Гиперанатоксин
Шрифт:
Стараясь не шуметь, подошел к воротам - одна створка ворот была распахнута, и выглянул наружу. Храм стоял на высоком берегу реки. Дорога от ворот шла под небольшой уклон и метрах в двухстах делала резкий поворот, спускаясь серпантином к воде. Шагах в двадцати, рядом с дорогой - имела место быть большая куча свежевырытой земли… Совсем недавно здесь вырыли яму. Над бровкой обрыва берега реки торчали кончики двух мачт. Видимо дорога вела на пристань, где стояли, как минимум, две парусные лодки.
Выскользнув из ворот, я осторожно подошел к обрыву и заглянул вниз. Действительно, - урез воды оказался оборудованным для приема малотоннажного флота. У причальной стенки маленькой деревянной пристани стояли два парусных кораблика. Один из них совсем крошечный… Немного в стороне от парусников к кольям привязаны две весельных лодки. Еще
Я отошел от края обрыва, настроился на бросок и по навесной траектории метнул копье, проводив свой стингер глазами. Упс… Копье поставило жирную точку в повествовании о жизни и смерти отряда пиратов, пришпилив часового к настилу, как сухой листик в гербарии. И солдат только и смог, что булькнуть со сна и синхронно взмахнуть руками и ногами. Я хмыкнул, - двадцать шесть… Бакинских комиссаров - мля! А хорошему комиссару не подобает спать на посту!
С правого обрывистого берега открывался великолепный вид на окрестности храма. Вниз по течению река видна километра на три, - как широкая лента раскрашенная в два цвета - голубой основной и светло-коричневый в виде тонкой полосы. Коричневый цвет давал реке мощный приток, впадающий напротив меня, на противоположной стороне и он еще долго не смешивался с водой главного русла. По крайней мере - два цвета прослеживались до границы видимости. Очевидно, приток питали болота и ручьи плоской равнины левого берега реки, где частицы торфа и окрашивали воду в светло-коричневый цвет. Вверх по течению, на расстоянии, примерно в один километр, река имела роскошный водопад, состоящий из двух уступов, высотой метров по двадцать каждый. В голове щелкнуло и проявилось название - Храм Водопада. Отражает.
Вода в основном потоке, своим рождением была обязана ледникам горной страны, протекала по каменистой местности. В силу этих особенностей она имела высокую степень чистоты и ярко выраженный голубой оттенок. Постояв с минуту на обрыве и полюбовавшись на пейзаж заливных лугов на противоположном берегу, направился взглянуть на содержимое свежевыкопанной ямы. Было у меня подозрение, что вырыли ее неспроста…
К счастью, - мои догадки подтвердились лишь частично. В яме действительно обретались адепты Богов Света и Тьмы, но не мертвые, а живые. По крайней мере, четверо из них подняли головы и посмотрели на меня, когда я заглянул в яму и присвистнул.
Глубиной зиндан оказался метра четыре и у меня возник вопрос, - как только ухитрились его вырыть? Непонятно… Ничего подходящего для такой работы рядом не наблюдалось. А пока мне следовало озаботиться неким средством, чтобы вытащить жрецов на поверхность. Оглядываясь вокруг и пытаясь найти подходящий для подъема жрецов инструмент, я вздохнул и отстранено подумал, что, судя по всему, в этой могиле было зарезервировано местечко и для меня…
Пришлось вернуться на территорию храма и поискать в подсобных помещениях веревку или лестницу. Но в подсобках было пусто. Видимо, убиенные мной солдатики-мародеры разграбили все подчистую, загрузив добычу на корабли.
Ничего не оставалось, - как сделать уже апробированный ход, и я начал снимать пояса с мертвяков. Шесть штук ремней, с некоторым запасом по длине, обеспечили надежный канат, с помощью которого я в момент вытащил всех семерых адептов, в том числе двоих старичков, явно балансирующих между жизнью и смертью и не способных шевельнуть даже пальцем. Из всей команды более-менее бодро выглядели двое. Все остальные лежали пластом, а эти страдальцы встали на колени, повесили головы и забубнили.
– Прости нас Старший брат.
– Я положил ладони им на макушки, останавливая самобичевание, и спросил.
– Как вас зовут братья?
– Гроссу.
– Первым ответил мне крепенький мужичок среднего роста.
– Солимпаса, - сообщил следом за ним совсем молоденький паренек. Я, подхватив подмышки, заставил обоих подняться на ноги и приказал.
– Помогите своим братьям и начинайте уборку в храме.
Братья взяли за руки, за ноги одного старичка, я поднял на руки второго
и мы направились к воротам храма. Я вошел первым и двинулся к водоему. Гроссу шел за мной, спиной вперед, придерживая жреца под руки, и с ходу не увидел скотобойни перед входом в храм. Солимпаса держал ноги и, войдя в ворота, осмотрелся, остолбенел, побледнел лицом и выпустил свою ношу из рук. Его слегка повело и он нацелился было потравить, где-нибудь в сторонке. Почувствовав заминку, я оглянулся, строго посмотрел на мальчику и рявкнул.– Солимпаса!
– И, когда он перевел пустой взгляд в мою сторону, перехватил жреца одной рукой, а второй погрозил ему пальцем.
Для него это оказалось не хуже нашатырного спирта под нос, младший брат вздрогнул, как от удара плетью, вернулся из страны грез, снова подхватил ноги и уже без происшествий адепты донесли старика до бассейна, осторожно положив рядом с бортиком.
Переведя дыхание, Гроссу сложил руки ковшиком, черпанул из бассейна и тонкой струйкой вылил воду в рот старику. Старик ожил, зашамкал губами и заперхал… Гроссу опять набрал воды и повторил операцию с моим жрецом, с тем же благотворным эффектом. Затем Солимпаса и Гроссу упали на колени, синхронно опустили головы в бассейн и оба с минуту изображали собой центробежные насосы, но с затычкой в районе задницы. Первым вынырнул Гроссу, закашлялся, шумно вдохнул и за шкирку вытащил из воды Солимпасу, который после этого откинулся назад с закрытыми глазами и с блаженной улыбкой на лице. Наконец, взяв себя в руки, Солимпаса смахнул рукой воду с лица, проморгался и виноватым голосом сообщил.
– Мы сидели в яме четыре дня. Без всего…
Тем временем Гроссу с кряхтением поднялся на ноги и направился на кухню, где нашел кувшин, наполнил его водой и в две ходки напоил остальных у ямы. После этого - жрецов уже не пришлось таскать на себе. С трудом, но передвигать ногами они стали способны сами. В худшем случае, - им требовалось лишь слегка помочь, подставив плечо.
Нормальная жизнь стала постепенно возвращаться в храм. Поэтому пока жрецы занимались уборкой и возвращались к жизни, я решил прогуляться на пристань и осмотреть суда местного малотоннажного флота. Спустившись по серпантину дороги на пирс, заглянул с начала на большой корабль. Именно на нем оказалась сложена целая гора хлама - все более или менее ценное, что бандиты смогли найти в храме. Судя по осадке судна и количеству вещей - нашли они немало. Перескочив с большого на маленький парусник, я огляделся и кораблик сразу запал мне в душу. Аккуратное суденышко на трех-четырех человек с игрушечной, почти декоративной, каютой на корме. Я бы назвал его маленькой яхтой, хотя, конечно, обводы и парусное вооружение у кораблика были без всяких изысков. Тщательно осмотрев лодочку, остался доволен. Плавсредство находилось в очень хорошем состоянии.
Спрыгнул на пирс и решил, что нужно сделать два последних дела - поговорить со жрецами и допросить пленного. Затем можно уходить…
Вернувшись в храм, устроился под навесом на своем законном месте. Шестеро братьев уже пришли в себя и суетились, как пчелки. Лишь самый старый жрец, пока еще сидел на земле, прислонившись к бортику бассейна. Но, наконец, и он собрался с силами, с кряхтеньем поднялся и, шаркая ногами, направился в мою сторону.
Широким жестом указав на скамейку и подождав пока старик не усядется напротив, я задал вопрос.
– Как твое имя брат?
– Некрисса, Старший брат.
– Я кивнул, положил руки на стол и, разглядывая ладони, продолжил задавать вопросы.
– Что у вас произошло и кто эти люди?
– посмотрел в глаза жрецу и ткнул пальцем в сторону, где в этот момент младшие братья заканчивали уборку территории: вытряхивали солдат из доспехов; складывали их оружие в общую кучу; оттаскивали трупы в сторонку и замывали лужи крови.
– Это вонючие шакалы из логова Таши! Вот уже два года они никому не дают проплыть по реке. Зверье! К храму их привел вождь - Калинья… В детстве, старый шаман племени - Бешеный Пес, обкурившись сумасшедшей травки, предсказал, что Калинья станет Великим Вождем и победит в бою Черного.
– Некрисса поперхнулся от возмущения, закашлялся и, переведя дыхание, продолжил.
– Шаман сам воспитывал Калинью. В основном палкой… Из-за это мальчик повредился головой, - Некрисса смешно приложил большие пальцы раскрытых ладоней к вискам, несколько раз сжал и разжал пальцы, сплюнул в сторону и, с трудом задавив в себе злость, почти спокойным голосом сказал.