не обращая на меня внимания. Дим и Семен балагурили, стрельбу они не слышали, окна на другую сторону, да и магнитофончик они небольшой уже раздобыли, музыка играла в комнате. Питание от аккумулятора наладили. Я попытался обратиться к ней разок, но натолкнулся на такой взгляд надменный, что больше заговорить с ней не пытался. Да и ладно, особо и не расстроился, прихватил с собой пару пива и пошел обратно к лейтенанту. Просидели мы с ним нормально, далеко за полночь. Вроде зашел совсем ненадолго, а засиделись, разговорились. Через некоторое время к нам присоединились и Серега, и старшина. "Совет племени", - охарактеризовал сборище лейтенант. Присутствовал еще и Сеня, но он просто присутствовал. Ординарца лейтенанта сморил сон, и он прикорнул, бросив на пол спальник. Будить его не стали, и так забегался боец за двое суток. Я вроде тоже начал носом клевать, но как назло зуб разболелся. Таблетки не помогали - выпивши, поэтому пришлось еще водки хлопнуть. Постепенно на боль перестал внимание обращать, свыкся.

Лейтенант рассказал, как они оказались в этом поместье. Оказывается, по приезду он опять повздорил с важным дядькой, тот было совсем вспылил, обещая на головы лейтенанта страшные кары, но когда из кузовов автомобилей высыпали два взвода, с боевым оружием и настроенные вполне решительно, пыл того сошел на нет. И хотя была при нем спецура явная, на с такой толпой вооруженных и не совсем вменяемых воинов и они разбираться желанием не горели. И все бы шло нормально, бойцов уже определяли на постой в школу, куда потом нас хотели подселять, но обиженный дядька нашел общий язык с администрацией поселка. Вариант со школой внезапно получаться перестал, а с лейтенантом начали разговаривать уже нехотя, через губу. Видно много чего не очень хорошего про лейтенанта и его воинов облеченный властью наговорил. А видение неотвратимости наказания, административным ресурсом летящего с большой земли, не добавляло местной администрации душевности к общению с армейцами. Вообщем, предложили лейтенанту размещаться в бывшем поместье, здание которого наполовину пустовало, наполовину сдавалось частным организациям. Это поместье было экспроприировано у хозяина давным-давно еще большевиками, и долгое время в нем находилась районная больница, потом, во время великой отечественной, тыловой госпиталь. Уже после войны, было достроено несколько корпусов, и больница стала районной, да не просто больницей, а психиатрической. Потом либо психически больных стало мало, либо еще что, но больницу решили переделать в заводской санаторий. Тут грянула перестройка, и наполовину переделанный и никому не нужный санаторий повис на балансе приватизированного завода. В некоторые моменты определить, кому принадлежит завод, было трудно, не говоря уже о несостоявшемся санатории, поэтому дополнительные корпуса к нынешнему времени пришли в негодность, а главное здание наполовину пустовало, наполовину сдавалось под складские помещения администрацией города.

Лейтенант со старшиной и со вторым взводным, которого мы не видели, так как он в машине спал, когда мы встретились на дороге, посовещались, и решили разделиться. Слишком много видели они, и всем в одном месте оставаться не стоило. Лейтенант Николаев по темноте двинул в Великополье, взял с собой свой взвод, и двух контрактников, удачно оказавшимися местными, Великопольскими. В часть к связистам они попали в ходе многоходовой операции по обмену ненужного здесь, но очень нужного там имущества, и отмечали удачное завершение сделки. Проворачивающий операцию капитан из недалеко развернутой в ходе учений РЛС так и остался в обреченной части. Так что, если даже с местной администрацией лейтенанту Николаеву не удастся договориться, контрактники обещали устроить на постой в лучшем виде. Я на этом месте зарубочку поставил, но распространяться пока не стал. Зарубочку про РЛС, там наверняка сейчас человек десять, а то и меньше, и без начальства. И солярка там должна быть.

Лейтенант Саша и старшина остались в поместье, где ввиду выходных и надвигающихся праздников уже никого из арендаторов не было, только старенький сторож, отпущенный домой, по случаю заселения сюда на постой военных. Выделили им всего несколько комнат, но случайно были найдены еще парочка свободных. Сторожа, прежде чем отправить домой, расспросили, что где складировано, и кто владелец.

Таким образов и появились в комнате брезентовые тюки, про которые я подумал, что это связистов. Хотя теперь это было уже связистов. В одном из помещений был целый склад армейского обмундирования, непонятно как туда попавшего. Недолго думая, неуклюжий старшина споткнулся, и совершенно случайно выбил дверь в эту комнатку. Таким образом, у лейтенанта оказалось по два комплекта добротного летнего камуфляжа на каждого бойца, большое количество исподнего, с десяток КЗМ. С особым цинизмом на этом складе также случайно было найдено куча вещмешков, ранцев, плащ палаток, шапок, маек, тельняшек, и прочей радости.

Таким же случайным образом были найдены несколько печек буржуек, которые до этого стояли в ранее закрытых помещениях. Один из бойцов, увидев неловкость старшины, часто падающего на двери, изъявил инициативу и участие, и весь вечер с приданым помощником занимался тем, что снимал двери с петель, а потом ставил их на место. В связи с темнотой работы по поиску полезного хабара не прекращались. К брезентовым вещмешкам прибавилось много нужного и полезного по хозяйству. Поиски прекратились только тогда до дома того страшного сходили.

– Мда. Сходили, - подытожил рассказ лейтенанта задумчивый Серега. Взгляд у него при этом отстраненный был. Видать думу думает.

– Как упырь то?
– поинтересовался я.

– Как упырь, прости господи, - даже перекрестился Сергеич. Кровь не течет, на дырки свои внимание мало обращает. Лежит, шипит иногда, зенками водит.

– Сергеич, хер с этим упырем, делать что будем?
– спроси его лейтенант.

– Что делать...да хер его знает, что делать. Думать давай.

– Думать, думать.... а я вот что подумал, - произнес Серега, и обвел нас всех взглядом. Если то, что вы рассказали, правда, - он поднял руку, предвосхищая возражения, и продолжил, - значит, происходит что-то явно хреновое. Не здесь, в области, тут-то ясно все, а вообще. Мы пока в гостинице были, слышали вещей несколько. Поезда не ходят, оказывается уже второй день, пассажирский поезд с рельс сошел, позавчера еще, так только вчера днем узнали об этом. Подкидыш отправили на помощь. К вам еще никто не примчался, хотя бы и из прокуратуры военной, как тебе тот перец обещал. С главным ментом местным я поговорил, помешали нам, правда, - тут он коротко глянул на меня, и я понял, о чем речь. Помешать то помешали, не до конца он мне рассказал, но в общих чертах если, они сами ничего не знают. Связи у них вообще никакой, только с ближними поселениями. Великополье, Дружноселье, Севастьяново. И все. Заметьте, это как раз примерно по границам рвов тех странных.