Гимн шута Х

С этими словами Глава клана склонил голову в сторону стола, на котором лежала очень простая с виду, но довольно дорогая кожаная папка. Девушка тут же потянулась к ней и открыла хитрую застежку. На изучение документов она потратила не более нескольких минут. Ей не нужно было вникать в нюансы. Все становилось понятно с самых первых слов.

— Когда? — поинтересовалась девушка, откладывая в сторону папку с такой брезгливостью, словно та измазана какой-то неприятной субстанцией была.

— В семнадцать часов сегодня, — вздохнул Мышкин-старший.

Журналистка невольно бросила взгляд на изящные наручные часики. До контрольного срока осталось каких-то сто двадцать минут.

— А если не подпишешь?

Юрий Васильевич негромко рассмеялся, бросив взгляд за окно. Отчего-то этот жест Мышкиной-младшей не понравился совершенно.

— Думаешь, мне оставят такую опцию? — хмыкнул он негромко.

Небрежно брошенный на столик рядом с диваном комм издал тревожную трель. Хозяин дома потянулся за гаджетом.

— Что там у вас? — бросил он негромко.

Ответа не получил. Отец с дочерью переглянулись. Вообще-то, бывший медиамагнат планировал отослать ее подальше. Бывший медиамагнат действительно думал, что у него еще есть время.

— Федор! — бросил он в эфир на другом канале.

Однако ответа не получил. Кто-то надежно положил связь.

— Саш, — спокойно предложил мужчина. — Ты… спрячься, ладно? И, как бы все ни пошло, не вздумай высовываться.

— Я… — начала было девушка.

Но договорить не успела. У нее имелся слабый Дар. Едва заметный. Даже без оформившейся Стихии. На взаимодействие с реальностью ее куцего «таланта» не хватала, но вот это чувство… Девушка замерла, поежившись от неприятного «топота» мурашек по телу. Это ощущение бескрайней силы, которую с трудом сдерживала плотина воли действительно высокорангового одаренного, подавляло.

Из коридора раздался звук распахнувшейся двери.

— Ой, да ла-а-а-адно, — разнесся от двери раздраженный голос. — Веди давай!

Первым в комнату зашел заторможенный Федор. Судя по распахнувшимся глазам и остановившимся расширенным зрачкам, он тоже ощутил ЭТО. Следом в своей неподражаемой манере в гостиную вступил Павел Волконский.

— Всем здра-а-а-а-сть, — зло выдохнул он.

Однако ощущение безумной силы, готовой на великое разрушение, шло вовсе не от него, а от скромно шагнувшей следом изящной, явно девичьей фигурой, которую не мог скрыть даже широкий, похоже, сброшенный с плеча клановца, балахон.

Гостья грациозным движением скинула капюшон, продемонстрировав красивое правильное лицо и блеск отсвечивающих Льдом глаз, после чего окинула помещение задумчивым взглядом, каким прораб оценивает фронт работ при сносе дома. От ее Силы становилось плохо физически. Будто от штанги, придавившей грудь на финальном подходе. И уж совсем нехорошо Мышкиной стало от спокойных слов, прозвучавших набатом в повисшей тишине:

— Так вот ты какая… Рина Воробейчик!

— Так, — бодро объявил Волконский, плюхаясь все на тот же диван. — Вы пока знакомьтесь, а я тут немного почитаю. Не возражаете?

Естественно, никто не помешал взять молодому человеку договор и углубиться в чтение.

Виктория Юсупова мягко шагнула вперед и, изящным движениям ухватив журналистку за подбородок, аккуратно подняла ее голову так, чтобы видеть глаза. Дар «принцессы» «полыхнул» так, что семью Мышкиных ФИЗИЧЕСКИ вдавило в спинку дивана.

— О да, Рина… Как же я давно мечтала с тобой познакомиться… — сладострастно выдохнула «уралочка», в предвкушении облизнув губки.

Ей действительно не терпелось обсудить ряд фразеологических оборотов. Начать можно было, например, с «высокомерной невежественной дылды, неспособной контролировать собственное поведение».

Эту статью Мышкина-Воробейчик написала еще лет в семнадцать, когда была молодой — глупой, и упивалась властью анонимно «выбрасывать в Сеть» все, что вздумается. С тех пор прошло много лет. Журналистка поумнела. За тот период ей было стыдно. Искренне. Однако Юсупова — это все равно что мифический «боксер», которого так просто обидеть, но практически невозможно успеть извиниться!

Глава 13

Глава 13

Мышкины, в полном соответствии со своей фамилией, притихли на заднем сидении.

Вид сорвавшейся с нарезки Юсуповой в БАЛАХОНЕ и ДЖИНСАХ впечатлил обоих настолько, что никто даже не стал задаваться дурацкими вопросами в стиле «А куда мы едем?». Или, например, «А зачем?». Так что, получив команду от Волконского «собраться и быть готовыми к выезду „через десять минут“», они исполнили без особого сопротивления.

— Р-р-р-р-р, — негромко выдала Виктория,глядя точно вперед.

Ее буквально распирало. Изнутри. Порвавшимся Даром. Бурлившие в крови гормоны требовали хоть какого-то действия.

«Прорвалась!» — оценил Павел.

Такое случалось. Как правило, под влиянием сильных эмоций или в критических ситуациях. Дар «принцессы» буквально «взорвался», усилившись едва ли не на порядок. А ведь девочка и так слабой не была. А теперь так и вообще «скакнула» на уровень какого-нибудь Сергея Волконского. Только тому от рождения повезло. А вот «уралочка» — в том можно быть уверенным — тренировалась. И всерьез. Фактически она выжимала максимум из доступных ей возможностей, практически достигнув «потолка». Стресс же от «встречи» с родственниками, сыграл лишь роль спускового крючка. Количество перешло в качество.

Проблема была одна — девушка пока очень слабо контролировала свои новые возможности. Просто не хватало сил и опыта.

— Мартышка с гранатой, — вздохнул негромко Волконский.

В салоне «полыхнуло». Без физических проявлений. Просто раздался громкий хлопок, да жалобно звякнули стекла автомобиля.

— ЧТО-О-О-О?! — выдохнула Виктория.

— Вот именно это, — демонстративно хмыкнул Павел, таки машину на дороге удержавший.

Не будь готов к такому, можно было бы и на встречку вылететь. А то и на тротуар.

— Вы там как? — обернулся он к отцу с дочерью.

Юрий Васильевич, хоть и отличившийся заметной бледностью лица, нашел в себе силы кивнуть. Его дочь же громко выдохнула, «Отлепляясь» от спинки заднего кресла, в которая она сама вдавилась во время очередного спонтанного выброса.

— Страшно? — поинтересовался молодой человек с искренним любопытством.

Мышкины кивнули.

— Это хорошо, — удовлетворенно констатировал Волконский и вновь сосредоточился на дороге.

Вернее, попытался. Целых три буровящих не хуже горнопроходческих машин взгляда заставил его объяснить.