Гималайский зигзаг. Святой остров. Оскал Анубиса

Сознание заволокла вязкая чернота. Она была чернее разбушевавшегося неба.

Страшнее…

Очнулся Алкиний оттого, что кто-то протирал мокрой губкой его лицо – и почему-то совсем не удивился.

Первое, что он увидел, это небо – чистое, полное спокойных звёзд. Это сразу же успокоило. Что бы ни сулочилось, самое страшное позади…

Еще через мгновение он узнал того, кто склонился над ним. Эвмед! Морщинистое лицо кормчего было бледным, осунувшимся, а свет полной луны делал моряка похожим на мертвеца.

– Где мы? – спросил Алкиний, разлепляя опухшие губы.

Кормчий, запрокинув голову, посмотрел на звёзды.

– Нас снесло к левому берегу моря, – хрипло ответил он. – Это плохо, очень плохо.

Юноша привстал, пытаясь опереться о мачту, но тут же со стоном упал обратно. Спину на мгновение стянуло огненным обручем. Полыхнувшая в теле боль красным пламенем отозвалась в глазах. Дрожащей рукой Алкиний, дотронулся до правого бедра – рука была в крови.

– От верёвки, – пояснил Эвмед, по-прежнему рассматривая звёзды. – Твоя плата за спасение!

Рядом послышались голоса уцелевших. Люди постепенно приходили в себя после шторма. Не все – судя по возгласам, половины команды уже не было.

Всё случившееся казалось теперь Алкинию частью странного горячечного бреда, а сияющие звёзды над головой, вкупе с отдалёнными голосами моряков, постепенно погружали его в тяжёлый тревожный сон, где не было ни бури, ни моря, ни страха смерти, а была лишь одна тёмная зияющая пустота.

Когда, наконец, настал рассвет, команда с радостью и скорбью приветствовала уцелевшие после бури четыре судна. Двух не хватало, а вероятность того, что их отнесло в какую-нибудь в сторону, к близкому берегу, была ничтожно мала. Сгинувшие экипажи заплатили собой ненасытной морской стихии за спасение оставшихся в живых.

Запел негромкую песню сладкоголосый аэд Леодий, песню, провожая ушедших в подземное царство Аида. Кто-то пытался подпевать…

Как ни странно, но спина Алкиния почему-то больше не болела. Ощупав свое тело, юноша понял почему – пока он находился на тонкой грани сна и яви, сгорая в огне лихорадки, кто-то перевязал его тканью, пропитанной целебной мазью. Та имела резкий хвойный запах.

Теперь молодой человек смог свободно встать и, прихрамывая, подойти к борту корабля. Каково же было его удивление, когда невдалеке он увидел невдалеке землю, жёлтый песок и густой зелёный лес, начинающийся чуть в стороне от берега.

К проснувшемуся юноше подошёл Эвмед, поправляя перевязь с мечем.

– Что это за место? – Алкиний указал на сушу. – Я его никогда не видел.

– Плохо, – морщась, ответил старый моряк, – Очень плохо! Половина команды погибла, а здесь… Скверные места, о них ходит дурная молва.

– Дурная молва? – переспросил юноша. – Но где же мы?

– Левый берег Понта. Здесь обитают женщины, взявшие в руки оружие. Рассказывают, что они беспощадны ко всем чужестранцам. Надеюсь, эта напасть нас минует, иначе…

– Женщины, взявшие в руки оружие? – поразился Алкиний. – Ты, наверное, имеешь в виду амазонок. Но я никогда раньше не слышал, чтобы они жили именно в этой части Понта.

– Ты много ещё чего не слышал, – невесело усмехнулся кормчий. – Поговаривают, что попавшим к ним в плен мужчинам они вспарывают животы, а затем сжигают их на кострах. Сущее порождение тьмы! Их называют служанками Артемиды – хозяйки Нижнего Мира…

Уцелевшие после шторма корабли представляли собой плачевное зрелище. Требовался срочный ремонт, в трюмы постепенно прибывала вода и, несмотря на яростные протесты части бывалых моряков, было принято решение высадиться на сушу.

Осторожно обойдя многочисленные отмели, потрёпанный караван пристал к берегу.

Местность, куда они высадились, на первый взгляд была вполне безопасной и очень удобной. Сделав вылазку в близкий лес, эллины с радостью обнаружили там деревья, подходящие для починки судов.

Приступить к работе было решено немедленно. Алкиний, самый молодой из команды, охотно вызвался идти вместе с другими моряками дальше в лес, чтобы найти деревья, подходящие для новых мачт, а заодно и поохотиться. Однако Эвмед внезапно запротестовал. Кормчего смутила сломанная стрела, лежавшая прямо на прибрежном песке.

– Скверный знак! – твердил он недоверчиво усмехающимся товарищам. – Это воительницы, я знаю! Мы все погибнем! Не следовало приставать к берегу!..

– Но у нас очень мало провианта, – возражали моряки. – Солёная вода испортила большую часть запасов. Необходимо разведать, возможно, здесь есть поселение. Да и мачты… Куда мы без мачт?

Как ни уговаривал их Эвмед, как ни просил, его не послушались. Моряки, вооружившись щитами и лёгкими мечами, смело двинулись вглубь леса. Алкиний захватил с собой лук со стрелами, рассчитывая подстрелить какую-нибудь дичь.

Чем дальше уходил маленький отряд, тем непроходимей становилась чаща. Впрочем, это никого не смущало. Вскоре удалось отыскать пресную воду, которой тут же были заполнены предусмотрительно захваченные фляги. Нашлись и подходящие для новых мачт деревья, которые поспешили пометить. Но затем чащоба стала совсем непроходимой. Идти дальше не имело смысла, и моряки решили вернуться, дабы не искушать судьбу.

По дороге назад им вновь повезло, Алкинию удалось обнаружить кабанью тропу, и вскоре он подстрелил небольшого вепря, которого тут же и освежевали. С запасами воды и мяса, моряки, весело насвистывая, поспешили к морю…

Подымающийся высоко в небо столб чёрного дыма заметил первым Алкиний, шедший впереди отряда. Сбавив темп и как можно осторожней пробравшись сквозь лес, эллины увидели на берегу страшное зрелище.

…Корабли горели. Визжали кони, вспахивая копытами багровый от крови песок, стонали раненные. Пригвожденный копьём к борту дымящегося корабля, висел мёртвый Эвмед. Всадники, издавая боевой клич, беспорядочно носились по берегу. Их было около сотни, в два раза больше едва уцелевших после бури эллинов…

– Женщины – воительницы, – зло сказал один из моряков. – Старый Эвмед был прав.

Накативший приступ ненависти, заставил Алкиния натянуть тетиву. Юноша не совсем осознавал, что делает. Сейчас он хотел лишь одного – убивать. Взвизгнув, стрела стремительно вырвалась из крепких пальцев, точно найдя цель. Одна из всадниц, судорожно взмахнув руками, кубарем скатилась с коня. Стрела пробило ей горло навылет.

– Что ты делаешь, безумец, опомнись!

Моряки набросились на юношу, понимая, что он сейчас их выдаст, но Алкиний успел выпустить вторую стрелу, так же как и её предшественница, точно достигшую цели – ещё одна всадница вместе с лошадью повалилась на землю.