Гиперборейская Скрижаль
Шрифт:
– Я дурак, Харуки, - констатировал Серж, мрачно глядя через окно на бредущие по окутанной дымом улице толпы беженцев.
– Хм, - не стал спорить с начальником Ахтамыш.
– Мне, придурку, следовало сразу разгадать, кто манипулирует генерал-маршалом. Как только произошла заморочка с Центром галактической связи в Южном Горном, мне тут же надо было начать копать под Зоршха.
– Причем тут Центр, шеф?
– Вояки посчитали Зоршха фальшивкой и забили на его приказы. Так?
– Так.
– А кто же тогда, по-твоему, автор всех этих взрывов?
– Ну раз
– Сам прекрасно знаешь, что партизаны тут ни при чем. Наша с тобой агентура не даром ест свой хлеб. А за каким лешим Конвенту нужна такая бойня?!
– Политика... может быть.
– Ни фига! Помнишь, как ты удивился, узнав, что вояки взорвали все РСКИС?
– Припоминаю-припоминаю. Кому-то был нужен прямой выход на акстронные устройства планеты. Вот только кому?
– Может, не кому, а чему? Ведь, чтобы управляться с таким хозяйством, надо...
– Постойте, шеф, уж не хотите ли Вы сказать, что за спиной Верховного правителя стоял, м-м-м, некий искусственный интеллект?
– Да! Происходит то же самое, что и в случае с "Рио-14". Только в нашем случае - это "Конус-9", каким-то загадочным способом нашедший себе союзника в лице сбрендившего генерал-маршала. Как же я был слеп! Меня должно было насторожить уже одно то, что военные оберегали Центр галактической связи в Южном Горном, как зеницу ока. Я даже и тогда не понял что к чему, когда узнал, что теперь вместо вояк этот Центр охраняют боевые роботы, не подчиняющиеся даже командующему округом.
– С трудом верится, что Зоршх - марионетка чокнувшегося суперкомпа.
– Вероятно, поначалу у них был взаимовыгодный альянс. А потом суперкомп, думаю, пришил союзника и использовал вместо него виртуального двойника.
– А что!? Все сходится.
– А ведь у меня, Харуки, была мысль насчет того, чтобы шлепнуть Зоршха. Жалею, что его не прикончил.
– Значит, на людей ополчилась машина?
– И, по всему видно, она хочет всех нас прикончить. Только этим можно объяснить то, что гражданские объекты разрушаются даже более жестоко, нежели военные. Война идет против всего населения Земли.
– И что же теперь делать?
– У меня есть надежда на одну фигульку.
– На Гиперборейскую Скрижаль?
– Ага.
Ахтамыш задумался.
5
Думал Атамыш пару минут. Полянский не торопил коллегу.
– Хорошо, шеф, положим, Скрижаль ухайдакает всю акстронику и взбесившиеся машины сдохнут, - произнес Ахтамыш, догадываясь, что именно из-за его следующего вопроса прагматик Полянский затеял столь пространный разговор.
– Какая судьба ждет нас с Вами?
– Трудный вопрос.
– Простых у меня больше не осталось.
– Поначалу я хотел раздобыть Скрижаль и, используя свое знакомство с ребятами из Эскадры, обменять гиперборейские артефакты на кое-какие преференции со стороны Конвента.
– И что же изменило Ваши планы?
– Как ты думаешь, Харуки, очутись мы на Сане, нас быстро возьмут в оборот?
– И глазом моргнуть не успеем, как на нас,
будто собаки, накинутся все: и репортеры, и общественные организации, и эмигранты - родственники тех, кого мы замочили, и политики, и сыщики, и прокуроры со следователями.– А если за нас вступятся власти?
– Их тогда возмущенная общественность порвет на клочки.
– Значит, у нас на Сане шансов нет?
– В соседней комнате на столе лежат новые документы, крепко сварганенные новые биографии, банковские карточки и пилюли, которые изменят нашу внешность.
– Фигня все это.
– Вчера, шеф, Вы придерживались обратного мнения.
– Пойми, Харуки, если мы начнем жить под чужими личинами, то для нас наступит самое страшное.
– Мы доживем до старости?
– Мы до нее не доживем. Наши нервы быстро сгорят, а вместе с ними загнется и все остальное в организме.
– Что Вы имеете в виду, шеф?
– Страх. Мы начнем бояться. Это нам на Земле на все плевать. А на Сане, где не стреляют и не жгут трупы десятками тысяч в крематориях, обычная гражданская жизнь. Мы привыкнем к ней, станем простыми обывателями и начнем бояться разоблачений. Нам будет казаться подозрительными каждый взгляд, брошенный в нашу сторону. Мы будем видеть слежку за собой там, где ее не будет и в помине. Под конец, прожив в страхе пару десятков лет, мы сойдем с ума или помрем от инфаркта.
– Мрак. И что Вы предлагаете?
– Обещай мне, что не подумаешь, будто я рехнулся.
– Хе!
– Я предлагаю остаться на Земле.
– Партизаны нас поймают, провезут в клетке голыми по проспекту Героев Исламских войн и четвертуют на Пушкинской площади под радостные вопли собравшейся там толпы. Город будет счастлив.
– Город горит. Его считай уже нет. Забудь о нем.
– А партизаны?
– Уверен, мы с ними легко договоримся.
– Кхм!!!
– от изумления Ахтамыш широко раскрыл рот.
– У меня есть, что им предложить.
– Свою голову?
– "Сосну-1".
– А-а-а-а...
– Думаю, набитая под завязку продуктами, предметами первой необходимости и разного рода инструментами секретная база в тайге сгодится в качестве предмета для торга, а?
6
Ахтамыш зааплодировал начальнику. Полянский довольно усмехнулся.
– А я-то, идиот, считал, что строительство базы самая большая глупость, на которую Вы пошли, потратив на нее казенные бабки, - признался Ахтамыш.
– А, оказывается, шеф, Вы еще два года назад все предвидели. Наверное, советовались с ясновидцами?
– Ни фига я тогда о нынешней войне не знал и строил базу не из-за каких-то там стратегических замыслов, а лишь из-за присущей мне, как и большинству наших собратьев по ремеслу, паранойи. Хотел, случись что, там укрыться. А чтобы меня не засекли по акстронному фону, оснастил "Сосну-1" электроникой.
– Партизаны могут вначале согласиться на союз. А потом, получив базу в свои руки, грохнут нас.
– Вот для этого, Харуки, я и приказал нашим с тобой коллегам, выехав из города, далеко от не уходить. Мы с тобой придем к партизанам не одни.