Гиены в средней полосе

Опять оббежал уазик, подгоняемый страхом, - на улице уже оставался я один, и темнота враждебно смотрела только на меня, еще и лес шумел как обычно, поскрипывая, шелестя ветками, обволакивая звуками со всех сторон. Распахнул с силой дверь, и чуть не улетел за ней. Справа темной тушей пролез по дороге паркетник, я тронулся, и пристроился сзади. Скорость Геша держал сорок километров, но по такой дороге больше и не поедешь. Еще раз порадовался, что они едут первыми - яркий пучок света от фар внедорожника просто рассеивал тьму перед собой, даже мне было дорогу прекрасно видно. А если б я впереди ехал, так мешало бы сильно. От таких фар слепит, даже когда ближний свет включен. У меня уже и так тупая боль появилась под бровями, не сильно пока, но ощутимо. Устали глаза, с напряжением в темноту всматриваться вот уже сколько времени.

Сзади, там, где девушки сидели, послышались сдержанные ругательства. Напрямую ко мне не обращались, но я понял, что из-за некого урода ее величество едет в какой-то помойке, в то время как ее карета катит рядом. Не скажу, что меня не тронуло, неприятно сильно, но виду я естественно не показал.

Пока ехали, разговорился с Жекой. Обычно молчаливый, он сейчас нормально поддерживал разговор. Оказалось, Джексон из тверской, ехал в Екатеринбург, к другу. Тот работу хорошую обещал, вот Жека и решил скататься посмотреть, как оно. На резонный вопрос, про то, зачем искать золотые горы за Уралом, если Москва под боком, Жека ответил, что суету не любит. Меньше народа, больше кислорода, а друг его звал где-то на трубе работать. Лес вокруг, и труба. Неделя через неделю, не график, а мечта. Для тех, кто любит свою работу, и свободу. Я очень удивился, когда узнал, что у него уже жена, и две дочки, с виду по нему не скажешь. Жена переезжать в Ебург была не против, если там доход нормальный мужу светит. Он говорил о ней, часто губы кусая. Да, тяжело парню сейчас. Я рассказал ему о своей работе в офисе, где уже давно себя неуютно чувствую, тоже ведь в тайгу сорвался, далеко идущие планы имея.

– Алекс, фары гаси!
– прервал он меня. Смотри, навстречу кто-то мчит.

Паркетник между тем часто-часто замигал тормозами, обращая внимание. Я тут же свет вырубил. В который раз, чуть не прослезившись, бросил взгляд на ручку управления светом. После того, как посмотрел вблизи на внедорожники, хоть и в канаве, убогость буханки резко бросалась в глаза. Хотя, на внедорожники я любовался в канаве лежащие, а на буханке я уже по таким местам легко проезжал, где раньше и подумать не мог, что ездить можно без проблем.

– Давай, к кустам прижимайся, - напряженным голосом начал инструктировать меня Жека, - подождем, пока проедут. Если останавливаются, сразу же, Алекс, сразу же, из машины выпрыгивай, и в лес двигай, налево. Я справа пойду. Мало ли что, начинаю стрелять, жди минимум пять секунд. Все как раз перебегут за машины с твоей стороны, будут как на ладони. Под прямым углом не выходи, градусов тридцать к машинам, чтобы нам друг в друга не палить. Понял?

– В смысле, не доходить до машин, да? Наискось залечь?
– я показал на руках примерную диагональ.

– Угу. Вон, смотри, уже почти встретились, давай прижимайся. Епть, тот тоже тормозит, Алекс, жопой чую, сейчас будет что-то... девушки, вы бы на пол легли. Целее будете. Алекс, давай в темпе, - Жека быстро выпрыгнул из машины.

Я замялся - пока достал автомат, извернувшись, пока подсумок с рожками через плечо перекинул.

– Какие боязливые, - с небрежением раздалось сзади.

– Слышь, подруга, тут на дороге недавно девушку от того места где ноги сходятся, до горла ножом вскрыли вместо здрасте, так что будешь тут нервным, - договаривал я уже в дверь, выпрыгнув на улицу.

На полусогнутых перебежал через дорогу, надеясь, что меня не заметят. Зажмурив глаза, вломился в густые кусты. Раздвигая руками ветки, перебрался через глубокую канаву, и осторожно, шаря впереди себя руками, двинулся вдоль дороги. Через пару секунд зрение немного адаптировалось к темноте, и пошел уже быстрее, шагов через десять почти побежал. Рядом уже, свернул в сторону канавы, опять продираясь через кусты, но глаза уже не зажмуривал, просто голову отвернул. Старался не шуметь - от машин донеслись голоса. Тут же раздались несколько длинных очередей, и я от неожиданности и испуга плюхнулся на живот. Свистнули пули, надо мной срезало несколько веток. Автомат торчит неудобно снизу, мордой в сугроб упал, не видно ничего, ветки мешают.

Я застыл, скованный страхом, руки как свинцом налились. Захотелось зажмуриться, и оказаться далеко-далеко от выстрелов этих, спокойный и насмешливых голосов, обсуждающих мента дурного. Я поднял глаза, не способный поверить в то, что только что услышал. Извернулся, достал автомат, снял с предохранителя, разложил приклад. Смахнул снег со ствола и пополз, глядя впереди себя невидящими глазами. Выбрался, наконец, из переплетения кустов. Выползти пришлось практически на обочину, иначе ничего не видно, слишком крутой скат от дороги. Так, водительская дверь паркетника закрыта, что с другой стороны, не видно. Яркий свет фар стоящей напротив машины слепит, у ситроена фары не горят. Или выключены, или разбиты пулями. Тут как вата из ушей исчезла, и навалилась какофония звуков - скрип металла, стоны из машины, голоса, слышу даже как вытекает жидкость из радиатора. Несколько человек стоят у машины, их почти не видно, фары слепят. Вот один из них в ореоле света идет в мою сторону. Дыхание просто перехватывает от страха, сердце сейчас через спину выпрыгнет. Ему что-то кричат, он так же насмешливо отвечает. Посоветовали ему быть осторожным, а он в ответ советует себя беречь, с подколкой. Автомат до этого я держал боком, магазин параллельно земле, сейчас изготовил его к стрельбе, упираясь рожком в землю. Только бы не увидели, ведь Жека сказал после него стрелять. Страшно, очень страшно. Ведь могут заметить, и тогда...

Длинная очередь косит стоящих у машины, раздаются крики. Идущий ко мне рыбкой прыгает вперед, скрываясь за колесом. Я так же недавно сидел за колесом Зила, когда по мне зеки палили. Хотя нет, не так. Я сидел деревянный от страха, а этот лег, уже к прицелу приник. Сейчас до него метров пять, как на ладони. Еще один за второй машиной, теперь я лучше вижу, одна фара больше не светит. Тут же я успокоился, и щекой прислонившись к холодному металлу приклада, выцеливаю ближайшего ко мне. Его спина закрывает весь прицел, промахнуться будет сложно. Легкое нажатие на спуск, хоть человек и лежит, но его от попаданий ломает, и он утыкается лицом в снег. Моментально переношу прицел на второго, еще несколько коротких очередей. С его стороны мелькают дульные вспышки, мимо меня темноту расчерчивает несколько светлых линий. Почти в панике давлю на спуск, все. Лязгает затвор, патроны кончились. Остаюсь лежать на месте, всматриваясь в темноту у второй машины. Вспомнил, что надо вздохнуть, перевожу дыхание. Через несколько мгновений понимаю, что вместо того, чтобы валяться на пузе и смотреть, надо бы мухой скатиться в канаву, поменять магазин, сменить позицию, и лишь после этого интересоваться, попал или нет. Отползаю задом вниз, после скатываюсь, и сидя на снегу задницей, меняю магазин. Теперь тишина, вокруг только лес шумит. Выползаю из канавы, и, поражаясь себе, встаю на полусогнутые, перебегаю к ситроену. Вроде был страхом опутан, как паутиной липкой, а тут даже бегаю. Пинаю ногой тело, никакой реакции. Присаживаюсь на колено у капота, навожу автомат на другую машину. Только хочу сорваться с места, мелькает мысль, а если Жека меня примет за этих? Тут же в подтверждение моих мыслей с той стороны дороги раздается Жекин голос.

– Алекс, чисто?

– Жека, выхожу. Вроде чисто. Смотри внимательней, - говорю я, голос как не мой.

Перебегаю ко второй машине, держа оружие наизготовку. Так же на полусогнутых, готовый стрелять на любой шорох или шевеление. Ни шорохов, ни шевеления. Подбегаю к еще одному крестнику. Упираюсь ногой в бок лежащему, и переворачиваю. Перекошенный белый овал лица смотрит на меня, руки зажимают живот. Вся тыльная сторона ладоней в крови, хоть и темно, а струйки крови сквозь пальцы замечаю. Перевожу взгляд на выбеленное лицо, и тут он моргает.

– Ааа!
– я с испуга даванул на спуск, голову откинуло на снег. Больше не моргает. Фу, нельзя же так. Меня заколотило крупной дрожью.

– Алекс, я тут, - услышал я рядом Жекин голос, с той стороны машины.

– Чисто, всех положили, - опять Жека, заглядывая в салон.

Выпрямляюсь, встречаюсь с ним взглядом. Слышится щелчок открываемой двери, и мы моментально вскидываем оружие, направляя в сторону нашего паркетника.

– Парни, это я!!!
– орет тень.

– Геша, ..., сначала ори, потом шевелись!
– звенящим от напряжения голосом говорит ему Жека.

Идем не к нему. Рядом с открытой пассажирской дверью мешком лежит Артем. Я до крови закусываю губу. В то же время облегчение. Ведь подумал, когда в канаве лежал, что и Геша тоже. Накатывает дикая усталость, в глазах расплывается. Слезы. Присел на колено рядом с сержантом, тронул за плечо, попытался перевернуть. Артем смотрит на меня широко открытыми глазами, пытается что-то сказать. Переборов секундный ступор, наклоняюсь к нему.

– Тема, что? Тема!?

– Же... же..., - он хрипит, не может произнести, и собравшись с силами, - жена!