Гильдия Злодеев. Том 4
Шрифт:
Когда плетение начинает работать, мы оба знаем, что случится, если он проболтается. Поразительно. А я думал, что безумнее Кости никого не встречу. Вот так вот просто разбрасываться такими заклятиями… Мало кто прибегает к таким мерам.
— Ну! — трёт ладошки директор. — Показывай! Ух, лет десять не был так взволнован!
Итак, очередной хрен будет знать о катализаторе. Да ещё и такой большой хрен. Но зато у директора не будет возникать вопросов по ходу моего пребывания в академии. А они бы точно возникали.
Я призываю перстень, со вздохом кладу в подставленную дрожащую ручонку. Но его глаза округляются,
— Убирваби маби швапс! — Директор хватается за шляпу. — Гомно вами!
Подбираю перстень и киваю:
— Не понял, что вы сказали, но согласен: это то ещё «гомно».
«Мастер, я вообще-то слышу».
«О, привет. Тут это… фигня случилась».
«Это не фигня, а ваш образ жизни, мастер. Что может быть гениальнее, чем показать анклав директору Святой Академии? Я бы вам похлопал, если бы мог. Хорошо, хоть додумались до кровавой клятвы. Хотя я в своё время легко разрушал эти плетения. Молитесь местным божкам или мне, чтобы у полурослика не нашлось хотя бы десятой части тех талантов и скромности, какие были у меня».
— Никаких сомнений… Это Череп Первого… Я думал, это легенда… — Директор смотрит на перстень в моей руке, как на проклятый артефакт великой силы с демоном внутри. — Где ты его взял?
— В лесу нашёл. Правда. Что значит «первого»?
«То и значит, мастер. Что я первый во всём. Особенно в красоте и глубине внутреннего мира».
— В узких кругах существует легенда. — У директора такой вид, словно он говорит не со мной, а с собой. — Очень расплывчатая легенда… В ней рассказывается, что из-за Первого Варгон когда-то то ли пошёл по другому пути развития, то ли вообще появился из пустоты, то ли… Некоторые считают, что наш мир был игрушкой какой-то сильной сущности, которая создала его для забавы… В некоторых спорных писаниях…
Директор сглатывает и продолжает:
— Первозданного называют… сыном Первого…
Костя в моей голове хрюкает:
«Упс, спалился. Да, это мой говнюк».
Глава 26
Признаю. Костя намного круче, чем я думал. Нет, он сам когда-то почти признался, что связан с Первозданным, раз тот имел такой же черный эфир. В самых страшных фантазиях я даже предполагал, что он и есть Первозданный, но чтобы… ТАКОЕ.
Похоже, я попал. Непонятно только из-за чего больше. Из-за того, что Костя какой-то там Первый или потому что об этом узнал Директор. Может и то и другое.
«Костя, ты что правда… этот… самый?»
«Мастер, вы правда думаете, что сейчас вас должно волновать мое происхождение? Посмотрите на выражение морды этого лилипута»
Морда лилипута и правда не предвещает ничего хорошего. Чуть ли не слюни пускает, как наркоман перед кокаиновой дорожкой после долгой ломки.
— Директор, вы как? — осторожно спрашиваю я.
— А? О. Ну да, ну да…
— Ну да?
— Ну да.
«Мастер, помните, я говорил, что в Варгоне об Анклаве знают единицы? Так вот, вы натолкнулись на одного из таких. Но я вас не виню. Разумеется, вы не догадались, кто он такой. »
Директор отрывает жадный взгляд от кольца, пристально смотрит мне в глаза:
— Ты же заключил контракт?
— А вы многое знаете, директор. Сразу предупреждаю —
заключить контракт с Первым у вас не получится. Нужны особые условия. Вы им не соответствуете. Так что давайте без сюрпризов. Если увижу, что вы играете втемную, то просто… пропаду. И вы всю жизнь будете жалеть, что упустили возможность приблизиться к Величию Первого.«Мастер, ну вы и балабол»
«Жизнь такая, Костя»
— Да-а-а? — грустнеет директор, но сразу же хихикает. — Тебя следовало бы вышвырнуть из Аббатства вместе с этой штукой. Я вообще по закону обязан передать тебя инквизиции, но…
— Но… клятва крови.
— Типа того. А ты не мог бы… — директор показывает ряд зубов, и я вижу, что они острые. — Взять меня… пригласить… ТУДА.
— Туда?
— Да-да, туда. В великую обитель Первого. Я бы хотел с ним поговорить. У меня сто-о-о-олько к нему вопросов.
И правда многое знает.
«Мастер, вперед, валяйте. Я поотвечаю на его вопросы»
«Что, правда? Знаешь, у меня тоже к тебе куча вопросов, Первый»
«Ну, разумеется, я вам всем отвечу. Отвечать на вопросы я умею лучше всего. Это вообще лучшая моя черта после остроты ума».
Спрашиваю у директора:
— А вы не боитесь, что там и останетесь?
— А что, можно там остаться? Навсегда? — почему-то радуется он.
— Вы вроде бы директор. Других дел нет?
— Других дел, студент? Более важных, чем прикосновение к создателю? К самому Первому? Да Первозданный с этой академией, хи-хи… Переживут без меня. Главное — знание! Ради нее я и стал директором!
Неожиданное откровение. Почему-то в моем представлении директора всяких магических школ должны ответственно относиться к своей работе. Хотя хитрый карлик, скорее всего, просто брешет.
А, черт с ним. Нужно пользоваться возможностью, пока дают. Давно поздно сворачивать с кривой дорожки.
— У меня предложение. В Академии вы будете относиться ко мне… лояльнее, чем к остальным. Закрывать глаза на некоторые… мои выходки. Взамен я дам вам ограниченный доступ к… эм… великой обители Первого.
Директор подворачивает нижнюю губу, возвращается к столу, достает какую-то книгу, листает.
— Так-так, вроде бы места есть…
— Вы это о чем? Какие места? Где?
— Ищу куда бы тебя пропихнуть. Есть место между наследником эльфийского старейшины Кулио и сыном Эйра Эдмунда… А, его же надавно убили, а должок он не вернул… Опущу-ка я его сыночка на пару строк ниже, пока ситуация не прояснится, хи-хи…
Улыбаюсь. Нормальные у них тут порядки. Есть список блатных.
— Меня на первое место, пожалуйста.
— Не получится. На первом месте дочурка Его Преосвященства Мейра Второго, главы Святого Аббатства.
— А на каком месте принц Легдан?
— Легдан? А, этот… На шестнадцатом.
Ого. Наследник целой страны всего на шестнадцатом месте. Кто же тогда первые пятнадцать? Но главное, что я умудрился заинтересовать директора самой крутой Академии в Варгоне. У меня есть что ему предложить.
Директор звенит колокольчиками:
— Можешь вытворять почти всё, что хочешь, кроме порчи и воровства имущества Академии, непослушания профессорам, убийства и нанесения тяжких телесных повреждений. Хотя последнее тоже… прощается. Но не по отношению к тем, кто в таком же списке, что и ты.