Gift

– … сложить тридцать четыре и два раза по тридцать три и получить те же цифры… - договорил Тейт.

Вайлолет хотела еще что-то сказать, но тут она открыла книгу.

– Тейт… ты хоть заглядывал внутрь? – ошарашено спросила та.

– Ну я же вырезал место для тайника, как ты думаешь?

– Посмотри повнимательнее… - Вайолет развернула книгу. Тейт убрал волосы со лба, вглядываясь в то, что раньше было полноценным текстом.

– Крот… барсук… ээ… - Тейт озадаченно переводил взгляд со страниц на лицо Вайолет и обратно. – Видимо я как-то…

– …это те шотландские сказки. Помнишь наш первый вечер в домашней библиотеке?

– Точно, ты тогда еще нашла книжку на полках.

– Да, но… - Вайолет подскочила от громкого треска. – Кухня, Тейт!

– Ты объяснишь, что все это значит? –блондин пытался перекричать все звуки, включая и работающий кран в ванной. Сначала это казалось странным, что шум напора так хорошо слышен, но вскоре все стало намного яснее…

– Да, я… - Вайолет забежала на кухню.

– Твою же мать! – вырвалось из уст Тейта. Из крана раковины точно также струилась кровь, переливаясь за края, стекая по темной мебели на плитку пола. Плита горела.
– Вайолет!
– Тейт щелкал пальцами в сторону плиты. – Регуляторы температуры, Вайолет, ну же!

Остолбенение как рукой сняло, Вайолет кинулась к плите, выворачивая рычажки. Тейт распахнул дверцу шкафчика, выкидывая из него гору кастрюль и пакетов. Найдя нужное, Тейт резво управился с огнетушителем. Вайолет откашлялась. На кровь уже перестали обращать внимание.

– Снова «Лемони Сникет…»?

Тейт опустил огнетушитель на пол и мило поглядел на девушку исподлобья, закусывая нижнюю губу. Вайолет неодобрительно покачала головой.

– Так, я говорю быстро, потому что тут вообще непонятно, чего еще можно ожидать. – девушка запрыгнула на барный стул, косясь на кровавый потоп на полу, затем хлопнула по злополучной книжке, лежавшей на поверхности кухонного островка. – Ад, Чистилище, Рай. Насколько я понимаю то, что произошло с часами, это и есть знак. Первая ступень – страхи. Пока мы не пройдем через все, что таится в наших головах, мы не сможем дойти до Чистилища – второй ступени – искупления грехов. Улавливаешь мысль?

– Думаю да… - Тейт поднял ногу, глядя на пропитавшуюся алую подошву конверсов. – А что со сказками?

– Я не знаю, Тейт. – у Вайолет дрожали руки. – Я вообще не знаю что делать.

– Так, успокойся, все будет хорошо. – Тейт притянул сидящую девушку к себе, гладя ее по спине.

Снова треск, но уже какого-то иного рода. Все звуки смешивались в доме, образуя один большой ком из грохота и гудения. Вайолет вздрогнула и отстранилась. Что-то проскрежетало, словно ножом провели по стеклу.

– Тейт. – дрожащим голосом произнесла девушка. – Быстро вспоминай, чего ты боялся больше всего в детстве.

– Знакомая матери рассказывала про утопленницу в ванне третьего этажа, которая отомстила мужу, заколов того ножом.

Вайолет с ужасом глянула на юношу. Времени на комментирование абсурдности этой детской страшилки не было.

– Ты же слышишь звон, да?

– Думаю, нам стоит отсюда уйти. – Тейт направился к выходу, потянув Вайолет за собой, но та одернула руку.

– Нет, нет, ты разве не понял? Мы должны побороть свои страхи. Ты не можешь убежать.

– Но это абсурдно, это же лишь догадки, ты не можешь быть уверена в правильности своих слов! – Тейт отчаянно пытался стащить Вайолет со стула. На лестнице послышались шаги. Страх затмил разум, Вайолет подчинилась хватке парня.

– Куда мы? – шепнула та.

– Без понятия. – Тейт быстро вел девушку по коридорам, пытаясь найти хотя бы одну открытую дверь: ручки по-прежнему напоминали раскаленное железо. Звона металла не было слышно, теперь звучало лишь жуткое завывание, словно девушка плакала от устрашающих пыток. Вайолет покрывалась мурашками каждый раз, как слышался быстрый топот чьих-то ног.

– Стой, надо ткань найти. – девушка кинулась к одному из шкафов между столовой и коридором. – Вот полоте… Тейт! – Обернувшись, Вайолет поняла, что она одна. – Тейт! – коридор, еще один, и еще. Пусто. – Те-е-е-йт! – Вайолет начинала плакать. Жуткие женские всхлипывания не прекращались. Кровь начала распространяться и в коридоры, медленно заполняя все видимое деревянное пространство. Вайолет выкрикнула имя еще и еще раз, но бесполезно: она была одна. Волосы слиплись от крови, девушка убирала пряди за уши. На свои руки было страшно смотреть – словно только что произошло ритуальное убийство соседа.

– Вайолет… - женский шепот. Вайолет обернулась. В кабинет отца прошла тень. Девушка, словно зачарованная, двинулась следом. Ручка была холодной, Вайолет открыла дверь. В комнате двигались силуэты, как на размазанных фото никудышного фотографа.

– Папа? – неуверенно произнесла Вайолет, стоя на пороге и вглядываясь в темноту. Рядом со смеявшимся силуэтом ее отца двигался еще один. – Хейден? – Вайолет отчаянно пыталась понять происходящее. Фантомы о чем-то переговаривались, смеялись, то замедлялись, то ускорялись, перемещаясь по комнате. Вайолет не успевала следить за передвижениями, все действительно походило на выцветшее неудачное фото. В одно мгновение картинка стала четче: Хейден присела на кресло, призывно расставляя ноги, Бэн улыбался, подходя ближе. Вайолет расширила глаза, замотав головой. – Нет, нет… - шептала та, с ужасом глядя на то, как ее отец раздевает молодую особу. Когда пошли поцелуи в шею и прочие ласки, Вайолет хотела было отвернуться, но тут появился еще один фантом: Вивьен. – Мам! – выкрикнула девушка. Вив уставилась на Бэна с Хейден. Психиатр отстранился, крича, но все диалоги были слишком быстрыми, Вайолет не могла ничего разобрать. Вивьен начала плакать. – Ма-а-а-м! – старалась дозваться Вайолет. Она попыталась войти в комнату, но что-то ее не пускало, словно между ней и кабинетом стояла невидимая преграда. Вайолет не могла сдерживать слезы, которые смешивались с кровавыми подтеками на щеках. Дух перехватило, в солнечном сплетении ощущалась дикая боль. Отец кричал на мать, а та плакала, не переставая.

Вайолет конечно не боялась призраков. Никогда. Ни в детстве, ни после. Ни призраков, ни зомби, ни прочей нечисти из страшилок. Ее наоборот, влекло все это. Люди сторонятся всего непонятного и необъяснимого, как сторонились и ее саму, поэтому она пыталась найти поддержку в таких же чуждых миру вещах, как и она сама.

Но, несмотря на ее бесстрашие перед всеми фильмами ужасов, у нее, как и у каждого человека, были свои фобии.

Фрейд делит страхи на реальные и невротические. Я бы разделила страхи на осознанные и подсознательные. С осознанными все предельно ясно – ты видишь человека с топором – ты бежишь от человека с топором. Подсознательные же страхи это те, что скрыты в глубине сознания. Ты можешь жить и не знать, что у тебя есть такая фобия, и лишь столкнувшись с ней лицом к лицу понять, что все гораздо серьезнее, чем ты думал.

Страх первый – раненые чувства близкого человека.

Страх Вайолет за мать – подсознательный. Она не трепещет перед родителями, в большей степени потому, что те живут в разладе, и Вайолет практически существует сама по себе. К отцу у нее нет жалости. Она считает, что нанести душевную обиду близкому человеку гораздо страшнее, чем нанести телесную. Отец – самый наглядный пример для подтверждения ее теории. Мать же в ее глазах слабая, неспособная развестись, старающаяся все наладить, пляшущая под дудку мужа. Какое уж тут уважение?

Но, вспоминая конец августа, слуховую галлюцинацию и страх за маму, можно совершенно точно сказать, что Вайолет не все равно, что та чувствует.

Вот и сейчас, Вайолет наблюдала за разворачивающимся действием, как немой зритель, плача, но не ощущая этого, не в силах оторвать взгляд от родителей. Вот отец ударил мать по щеке. Та что-то кричит, рядом мельтешит Хейден, крики Бэна и непрекращающиеся всхлипывания Вивьен. Вайолет казалось, что ее сердце сейчас разорвется, как тонкая натянутая нить, так легко, без особых усилий. Попытки войти в комнату не были оставлены ею ни на секунду, Вайолет отчаянно старалась попасть внутрь, прекратить весь этот кошмар, раздирающий ее душу на части.