Гимн шута ХII

Разведчик откинулся на спинку кресла и задумчиво поправил ворот «достойного уважаемого человека» пиджака. Судя по всему, ничего экстренного не случилось, а потому хозяин кабинета сосредоточился не на том, что сказал докладчик, а на том, КАК сотрудник выполнил свой доклад.

— Что именно привело вас в такое смятение? — спокойно спросил он.

Вряд ли кто-то еще смог бы прочитать на застывшем лице помощника хоть что-то. Однако тот уже не первое десятилетие служил нынешнему господину. Так что…

Мужчина резко вскинул голову.

— Предчувствие, господин Ии, — ровно ответил он.

«Первый» перевел взгляд на экран вычислительного комплекса, где уже загрузилась информация с камер наблюдения.

— Это когда, — уточнил хозяин кабинета.

— Сейчас.

— Ба-а-а-а! — позволил себе удивленно протянуть хозяин кабинета.

Помощник, казалось, перестал дышать.

Однако господину Хань было не до того. Разведчик смотрел в монитор. Бездушная камера, установленная за зоной особого внимания вокруг здания, бесстрастно фиксировала лицо старого соперника. Ханец стал свидетелем многих операций хитрого Северного Волка. Каждая из них разбиралась и анализировалась буквально по секундам. Появиться из ниоткуда, нанести удар и раствориться в предрассветной дымке — вот стиль работы Князя. Долгие годы вообще приходилось ограничиваться лишь скудным словесным портретом, так как никто не смог вычислить неуловимого врага Чжань-доу минь-цзу. «Боевая нация» всегда славилась своими воинами. Однако именно Волк достиг едва ли не просветления. Под командованием ставшего в определенных кругах живой легендой Седого Филина его «призраки» были неуловимы…

И вот теперь старый враг уже практически забытой политиками войны спокойно стоял у его порога… в белой каске и с инженерным планшетом в руках.

Князь не прятал лица. Напротив, он откровенно смеялся над какой-то репликой нахмурившегося молодого человека — того самого юноши-клановца, которому совсем скоро предстоит взять под контроль «Мертвый узел».

— Что они делают? — негромко спросил хозяин кабинета.

Помощник, все также изображающий статую, тут же четко ответил:

— Мне не удалось выяснить. Камера зафиксировала экран планшета. Наши аналитики уверенно опознают изображение как часть плана квартала со штаб-квартирой в центре.

Господину Хань отчего-то захотелось хлопнуть ладонью по столу. Однако потеря лица при подчиненном — последнее, что ему сейчас бы хотелось. Потому специалист по особым поручениям собственного государства, и виду не подал, что эта новость его хоть как-то обеспокоила.

— Как давно они этим занимаются? — бесстрастно уточнил он.

— Автомобиль с государственным номером… — начал было помощник, но тут же осекся, заметив стальной взгляд шефа. — Пятнадцать минут. Вам сообщили сразу же, как специалисты радиоэлектронной борьбы идентифицировали Северного Волка.

Хули-Цзин почувствовал, как по его спине пробежал неприятный холодок от мысли, что они дали Князю целых ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ.

Это было откровенно страшно.

— Что предпринято, помощник Чжан?

— Группы на исходных, — тут же откликнулся «гость». — Сплошной контроль за каждым движением. Вынужден оповестить господина Лю…

— Нет, — оборвал своего подчиненного Хули-Цзин. — Не будем пока вмешивать контрразведку.

Если помощник и замялся, то лишь на несколько секунд.

— Шэхуэйбу? — негромко спросил он.

Это преступление. В подобной ситуации оставить в неведении второго помощника официального представителя в империи и «Отдела социальных запросов», который мог запросто стереть их обоих не только физически, но и из истории родного Китая несмотря на все былые заслуги было… неправильно. Однако свою верность господину Чжан ценил куда выше пусть и ужасный, но еще не случившихся событий.

— Жду приказа, господин Ии, — негромко, но твердо произнес ханец, склонив голову.

«Первый» думал недолго.

— Закрыть контур, — потребовал хозяин кабинета.

И, как он надеялся, положения.

Теперь за провал, буде таковой произойдет, отвечал лично Хули-Цзин. Права на ошибку не было. Зато «единоначалие» давало привилегии. Например, возможность «закрыть» здание штаб-квартиры КПГК «Великой информационной стеной». То есть, до разрешения кризиса ни бита информации не покинет здание. А вся система безопасности и ее сотрудники буквально «ложилась» под него.

— Хай, — негромко выдохнул помощник.

Он прекрасно понимал, ЧТО сейчас сделал его сюзерен. В здании, помимо представителей торговых и бизнес-кругов жили семьи дипломатов, представители разведок, различных ведомств и личные эмиссары «Очень Важных Людей». Фактически именно тут находился центр сил, продвигающие волю Великого Китая в империи.

Охранялся объект соответственно. И вот сейчас вся система безопасности замкнулась в руках одного-единственного человека, даря ему власть над самой жизнью и смертью в пределах территории одной отдельной высотки.

Вот только подобная власть очень похожа на обоюдоострый меч, которым можно как разрубить врага, так и оттяпать собственное ухо при любом неаккуратном движении. КАЖДОЕ действие господина Хань после будут рассматривать буквально под микроскопом. Среди тех, кто позже получит доступ к логам системы безопасности, будут не только «компетентные люди», но и враги, коих у Хули-Цзи, равно как и у любого другого серьезного человека, было в избытке. И они обязательно воспользуются полученным знанием против него. Вот только все это будет потом. А пока чутье старого лиса буквально кричало, что он поступает правильно.

Время показало, что он в который раз оказался прав. Недолгое. Всего несколько минут с того момента, как в руках господина Хань сосредоточилась вся полнота власти.

— Господин!.. — выдохнул уже собиравшийся покинуть кабинет докладчик.

Чжан вскинул голову и… взял себя в руки. Не подобает слуге достойного человека столь явно выражать свои чувства.

Однако его сюзерен и сам слегка удивился. Ведь полученное от операторов СБ сообщение можно было охарактеризовать всего двумя словами: «ракетная угроза».

— Что это? — все же спросил негромко его давний соратник.

— Это война, помощник Чжан, — глухо сообщил Хули-Цзин.

* * *

— Смотри, — хмыкнул Павел, разворачивая к Князю отнятый у него же только что инженерный планшет.

На экране высокого разрешения устройства, способного и расчет запуска спутника выполнить за несколько секунд, открылась картинка: черно-белое изображение мудрого старого китайца, так похожего Кун Цю, в мире известном как Конфуций, наставительно поднявшего указательный палец. Буквы же подписи складывались в мудрые слова: «Кто цяй не пьет, тот цьмо!».