Гиперанатоксин

– Давно сидите?

– Четыре луны, господин.

– Почему так долго? Почему эти не убили?
– и указал рукой на ближайший труп бандита. Мужичок скосил глаза, вздохнул и ответил.

– Мы обещали выкуп за себя.
– Я усмехнулся.

– Много?
– пленник потерянно вздохнул, смирившись со своей судьбой, и сообщил

– Семь золотых за старших и по три за младших.

– И сколько вас таких… старших и младших?

– Старших двое, младших семеро.
– Я прикинул - сумма не бьет, и уточнил.

– А еще двое кто?

– Рабы. За каждого по серебряной монете, - и пренебрежительно махнул рукой, дескать - мелочи. Я кивнул, подумал и спросил.

– Вашу лодку тоже пригнали сюда?

– мужичок встрепенулся, с надеждой посмотрел на меня и сказал.

– Четыре луны назад она стояла у пирса. Сейчас не знаю.
– Тем временем суетливая стайка недобитков, перестала бестолково мотаться по плацу, приняла решение и дружно кинулась к воротам крепости.

Две девицы в окружении пацанов взялись за массивный засов, с целью открыть себе щелочку на волю и покинуть крепость. Я вздохнул, достал две стрелы и, вскинув лук, с расстояния двести метров пришпилил обеих живчиков женского пола к деревянным своркам ворот. Одна молодуха дергалась, пытаясь освободить правое плечо, другая была приколочена за левое. Обе заверещали от боли тонкими голосами, а молодая поросль бросилась от ворот прочь. Резюме - не суетись, это вредно для здоровья…

Затем положил лук на стол и снова повернулся к пленнику, который наблюдал за результатами расправы, раскрыв рот. Мужичок со страхом посмотрел на страшное оружие возмездия, перевел глаза на меня и с громким щелчком захлопнул варежку. А я снова задал вопрос.

– Что мне делать с этими?
– и кивнул, указывая в сторону ворот. Пленник почернел лицом, сжал руки в кулаки и прорычал.

– Гады-ы… - Я уточнил.

– Ну, это понятно, делать-то что?

– Убить! Всех!
– Я поинтересовался.

– Сами справитесь?
– мужичок кивнул и ответил.

– Да.

– Ну тогда действуйте, а я посмотрю, - затем подумал и добавил, ткнув пальцем в сторону распятых на воротах, - но сначала принеси мои стрелы и приведи сюда этих… двоих.
– Было у меня подозрение, что не случайно они отделились от общей стаи.

Пленник повернулся и направился к воротам. По дороге подобрал копье и стянул с одного трупа пояс с ножом в ножнах, который на ходу нацепил на себя. Все его команда, которая следила за ним, правильно поняла этот демарш и рассыпалась по двору крепости, снимая с убитых оружие и вооружаясь.

Повозившись с минуту, купец отшпилил молодух и, подхватив их под руки, поволок к моему столу. Обе голосили в полный голос. Не доходя нескольких шагов, заставил девиц встать на колени и отошел в сторонку. Я, разглядывая заплаканные лица, подумал, что 'не здорово, вот так просто, отправить в мир иной без выяснения обстоятельств дела'. Поэтому задал дежурный вопрос.

– Кто такие?
– женщины всхлипывали и молчали. Я рыкнул, добавил металла в голос и повторил.
– Как оказались здесь?
– самая молодая, грязная как трубочист, вытерла сопли рукой и проблеяла.

– Мы из деревни. У храма. Там, - и махнула здоровой рукой по направлению вниз по течению реки. Я крякнул от досады и спросил.

– Почему же бежали, дуры!

– Стра-ашно. А-а-а… - и слезы полились по новой, полноводной рекой. Я приказал.

– Встань и подойди, - девица, зашипев от боли в прострелянном плече, поднялась на ноги.

Я тоже встал, шагнул навстречу, резко рванул, разрывая материю платья со стороны раны, и закрыл ладонями дырки с обеих сторон. Молодуха было дернулась и заверещала.

– Батюшка спаси и сохрани, - но я прорычал.

– Стоять!
– И крепко прижал ладони к телу. Для того, чтобы затянуть рану и остановить кровь потребовалось секунд тридцать. Оттолкнув вылеченную девицу в сторону, приказал второй.

– Теперь ты!
– Та, как под гипнозом, поднялась на ноги и со стеклянными глазами сделала несколько шагов ко мне.

Я повторил операцию, но уже на другом плече. Готово. Шагнул обратно, уселся на свое место и вытер о стол испачканные кровью руки. Обе женщины стояли напротив с потерянным видом, но уже не плакали, и я продолжил допрос.

– Есть еще храмовые люди?
– молодуха отрицательно замотала головой и ответила.

– Нет.
– Я ткнул рукой в сторону землянки и спросил.

– А эти?
– девица всхлипнула и пояснила.

– Волчицы и волчата.
– Я решил уточнить.

– Только они? Других нет?
– обе молодухи дружно закивали и проблеяли дуэтом.

– Других не-е-т, - вздохнув, я приказал.

– Отойдите в сторонку и ждите, - затем повернулся к мужичку и продолжил.
– Теперь действуй!

Бывший пленный повернулся кругом и направился к своим. Через минуту, после короткого разговора, все купцы дружно подхватились и направились к землянке. Они разошлись широким фронтом и двинулись, по дороге снимая с убитых ножи, подхватывая копья и собирая все, что могло гореть или являлось оружием. Судя по всему, эта зондер-команда решила спалить волчье племя живьем. Я наблюдал за их действиями с интересом.

Несколько человек обступили отдельно стоящий домик-мазанку, в котором, как оказалось, хранился различный садовый инвентарь и прочие скобяные изделия. Домик, буквально влет, был разобран на части и сложен в виде четырех заготовок для костров. Три костра на крыше - у отдушин человекохранилища и один самый большой - у входной двери. После этого поковырявшись в печке, раздули угли и, запалив несколько факелов, подожгли сушняк. Как только дым проник через крышу, изнутри послышался вой обреченных остатков племени. Кто-то пытался пробиться к выходу из землянки через костер, но его встретили ударами копий. Впрочем, продолжалась суматоха недолго - в течение пяти минут все задохнулись в дыму. Затем, выстроившись в одну линию, купцы прошли по двору крепости, отловили молодежь и, не мудрствуя лукаво, покидали всех в ров, где их почти сразу затянуло в водоворот. Теоретически они могли остаться в живых и выплыть. Хотя, впрочем, вряд ли.

Закончив зачистку, старший снова подошел ко мне и преданно уставился в глаза. Я задал очередной вопрос, указывая рукой на разбитое окно в башне.

– Сможете надежно заложить камнем проем?
– мужичок почесал в затылке и попросил время, чтобы посоветоваться со своими. Я благосклонно кивнул. Через короткое время он вернулся и сообщил.

– Заделать можно, но мы не можем зайти внутрь.
– Я вскинул брови.

– Почему?

– Каждого, кто проникнет в башню, ожидает страшное проклятие. Такие люди долго не живут.
– Я почесал кончик носа и подумал, что 'у суеверий тоже есть свои положительные стороны'. После чего предложил.

– А если работать только с внешней стороны. Например, я сброшу вам веревки из окна и со стены?
– старший посмотрел на меня странным взглядом, снова попросил время на обсуждение, отошел к своим и после бурных дебатов прибежал с радостным лицом, часто кивая на ходу.

– Мы сделаем, господин.
– Я улыбнулся и сказал.

– Зовите меня Панкрат, - затем спросил.
– Как тебя зовут?
– Мужичок гордо расправил плечи и, с поистине царским видом, представился.

– Блепо Клык, купец, старший в семье, - небрежно кивнув, я сообщил.