Гималайский зигзаг. Святой остров. Оскал Анубиса

В подборке глянцевого старья на первый взгляд, не было никакой системы. На второй, и на третий взгляд тоже. Просто старые иллюстрированные журналы. Впрочем, не просто – почти на каждой обложке красовалась полуголая фея с зовущим взглядом. Да, почтенный дядюшка Арчи тогда еще не был столь почтенным. Молодой лейтенант (или уже капитан, но тоже молодой) не тратил времени зря…

«Мужчина! Что с него взять?», – философски рассудила Бетси.

Да, какая-то система в этой подборке все-таки просматривалась. Судя по всему, дядюшке Арчи нравились знойные брюнетки с роскошными формами. В одну, танцовщицу кордебалета, он даже влюбился, когда в 1945 году провел, как он изволил выразиться, «три безумных недели отпуска в послевоенном Париже».

«О-ля-ля! – закатывал глаза „Шалтай-болтай“. – „О-ля-ля!“ – это я по-французски. Да. Она говорила только по-французски. Плохо. Да. Но ничего! Не главное. Да! Истинный парадиз! Да. Деньги кончились совсем, и она уехала с каким-то новозеландцем. Да!».

А на этой обложке красотки почему-то нет. Ага! Это же «Тайм» за июнь 1940-го, посвященный приходу к власти Черчилля. Ну конечно! Все старшее поколение МакДугалов буквально благоговело перед памятью великого премьер-министра. Про Черчилля дядюшка был готов рассуждать еще охотнее, чем про кордебалет.

«Если бы в 1947 году сэр Уинстон был у руля, – говаривал он, жадно глотая коллекционный „Мартель“, – „У руля“ – это я выражаюсь фигурально, да. У руля державы, Элизабет! Да! Наша Британия никогда бы не докатилась до такого позора. Потерять Индию! А все этот мямля Эттли, мягкотелый либералишка. Да. И еще агент Москвы! Столица Москвы – Россия. Да! Нет! Не важно. Из-за либералишек мы проиграли холодную войну. Да. И у меня издохла Хорда. Хорда – это моя кобыла. Да. Ее угробил наш полковой коновал. Он наверняка был лейбористом. Да. Нельзя верить лейбористам. Да…».

Бетси скривилась. Об издохшей в Дели кобыле дядя вспоминал чуть ли не чаще, чем о Великом Уинстоне. Дядина жена подала на развод после того, как полковник однажды ночью назвал ее Хордой. Вначале она подумала, что это имя горничной…

А вот этот журнал вышел… Так-так, 1948 год. На обложке фотография Махатмы Ганди в траурной рамке. Через все лицо индийского борца за независимость рукой не иначе как все того же дядюшки Арчи написано: «Поделом!». Не удивительно, ведь полковник МакДугал считал Ганди своим личным врагом и всегда жалел, что не его рука покарала «эту желтую обезьяну в очках». Ну, с этим ясно. А это кто?

…С обложки старого журнала на Бетси смотрел молодой мужчина лет тридцати. Продолговатое лицо с чуть тяжелой нижней челюстью, высокий лоб с небольшими залысинами, темные волосы, набриолиненные по моде конца тридцатых, зачесаны назад. Тонкие губы, тронутые печальной усмешкой. И глаза – умные, усталые… Странное дело, «журнальный» парень сильно смахивал на… На Хэмфри Богарта, её любимого киноактера! Но ведь это не Богард, хотя и похож, очень похож! Ну-ка, поглядим…

Парня с картинки звали, как выяснилось, Дэмпси Мелоун. Он оказался (надо же такому статься!) не только почти копией Богарда, но и коллегой леди МакДугал, то есть самым настоящим археологом. Именно настоящим, а не ученым занудой, боящимся сделать лишний удар киркой без соответствующего разрешения. Бетси решительно сдула пыль с журнала. Читаем? Читаем!

…В статье, помещенной на четвертой странице, сообщалось, что мистер Мелоун прославился в 1941 г. тем, что во время переворота в Ираке, инспирированного нацистами, сумел эвакуировать наиболее ценные экспонаты из Багдадского археологического музея. Среди спасенных шедевров были сокровища вавилонских царей, полный текст «Песни о Гильгамеше», выполненный не на глиняных, а на золотых табличках, два гигантских серебряных шеду – крылатых быка с человеческими головами, корона ассирийского царя Саргона Древнего…

Девушка мечтательно вздохнула. Корона Саргона Древнего! Найти бы хоть что-то подобное!

Гитлеровцы, как сообщал автор статьи, безуспешно охотились за спрятанными сокровищами. Их особенно интересовали таблички с поэмой о Гильгамеше, ни разу до того не публиковавшиеся и практически не изученные. Что там хотели найти немцы, непонятно, не иначе очередные доказательства своего арийского происхождения. Не удалось. Сокровища по-прежнему (то есть, в том далеком 1948-м) таятся где-то в горах, дожидаясь, пока в Ираке, наконец, нормализуется обстановка и их можно будет возвратить в столичный музей.

Итак, мистер Дэмпси Мелоун прибыл в Берлин, чтобы помочь военным разобраться с кое-какими историческими материалами, захваченными в одном из секретных нацистских архивов, кажется, имеющих отношение к организации «Дойче Анненербе».

Журнал был датирован февралем 1948 года. Интересно, сумел ли мистер Дэмпси вернуться в Ирак?

Девушка всмотрелась в лицо археолога. Красивый парень, обаятельный. Вот только эта печаль в глазах… Отчего, почему? Что он спрятал там, в иракских горах? Что с ним сталось, ведь ни в одном учебнике об этом ничего нет? Бетси готова была поклясться, что ей не попадались материалы ни о полном тексте «Эпоса о Гильгамеше», ни о деятельности Мелоуна вообще. А историю археологии она знала неплохо…

«Нет, положительно здесь скрывается какая-то тайна, – решила она, пряча журнал в ящик стола. – И немалая. Хорошо бы у дядюшки Арчи все поразузнать. Ради этого можно вытерпеть и пару его бесконечных историй. А не пригласить ли милейшего родственника провести в Перте Пасху?».

Девушка уже потянулась было к телефонной трубке, как вдруг пальцы наткнулись на серебряный поднос с почтой. Там оказалось несколько конвертов и пять или шесть открыток. Кажется, обычная ерунда: поздравления родственников и коллег с приближающейся Пасхой, открытка от однокурсницы… А это что?

Странные совпадения продолжались. Открытка была надписана лично ее дядюшкой, отставным полковником Арчибальдом МакДугалом.

«Милейшая племянница! – гласили ровные, как строй шотландских стрелков, буквы. – Поздравляю тебя с Праздником Крови и Тела Господня, желаю здравствовать и жить столь же долго, как зажился на этом свете я, кстати, напоминаю тебе о папке со старыми журналами, не выбрасывай их, Творца ради, для тебя это старый, никчемушный хлам, но для меня это память сердца, как говорил Шатобриан, Шатобриан – это француз, потому, если ты не сочтешь возможным пристроить папку в Семейном Архиве, не сочти за труд в ближайшее время отослать ее в Лондон, в гостиницу „Метрополь“, куда я собираюсь приехать на Пасху. Искренне любящий тебя дядя Арчи, отставной полковник Королевских Вооруженных Сил, эсквайр».

«Три фразы, – подсчитала девушка. – Для дядюшки что-то многовато. Стареет, не иначе… А удачно вышло! Ну, что еще там пишут?»

В конвертах, как и ожидалось, оказались счета и все те же поздравления. Одно из них – и тоже вполне предсказуемо – от ее давнего соученика и приятеля Гора Енски, с которым они так тесно сошлись во время экспедиции Элизабет в Индию. Молодой человек интересовался, не собирается ли мисс МакДугал посетить на праздники столицу. В этом случае предлагался совместный поход в Ковент-Гарден с последующим приземлением в ресторане.