Гладиатор 1 книга (не полный вариант)

– Кореш там у нас пострадал, сильно. В больничку идти нельзя, сам понимаешь. Помоги, мы в долгу не останемся.

– Хорошо пойдем. Что там, огнестрел?

– Да нет, порезали его, сильно.

Через пару минут мы уже были в Анькиной комнате. А там на кровати лежал молодой парень. Порезали, говоришь? Да нет, похоже его пошинковали, меленько так, профессионально. Всего я насчитал полтора десятка резано-колотых ран. И я даже знаю, чем их нанесли, ни нож, ни заточка тут и рядом не стояли. Парня кромсали саблей, шашкой, палашом, ну может быть шпагой, хотя это уже совсем кино.

– Где это его так?

– Да так во дворе какие-то отморозки на перо посадили.

– Слышь, дружок, ты мне тут баки то не заливай. На перо его посадили. Его рубили, профессионально рубили. Не убивали, а тупо калечили. Жить он может быть и будет, но скучно и в инвалидном кресле, да и недолго. Давайте рассказывайте, а я пока попробую починить вашего кореша. Хотя в больничку все равно надо, тут нужен опытный хирург, я смогу только чуть-чуть помочь.

– Нельзя ему в больничку.

– Значит жить ему пару дней, хотя на вид все внутренние органы и целые, но гарантии дать не могу, все только на глаз, да по рефлексам. Крови он много потерял, почти все сухожилия ему рассекли. Так что смотрите сами.

– А зашить?

– Ты что совсем тупой? Я студент, а тут нужен хирург, да еще желательно сосудистый. Можно зашить раны поверхностные, а его вон как разворотили.

– Ясно. Прости, брат.
– и с этими словами Анькин брат резким движением свернул своему чуть живому корешу шею.

– Твою мать, ты что творишь?

– Нельзя ему было в больничку. У него жена, дочь, мать старенькая. Нельзя ему было в больничку. А так мы его семье поможем чем сможем. Тело мы унесем, ни тебя ни Аньку в это дело никто не впутает. Бывай, Руслан.

– Ну бывай. Значит ничего не расскажешь?

– Нет, не надо тебе этого знать.

– Слушай, а почему мне его лицо знакомо? Я его где-то видел.

– Может быть. Он у нас в городе достаточно известная личность.

– Не, я ваших никого не знаю.

– А он и не наш. Он мой кореш, мы дружили с детства. А видеть ты его мог по телеку, или может фотку в газете.

– Точно, я его узнал. Он взял на последнем чемпионате Европы по фехтованию бронзу, рапира, по-моему.

– А хрен его знает, ковырялка какая-то, а так точно, бронза. Ладно, все, пойдем мы, бывай.

Может быть этот случай я бы и забыл, пусть и не сразу, а со временем, но... Через неделю по телевизору передали короткий репортаж, по всему городу стали находить тела молодых и не очень, мужчин с колото-резаными, иногда ударно-дробящими ранами. Повреждения были разные, поэтому говорить о каком-то маньяке смысла не было. Появился слух о новой банде, вот только почти все погибшие никакого отношения к криминалитету не имели, все бывшие спотрсмены-фехтовальщики, кто-то еще выступал, кто-то работал тренером, некоторые в последнее время увлеклись историческим фехтованием, кендо или цзянь-шу, синкагэ-рю, а уж про дестрезу и говорить нечего, это стало единственным связующим всех погибших звеном. В скором времени все эти происшествия сошли на нет и все успокоилось. Но в то время меня это сильно не задевало. Я после того случая с Анькиным братом, как-то изменился, что ли. Нет я понимаю, люди всегда убивали друг дружку и, наверное, всегда будут, но вот так вот просто свернуть шею чуть живому человеку, тем более другу с самого детства, нет такое понять трудно. В общем все шло своим чередом, пятый курс я закончил одним из лучших на потоке, лето опять провел в своей станице. Впереди был последний, шестой курс, потом интернатура и здравствуйте пинцеты и ланцеты, скальпели и зажимы, меня ждет хирургическое отделение Ставропольской Больницы Скорой Медицинской помощи. Ага размечтался, 1996 год на дворе, однако, все хапают суверенитета сколько могут, вот и на Ставрополье начались национальные разборки, студенты, даже выпускники, никому стали не нужны, а без интернатуры работать низззя, и что делать, нет, купить конечно можно все, а опыт, его тоже купишь? В общем попал я по полной, вроде и диплом на руках, а толку нет никакого, никто не хочет вешать себе на шею интерна, нет если там терапевта, или лора, ну, окулиста на крайняк, то еще можно найти выход, а вот хирурга, что-то желающих нет. Как не странно в очередной раз помог мне, мой старый знакомый из военного комиссариата, нет, он просто подсказал выход, точнее идею выхода. Кому всегда не хватает помощников, у кого во время боевых действий полно работы, кого во время этих самых действий не хватает? Правильно полевых хирургов, военврачей. Вот так я и оказался в Ростовском Окружном Госпитале. Хотя почти никаких активных действий к тому времени уже, или пока и не велось, но поток раненых ослабел не на много. А потом началась вторая Чеченская и не редко не было времени даже перекурить, а состояние хронического недосыпа стало нормальным состоянием организма. Так и пролетели пять лет моей жизни, работы, учебы. В 2002 я уволился в запас в звании майора медицинской службы, с огромным опытом в военно-полевой, травматической хирургии и с тоненькой тетрадкой своих наблюдений, замечаний и предложений, мой друг и бессменный наставник, полковник Астахов, почитав все это сказал, что может получиться не плохая диссертация, и мне надо только выполнить кандидатский минимум по публикациям. Честно говоря, в то время это вызвало только улыбку. Впереди тихая, гражданская жизнь, ожидающее меня место зам. Зав. Хирургическим отделением в одной из Питерских больниц, возможно семья, дети, внуки, тихая старость и грелка под задницу. Лепота! Но сначала в станицу, деда мы похоронили два года назад, поэтому проведать родителей, потом в Ставрополь, навестить друзей и однокашников. Ну а дальше, станица, Ставрополь, Питер, съемная квартира, нищенская зарплата, чищенный сахаром от йода медицинский спирт и осознание бесперспективности дальнейшего существования. Для этого самого осознания мне хватило двух лет. Мне тридцать шесть, семьи нет, денег нет, работа хоть и любимая, но не то, вот не то и все тут. В свое время хотел спасать людям жизнь, вытаскивать их с того света, и давайте скажем честно, был такой период в жизни, был, да только прошел, теперь все больше мелкие дрязги, удаление аппендицита, оперирование грыж и вросших ногтей. Нет, бывают и у нас интересные и сложные случаи, что не дают расслабиться, держат в тонусе. В тот день случился именно такой случай. Как вы понимаете свершилась еще одна моя мечта и появилась новая, но узнал я об этом намного позднее.

По большому счету день был как день. Утренняя планерка, дежурный комплимент Марише, медсестре, обход послеоперационных больных, оформление вновь поступивших от Скорой Помощи и плановых из Приемного Покоя, в общем все как обычно, уже в самом начале рабочего дня начал планировать вечер, тем более, что завтра ожидался выходной и то и дело возникала мысль поддаться матримониальным планам, на мой счет, другой нашей медсестры, Ирочки, коренной питерской красавице и умнице, а что, по крайней мере не буду тратить две трети зарплаты на съем квартиры, да и время то идет и мы не молодеем. Вот только, есть одна проблема, сдается мне, что Ирочка уже расписала всю нашу дальнейшую жизнь и моего мнения никто спрашивать не собирается, а посетив один раз мою холостяцкую берлогу она вынесла из нее стойкое мнение, что в квартире никаких колюще-режущих предметов, больше кухонного ножа, быть не должно. Ну кто виноват, что в самый ответственный момент тесного знакомства организмов, старая дедова шашка сорвалась с крепления и слегка порезала точеную ножку этой нимфы, всякое бывает. С тех пор наше общение происходит сугубо в девичьей светелке в районе Купчино, а на любые попытки посетить мои хоромы, мне демонстрируется тоненькая полоска шрама и упрекающий взгляд. Жаль только, что этот самый шрам не располагается повыше, тогда его демонстрация вызывала бы намного больше эстетического удовольствия, да и фантазия работала бы куда лучше. Вот и в тот день, только я расположился в сестринской и начал бесконечную войну полов, как раздался звонкий голосок, вошедшей, Мариши:

– Руслан Витальевич, тут, к Вам пришли,- и с явным злорадством,- женщина, красивая-я-я.

Вы когда-нибудь видели взгляд кошки защищающей своих детенышей с прищуром голодного волка? Вот, вот, лучше и не видеть. Ирочкин взгляд казалось прожег меня на сквозь, потом разделал на филе и на последок, все это перемешал в огромном блендере.

– А кто там, Мариш? Она представилась?

– Нет, Руслан Витальевич. Сказала, что старая знакомая, по институту. Пришла по делу.
– четко доложила, Марина. У, змеюка.

– Ну, ладно пойдем посмотрим, что там за старая знакомая, которая может спокойно пройти в хирургическое отделение, никого не спрашивая.

– Так она не одна, с ней Карл Фридрихович.

– Еще интереснее, гостья в сопровождении зам. Главного врача. Это нечто. Через несколько минут я мог только стоять и открывать беззвучно рот. Передо мной стояла, действительно старая знакомая,- Анька, Анечка, Анюта. Моя соседка по общежитию, иногда по общажной кровати, чего уж скрывать, в общем моя бывшая одногрупница. Но как она стояла! Никто не дал бы этой шикарной женщине и тридцати, легкий налет высокомерия и скуки так и сквозил во всей ее позе и взгляде. Королева снизошла до своих подданных, никак иначе.

– Уважаемый Руслан Витальевич, вот, Анна Владимировна, она хочет с вами пообщаться, вы же знакомы. Я рекомендовал Вас как нашего лучшего хирурга, поэтому на сегодня Вы свободны.

– Здравствуй, Руслан. Тут не далеко есть не плохое кафе, переодевайся и подходи туда, я буду ждать. Тем более, что я думаю, Карлу Фридриховичу есть что тебе сказать, сильно не задерживайся. Дело важное.

– Не беспокойтесь уважаемая, Анна Владимировна, Руслан Витальевич только передаст неотложные дела и будет в полном Вашем распоряжении.

После того как Анна покинула отделение, схватив меня за рукав Карл Фридрихович буквально затянул меня в ординаторскую.

– Руслан Витальевич, судя по Вашему виду Вы не знаете кто к нам пришел?

– Почему не знаю, знаю. Ковалева Анна Владимировна, насколько я помню врач- отоларинголог.

– Ну, насчет, врач, это Вы загнули. Прежде всего это очень богатая дама и очень влиятельная. Вы, наверное, в курсе, что в следующем году у нас ожидаются большие проблемы с продлением лицензии, что поделаешь, здание старое, капитального ремонта давно не было, да и на косметический денег вечно не хватает. Так вот, Анна Владимировна высказала некоторый интерес к нашей клинике, она хочет приобрести наш старый корпус, конечно там уже одни развалины, но в этом деле главное, земля. Официально оформить сделку, как Вы понимаете мы не можем. Но есть один выход, долгосрочная аренда. Короче нам предлагают провести капитальный ремонт всей нашей больницы и старого корпуса, в том числе. Хотя там скорее всего будет не ремонт, а строительство нового, вот этот старый корпус они потом у нас и арендуют, там будет Клиника Пластической Хирургии с самым современным и навороченным оборудованием. Вы как врач и великолепный хирург, должны понимать, что оборудование, используемое для придания красоты лица и стройности ног намного более совершенное чем все чем, располагаем мы сейчас. Ваша цель добиться в договоре аренды корпуса пункта, по которому мы получим доступ к этому самому оборудованию, а самое главное, это практика и опыт для наших хирургов, особенно в челюстно-лицевой хирургии. Вы меня понимаете?

– Да, конечно. Но Вы правда думаете, что она что-то решает?

– Сама, скорее всего, нет. А вот люди, которые стоят за ней, бесспорно. Понимаете, ходят слухи, что в уже действующей клинике этой фирму стоит какое-то уж совсем фантастическое оборудование. Конечно, слухи слухами, но возможно какие-то экспериментальные разработки. Голубчик, Вы уж постарайтесь.

– Попробую, Карл Фридрихович, попробую.

– Ну, еще раз, здравствуй, Анюта. Шикарно выглядишь!