Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности

В 1940 году Кубичек и Гитлер снова встретились в Байройте, в антракте «Гибели богов». После победы над Польшей и Францией Гитлер находился на вершине власти. Увидев 52-летнего друга, обеспокоенного судьбой своих сыновей-солдат, Гитлер глубоко задумался. У Кубичека даже возникло ощущение, будто он хотел «оправдаться». Потом поговорили о старых временах. Гитлер: Бедные студенты, вот кто мы были. И как мы голодали, Боже мой. И так далее. Кубичек слушал внимательно, как и в старые времена.

Сразу после спектакля Гитлер уезжал из Байройта. Ликующие почитатели выстроились рядами. Заметив среди них Кубичека, Гитлер остановил колонну автомобилей, пожал другу руку, а отъезжая ещё раз помахал, что привлекло к Кубичеку всеобщее внимание. Это была их последняя встреча [245] .

Кубичек приобрёл известность как «друг юности фюрера». Он продолжал работать муниципальным чиновником, руководил загсом и занимался в городке всеми вопросами культуры. В НСДАП он вступил лишь в 1942 году и стал «главой отдела пропаганды, отдела культуры и руководителем городского филиала» организации «Сила через радость», занятой устройством досуга. Он занимал должность незначительную и не связанную с политикой [246] . В эти годы Мартин Борман, личный секретарь Гитлера, поручил Кубичеку записать для партийного архива НСДАП воспоминания о годах юности, проведённых рядом с Гитлером. За это Кубичек получил единственное поощрение по службе: в 1943 году его внепланово перевели на более высокий разряд тарифной сетки. Обоснование: «Господин Кубичек — друг юности фюрера» и в настоящий момент «занят работой над воспоминаниями о времени, проведённом вместе с фюрером» [247] . Надежды Кубичека получить через Гитлера место профессионального музыканта не оправдались.

245

Kubizek, 345ff.

246

Koblenz BA, Neue Reichskanzlei R 43 II, письмо Айгрубера рейхсштатгальтеру ray Верхний Дунай, Линц, от 03.05.1943 г. Согласие имперского министра финансов, Берлин, 28.06.1943: «Перевод на оплату по более высокому тарифу муниципального чиновника».

247

Запись воспоминаний гауляйтера Айгрубера (см. примеч. 5 к Главе 1), 577, 03.05.1943.

Писал Кубичек тяжело: «Вся эта литература для меня тяжёлый крест, это не моё», «в течение рабочего дня я не могу сконцентрироваться, в конторе меня постоянно отвлекают посетители» [248] . Чтобы облегчить себе задачу, он переписывал из путеводителя по Вене описания достопримечательностей и указывал, какие здания молодому Гитлеру нравились, а какие — нет. Он превозносил социальную ориентированность взглядов Гитлера, упоминал его антипатию к Габсбургам и социал-демократам.

248

Linz OOLA, материалы по Етцингеру, письмо Кубичека от 19.06.1949.

В воспоминаниях встречаются и антисемитские пассажи. Вот, например, их совместное посещение студенческой столовой: «Столовая кишела евреями. Такое чувство, будто ты в Палестине, всюду слышалась картавая речь, и все лица — что мужские, что женские — были украшены кривыми носами» [249] .

В остальном Кубичек подробно описывал то, что хорошо знал: венские постановки Вагнера и планы Гитлера, связанные с музыкой (например, оперу о кузнеце Виланде). «Я был для моего друга соратником и музыкальным консультантом» [250] . Кубичек очевидно восхищается Гитлером: «Этот человек обладает огромной, разносторонней и непобедимой творческой силой. Я затрудняюсь назвать область знаний, в которой мой друг не был бы всесторонне подкован уже в те годы» [251] .

249

Linz OOLA, материалы по Етцингеру; Kubizek, Erinnerungen, Bd. 2, Wien, 22.

250

Tам же, 43.

251

Там же, 47.

Объём первого варианта воспоминаний — 150 машинописных страниц [252] . Приведённые здесь сведения кажутся вполне правдоподобными, когда речь идёт о личных впечатлениях, а прежде всего — о музыке и театре.

После окончания войны Кубичека арестовали из-за его отношений с Гитлером. Он провёл 16 месяцев в лагере для интернированных лиц Глазенбах, где его постоянно, хоть и безуспешно, допрашивали. Воспоминания Кубичека и письма Гитлера хранились в стене его дома в Эфердинге.

252

Утверждение Етцингера (Jetzinger, 134) о том, что первый вариант составлял две тоненьких тетрадки, «которых хватило бы максимум на 15 печатных страниц», не соответствует действительности. В Верхнеавстрийском земельном архиве в Линце (Linz OOLA) хранится «венская» часть первого варианта воспоминаний Кубичека — 50 машинописных страниц убористого текста. Если предположить, что «линцская» часть была столь же подробной, то общий объём текста составлял примерно 150 печатных страниц.

Выйдя на свободу в апреле 1947 года, Кубичек оказался без работы, ему лишь с большим трудом удавалось прокормить семью. В это нелёгкое время он познакомился с д-ром Францем Етцингером, библиотекарем правительства земли Верхняя Австрия, который работал над книгой о Гитлере и хотел получить информацию от Кубичека.

Етцингер, 1882 года рождения, был католическим священником, но в 1921 году его отлучили от церкви. В 1919–1934 годах он депутат верхнеавстрийского ландтага от социал-демократической партии, с 1932 года — ландрат, член правительства земли Верхняя Австрия в Линце. На этой должности ему удалось завладеть военными бумагами Гитлера, которые он спрятал у себя на чердаке. В феврале 1934 года Етцингера арестовало правительство Дольфуса, и он провёл пять недель в тюрьме. В 1935 году он вернулся в церковь и стал ведомственным библиотекарем в Линце. В 1944 году его арестовало гестапо [253] . Военный билет Гитлера, который активно искали начиная с 1938 года, ему удалось утаить.

253

А. Joachimsthaler, Korrektur einer Biographie. Adolf Hitler 1908–1920, M"unchen 1989, 260.

После 1945 года Етцингер решил использовать этот документ в своей книге о Гитлере и начал опрашивать очевидцев событий. Так он вышел на Кубичека. Тот надеялся, что Етцингер, будучи должностным лицом, поможет ему получить старое место. Кубичек проделал для Етцингера огромную работу, подробно, в письменной форме отвечал на его вопросы, скопировал для него в те годы никому ещё неизвестные письма и открытки Гитлера, отдал ему первый вариант своих воспоминаний.

Етцингер, в свою очередь, целенаправленными вопросами помог Кубичеку многое вспомнить и проинформировал его о своих архивных изысканиях. Теперь Кубичек замыслил написать «собственную книжечку» под названием «Гитлер и женщина» [254] , со Штефани из Линца в центре сюжета. Кубичек дополнил свою старую рукопись, взяв как руководство «Мою борьбу». Книга имелась у него и при работе над первым вариантом воспоминаний, но Кубичек уверяет, что тогда её не читал [255] .

254

Linz O"OLA, материалы по Етцингеру, письмо Кубичека от 19.06.1949.

255

Там же, письмо Кубичека от 24.06.1949.

Вопреки ожиданиям Етцингера, мемуары Кубичека — «Адольф Гитлер. Друг моей юности» — вышли уже в 1953 году. 150 страниц первого варианта превратились в 352 страницы. Текст по сравнению с ранними набросками стал намного более гладким и удобочитаемым. Видимо, с ним основательно поработал грамотный редактор. Здесь нет восхищения «фюрером», но автор не оставляет сомнений в своей дружеской привязанности к Гитлеру, о которой говорится и в письме к Етцингеру: «У меня был только один друг в жизни — Адольф» [256] . Что касается описаний совместной юности, Кубичек практически ничего не меняет.

256

Там же.

Несколько историй Кубичек «раздувает» — например, историю любви к Штефани. Что же до точности, то безоговорочно верить ему нельзя, память его порой подводит. Некоторые из его ошибок стали «фактами» биографии Гитлера. Например, то, что госпожа Закрейс, квартирная хозяйка в Вене, была полька, а не чешка. Ещё Кубичек неверно указал номер дома по Штумпергассе (29 вместо 31), поэтому вплоть до сегодняшнего дня фотографируют не тот дом. Но в целом книга Кубичека вполне достоверна. Это содержательный и единственный в своём роде источник сведений о юности Гитлера, не говоря уже об опубликованных здесь письмах и открытках молодого Гитлера.

Впрочем, длинные пассажи, основанные на «Моей борьбе», скорее сбивают с толку, чем информируют. А свидетельства Кубичека об антисемитизме и вовсе сомнительны. Особенно если учесть, что антисемитские высказывания самого Кубичека больше нигде не встречаются, а вот антисемитские высказывания молодого Гитлера представлены очень широко и как раз в тех эпизодах, которые отсутствовали в первом варианте рукописи. Так, Кубичек рассказывает, что молодой Гитлер якобы подал в полицию жалобу на уличного торговца-еврея из Восточной Европы, потому что тот просил милостыню, и подтверждает это цитатой из «Моей борьбы» [257] . Ему явно хочется показать, что его друг был антисемитом уже в молодые годы и негативно повлиял в этом вопросе и на него самого, Кубичека: «По поводу еврейского вопроса мы с ним спорили ещё в Вене, я не разделял его радикальных воззрений» [258] .

257

Kubizek, 298ff.

258

Kubizek, 349.

Здесь Кубичек явно старается выгородить себя. Об антисемитизме его обстоятельно допрашивали американцы в лагере для интернированных, и теперь ему следовало придерживаться своей тогдашней линии защиты. Например, он пишет, что Гитлер в 1908 году вступил в Вене в антисемитский союз и записал туда же него, Кубичека, даже не предупредив: «Это была крайняя степень политического изнасилования, к которому мне пришлось привыкнуть в общении с ним. Я очень удивился, ведь Адольф обычно боялся вступать в какие-либо союзы или организации» [259] .

259

Kubizek, 301.