Глас Времени

– Получается, я не посланник? – мотает головой Иосиф.

– В том-то и дело, что посланник. Какая-то часть легенды оказалась правдивой. Когда несколько дней назад ты прибыл со своим другом… как его звали?..

– Лотар.

– Верно. Вы прибыли, как и было завещано, и все охнули от того, что это произошло. Но никто не мог понять, кто из вас двоих тот самый посланник. В шутку или всерьез, наш главнокомандующий Хорст вызвал вас к себе, чтобы выяснить это. Он оказался очень прозорливым…

Иосиф быстро смекает, что этот человек не в курсе их ранних встреч еще в далеком 1939-м году. И последняя встреча в мобильной ставке была отнюдь не для того, чтобы что-то выяснить.

– …Затем вы ушли, и он сказал, что теперь вернется тот, кто действительно важен истории. Он предположил, что этим человеком непременно окажешься ты. И вот я уже несколько суток живу в этих промерзших тоннелях, чтобы узнать, правы ли сказания или нет. А я, между прочим, не какой-нибудь там служака, я старший офицер спасательной службы, у меня в подчинении тысяча человек, а я, понимаешь ли, здесь в поисках истины шатаюсь. – Он вздыхает и, наклонив голову, заглядывает в темную даль тоннеля. – Ну, что это я… приказ есть приказ. Ты вернулся, – смотрит изучающим взглядом. – Вижу, окончательно тебя запутал? Не переживай, мы сами не слишком-то понимаем.

Втайне от офицера Иосиф приходит к пониманию, откуда у легенды «растут ноги»:

Утку запустил сам Хорст! Он сделал это для того, чтобы нашелся веский предлог впустить на землю посланца со стороны врага! И, скорее всего, не только для этого. Нужно было чем-то заинтересовать меня, чтобы я остался. Хорошо, это я понять могу, но возникает вопрос – зачем?! Похоже, мне будет чем заняться, раскрывая все эти шахматные комбинации.

Каким-то сверхбыстрым ястребом, без фар, в абсолютной тишине подъезжает одиночный вагон. Двери разъезжаются, зазывая пассажиров внутрь.

– Быстрее-быстрее! – окликает офицер зазевавшегося Иосифа. – Мы во фронтовой зоне, я за эти два дня такого повстречал в этих тоннелях… Отсюда лучше поскорее убираться.

Мягкие кресла, столик и висящий на стене дисплей. Обстановка как в президентском вагоне-салоне, только чуточку скромнее.

Человек достает планшет и вводит параметры маршрута. Иосиф не успевает заметить, как вагон начинает движение, и лишь взглянув в окно, понимает, что скорость развита уже приличная. Электрическое освещение остается позади, в тоннеле. Становится темно.

– Только бы добраться без проблем, – высказывается офицер. – Пока мы не проедем хотя бы минут двадцать, опасность слишком высока.

– Какого рода опасность?

– Ты не догадываешься? Мы ведь воюем с синфальшами… синтетическими фальшивками рода людского, от них можно ожидать всего, что угодно. Когда я сюда ехал…

– Кто такие синфальши? – перебивает Иосиф.

– Ты откуда свалился? Ах да, – офицер машет рукой, – похоже, действительно из глубины времен. Синфальши – это люди, которые сейчас населяют планету. Такие, ну, высокие…

– Это я знаю, – кивает Иосиф. – Почему вы их так называете?

– Словечко за ними давно закрепилось. Оно так и расшифровывается – «синтетическая фальшивка». Наш антарктический жаргон, – улыбается офицер. – Мы их так называем из-за их зачипованного мозга, в котором процессоров больше, чем в компьютере. Из-за их крови, в структуре которой давно одна лишь синтетика. Про мясо и кости вообще говорить нечего. А потому людьми их можно называть с большой натяжкой. Суть в том, что они запустили в наши тоннели специальных киборгов, которые уничтожают все живое. Вчера я встретил парочку таких, чудом наткнулся на них со спины, удачно атаковал и со всех ног удрал оттуда. Есть у них одно слабое место – аж искры летят, когда туда стреляешь.

Иосиф кивает. Встречаться с киборгами-убийцами желания у него сегодня нет.

– Я правильно понимаю, мы направляемся в самый центр подземной Антарктиды?

Офицер вынимает из ниши подлокотника пульт и направляет в сторону настенного монитора. Появляются схемы тоннелей монорельса. Изогнутые линии спешат к центру, минуя множественные хитросплетенные узлы.

– Вот, посмотри: линия, по которой мы едем, выделена розовым цветом. Нам нужно вот сюда, к цепочке возвышающихся на поверхности трансантарктических гор. Там наши самые надежные укрепления, которые синфальшам ни за что не взять за оставшиеся у них двое суток.

– А дезинформацию о том, что якобы все ваши командные пункты разрушены, вы пустили намеренно?

– Разумеется. Синфальши думают, будто бы почти уничтожили нас. Чем сильнее они в это поверят, тем спокойнее уйдут в собственноручно созданное небытие.

– И оставят планету нам… – продолжает мысль Иосиф.

Офицер кивает.

Тем временем в 2015-ом…

Лотар сидит на кухне в квартире своего армейского друга. Сквозь слегка завернутые жалюзи в комнату падает полосатый предзакатный свет. На столе две стеклянные бутылки пива. Пиво простецкое, дешевое, из соседнего супермаркета, но прохладное, а после такого жаркого дня – то, что надо. На стене прямо над столом висят часы. В раковине возвышается гора немытой посуды. В соседней комнате едва слышен звук телевизора: показывают новости или что-то в этом духе. В чуть приоткрытую форточку залетают звуки машин, мотоциклов и велосипедных звонков.

– Вот такие дела… – заключает Лотар. Он пересказал другу свои последние дни из жизни.

Макс внимательно слушает. Хотя внимательно – это мягко сказано. Он просто не отрывает глаз от одной точки. Лотару приходит на ум, что причина его зависания может крыться совсем в другом. Судя по виду, приятель сидит на какой-то наркотической херне.

– Ну и историю ты рассказал, – всхлипывает Макс. – Я словно там оказался. Тебе бы фильмы снимать. Не думал?

– Нет, – хмурится Лотар. Похоже, его единственный друг в этом времени совсем плох. – Ты что, считаешь, я все это придумал?

Макс смотрит Лотару в глаза и молчит, затем взрывается смехом. Лотар резко отклоняется, встает и подходит к окну. Его подмывает развернуться и врезать хохочущему другу. Макс улавливает это настроение и обрывает свой смех.

– Не знаю, правда или нет, но чего ты от меня хочешь? – произносит он, шмыгая носом.

– Ты единственный, кто об этом узнал. Второй раз я свою историю вряд ли кому расскажу. Хоть кто-то должен об этом знать, хоть один человек, понимаешь?

– Главное, чтобы меня потом за нее мочить никто не стал. – Друг смотрит Лотару в спину, на кухне воцаряется молчание, после которого Макс испуганно произносит: – Погоди, почему хоть один? А как насчет тебя самого? Ты чего это, друг… счеты с собой свести хочешь?

Лотар делает лицо, достойное лучшего актера театра иронии, и поворачивает голову:

– Придурок совсем, что ли? Это на тот случай, если со мной что-нибудь произойдет. Должен быть кто-то, кто будет обо всем помнить. Для чего? Не знаю.

Макс смотрит круглыми глазами, которые так и кричат: «что за чушь ты несешь?!».

Отворачиваясь, Лотар взмахивает рукой:

– Теперь что касается того, чего я от тебя хочу: сегодня вечером у «второго меня» вновь ночная смена, и, пока его не будет, я намерен проникнуть к себе домой, повидать жену и ребенка. И ты мне в этом поможешь.