Гиперборейская Скрижаль
Шрифт:
Главнокомандующий партизанской армией кратко прокомментировал последние изменения в этих линиях обороны и, гордо задрав подбородок, спросил:
– Ну как, надаем по ушам контрреволюционной своре?
– Еще как надаем!
– соврал Даниил, ни на йоту не верящий в то, что партизанам удастся долго противостоять атакам военных, но убежденный в том, что у приваловского воинства необходимо поддерживать боевой дух.
– А как со снайперами и мерами против подземной атаки? Успели прорыть шахты для минирования?
– Со снайперами полный порядок, мы их рассадили по...
– тут Фриц запнулся
Связь с главнокомандующим партизанской армией оборвалась.
Даниил почувствовал, как дрожит под подошвами его ботинок пол, и догадался, что Приваловск атаковали инфразвуковыми генераторами, обычно применяющимися для того, чтобы подавить волю атакуемых перед штурмом их позиций.
"Началось!" - с тоской подумал наш диссертант.
2
Снова вышел на связь Фриц:
– Вояки, блин, падлы, кажись, не шутят. Бахают какой-то шнягой по кварталам, там народ бесится. Меня самого, пока за броню не прыгнул, такой депресняк пробил, что мама не горюй. И сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Вас там, в бункере, не зацепило?
– У нас - полный порядок, - ответил Даниил.
– Старинный бетон отличный экранирует инфразвук. Думаю, в подвале вообще ничего почувствовали. Сейчас спущусь к Хине и Сычу, предупрежу о начале штурма.
– И скажи ты им, Даня, ради Бога, пусть, блин, скорей Скрижаль используют. Пацаны готовы перейти на электронику. Да и "чинуши" тоже чего-то там с электричеством мудрят. Беги к Хине и тряси ее, как грушу. Пусть, блин, заводит шарманку, нефиг, блин, филонить.
"А Фриц, кажется, испугался", - отметил Даниил и пообещал:
– Все сделаю, не волнуйся.
Тут Ширинкина окликнули из-за чьи-то настойчивые голоса. И главнокомандующий партизанской армией отвернулся от объектива контактной камеры, ворча на ходу:
– Ну чо там у вас, пацаны? Без меня, что ли, нельзя, блин, никак обойтись?
Через несколько секунд Ширинкин снова повернулся лицом к камере и срывающимся от волнения голосом сообщил:
– Даня, е-мое, наши засекли ракетные пуски у вояк. Я, блин, смываюсь, на фиг, в ближайшее убежище. Ща по нам так жахнут, что мало не покажется. Не забудь насчет Скрижали. Пока!
Фриц оборвал связь.
А Даниил переключил виндас на один из приваловских новостных каналов и увидел, как запруженные беженцами улицы городских окраин одна за другой превращаются в огненный ад.
"Не отворачивайся, Даня!
– приказал себе диссертант.
– Смотри! Ты ж ведь хотел посмотреть на гражданскую войну. Смотри, теперь. Любуйся... Неужели и после этого ты сбежишь с Земли? Неужели весь смысл твоей жалкой жизни состоит в том, чтобы до самой смерти развлекать кучку знакомых эмигрантов историей про битву за Приваловск, которая на самом деле была всего лишь бойней? Но ведь Хина... И дети... Ну и положеньице у меня - либо идти против совести, либо против семьи".
3
Даниил вбежал в подвал, где Хина и Сыч колдовали над гиперборейскими артефактами.
Диссертантка билась над расшифровкой языка Гиперборейской Скрижали. А плюсмутант пытался уловить те ощущения, которые испытывали те существа, что работали с нею раньше.
– Город атакован!
–
– Но как же договор с военными?
– растерялась Хина, которая считала, что отсрочка штурма Приваловска является прологом к мирному разрешению конфликта.
– Ты разве не слышала про ультиматум?
– удивился Даниил.
– Нам было не до того, Даня, - сказала Хина.
– В Трубниках и Анташкове все горит, - сообщил диссертант.
– И это только начало. Нам пока удается защитить большую часть районов. Но не думаю, что мы сможем долго сопротивляться.
– Неужели, город погибнет, - Хина с беспокойством посмотрела на Сыча: - Ты чего-нибудь чувствуешь в будущем?
– Во-первых, его можно изменять, - отозвался Сыч.
– Как?!
– удивилась Хина.
– Делая ставки на результаты матчей или гонок, я заметил, что, прознав про мои прогнозы, некоторые букмекерские конторы интриговали против команд - потенциальных победителей - подкупали судей, калечили игроков или давили на тренеров. То есть именно мое виденье будущего меняло его на полную противоположность.
– А во-вторых?
– спросил Даниил.
– А во-вторых, мой разум слишком занят Скрижалью, чтобы воспринимать что-либо, идущее не от нее, - ответил плюсмутант.
– Кстати, как ваши успехи?
– с надеждой в голосе спросил Даниил и вопросительно посмотрел на Хину, а когда та неопределенно пожала плечами, перевел взгляд на Сыча.
Тот немного подумал и сказал:
– В общем, потраченное на изучение артефактов время прошло не зря, - заявил Сыч.
– Если я правильно понял чувства того существа, которое последним использовало эту чертову доску, то никаких сложных расчетов для работы с ней не требуется. Вероятно, если я погружусь в ментальную матрицу Скрижали, то без труда разберусь с этим.
– У нее есть ментальная матрица?!
– удивился диссертант.
– Уверен.
– Значит, у нее и интеллект должен быть, - заключил Даль.
– Каков он по силе?
– Вообще-то, я чувствователь, а не телепат, и мыслительные конструкции считываю довольно плохо, - сказал Сыч.
– Я лишь ощутил исходящие от Скрижали потоки довольно сложных эмоций, характерных для существ с развитым интеллектом. Мне даже показалось, что она пыталась поведать мне о своем истинном предназначении. Впрочем, я могу ошибаться. Главное, я понял, что моя роль при работе со Скрижалью сведется лишь к тому, чтобы своими чувствами побудить ее нанести удар. Дальше она будет работать сама.
– А если, уважаемый Сыч, Вы окунетесь в ментальную матрицу Скрижали, но чего-нибудь перепутаете?
– засомневался диссертант.
– Не может быть, чтобы все можно было решить одним "погружением", ведь не зря же по доске бегает столько разных знаков.
– Не зря, - согласилась с мужем Хина.
– Увы, нам пока не удалось овладеть языком Скрижали. Но кое-что в ее работе мы поняли.
– И что же?
– оживился диссертант.
– Мы поняли, что каждый поворот кристалла менее чем на сорок четыре градуса служит для смены менюшек на доске, - объяснила Хина.
– Но смысл входящих в них опций нам пока не ясен. А вот поворот на восемьдесят четыре градуса приводит к появлению геометрических фигур.