Глава рода
Шрифт:
Зараза. Как в фильме ужасов.
Скинув наваждение, я уверенно пошла по вымощенной булыжниками тропинке. Направляясь к главному дому, осматривалась. Особняк определенно построен давно. На мой неискушенный взгляд вспомогательным строениям не одна сотня лет. Жаль, что все неухоженное. И почему-то во дворе совсем нет людей. Безусловно, мне это сейчас на руку. Просто странно.
— Наемники отчима куда-то подевались, — небрежно обронила призрачная дева. С ехидством предположила: — Наверное, этому мерзавцу платить своим головорезам больше нечем.
Чему же ты, дуреха, радуешься?
Остановившись у подножия лестницы, ведущей к дому, я пристально посмотрела на привидение.
— У меня к тебе большая просьба. Пожалуйста, не забывай, что кроме меня тебя никто не видит и не слышит. Когда увидишь отчима и мать, контролируй эмоции. Еще. Мне понадобятся имена людей, с кем ты была знакома. Как только с ними встречаемся, сразу называй.
— Пусть я неудачница, но не истеричка! И уж тем более не идиотка! — ноздри девушки затрепетали. Закусив нижнюю губу, она демонстративно отвернулась.
Надеюсь, договорились. Боже, что у нее за характер.
Я взбежала по ступеням. Пройдя через террасу, подошла к деревянной двухстворчатой двери. Решительно взялась за молоточек, постучала. Буквально через несколько секунд одна из створок открылась.
— Александра Петровна? — изумленно прошептал старик в потертой красной ливрее.
В воздухе повисла красноречивая пауза. Изображая вселенскую обиду, эта дохлая аристократка скрестила руки на груди и делала вид, что старика не видит и не слышит.
Отлично. Молодец, девочка. Сегодня же отправлю тебя в мир иной. Как же ты меня достала!
Дружелюбно улыбнувшись пожилому слуге, я вежливо поздоровалась:
— Добрый день.
Заторможено кивнув, мужчина посторонился, пропуская меня.
«Его зовут Николай. Боярышня с ним никогда любезна не была. Он искренне полагает, что юная госпожа слуг за людей не считает. Он шокирован. Не столько твоим внезапным появлением, сколько улыбкой», — невозмутимо сообщил ушастик.
Вот сучка призрачная.
Нацепив маску невозмутимости, я уверенно вошла в большой холл. Услышав непонятный шум, вопросительно посмотрела на растерянно хлопающего глазами слугу.
— Николай, что происходит?
Наконец-то отмерeв, старик испуганно-виновато поклонился, тихо ответил:
— Ваша матушка с супругом в кабинете беседуют. Антон Леонидович сегодня купил дорогую машину, боярыня расстроилась. Боярышня, позвольте ваше пальто, — он вновь низко поклонился.
«Весело» у них.
Не реагируя на недоуменный взгляд слуги, я аккуратно достала из кармана тушканчика. Бережно держа зверька, вручила пожилому мужчине свою верхнюю одежду и решительно пошла на звук.
Подслушивать некрасиво. Но иногда весьма полезно. Притаившись у приоткрытой двери, я слушала, как ругаются «родственники». Боярыня Апраксина настойчиво убеждала супруга, что деньги надо беречь. Мужчина что-то сердито бурчал в ответ. А я с каждой минутой все больше хмурилась.
По всему выходило,
что финансовые дела древнего боярского рода плачевны. Почти все имущество заложено. В ближайшие дни банк продаст его за долги. Семья живет на доходы от рудника по добыче грифеля. И, со слов «матушки», он приносит копейки. А вот про деньги от сдачи гостиницы Анфиса Тимофеевна почему-то не упомянула.— Так и есть. Все промотал, — со злорадством сообщила призрачная боярышня.
Да что ж ты никак не угомонишься?
Я строго посмотрела на привидение. Та горделиво задрала подбородок и отвернулась.
Неожиданно боярыня воскликнула:
— Я же все для тебя делаю! Посетовал, что нет карманных денег, сразу же отдала всю аренду с гостиницы. Почему ты такой неблагодарный?!
Вот оно как. Шикарно устроился.
Послышался шорох. Спустя миг «отчим» переспросил:
— Как ты сказала? Неблагодарный? — его голос звенел от сдерживаемого гнева.
Так. Хватит с меня их разборок. Потом доругаются.
Наградив призрака многообещающим взглядом, я без колебаний вошла в кабинет. В этот момент Антон Леонидович вскочил с дивана. С презрением посмотрел на стоящую у окна полноватую миловидную женщину.
— Да ты должна быть счастлива, что живу с тобой и позволяю себя обеспечивать!
Ни хрена себе он загнул. Вот подонок.
Анфиса Тимофеевна стремительно побледнела.
— Тошенька, что ты такое говоришь… — прошептала она, не в силах отвести взор от мужа.
— Посмотри на себя! На кого ты похожа? — его холеное лицо исказилось от отвращения. — Чего надо? — мужчина резко повернул голову к выходу. Увидел меня и остолбенел.
Наконец-то заметив меня, «любящая» мать несколько мгновений смотрела неверяще. А после плотно поджала губы, угрожающе прищурилась.
— Мамочка, прости меня. Пожалуйста, прости, — громко взмолилась призрачная дева.
Бросившись к матери, видимая только мне боярышня упала на колени перед женщиной. Попыталась схватить край ее платья, обнять за ноги. Осознав, что все усилия тщетны, юная дворянка громко разрыдалась.
Боже, дай мне терпения.
Я молча направилась к рабочему столу. Под напряженными взглядами супругов села в кресло. Посадив тушканчика на колени, устроилась поудобнее. А после ровным тоном сказала:
— Добрый день.
— Почему ты не в монастыре? — недовольно поинтересовался Антон Леонидович и нервно дернул шеей.
Положив руки на столешницу, я нарочито медленно переплела пальцы. Как только взгляды «родственников» уперлись в перстень, ровным тоном сообщила:
— Мне там делать нечего.
— Вздорная девчонка, где ты взяла эту жалкую подделку? — грозно поинтересовалась боярыня. — Все еще не желаешь расстаться с мечтой стать главой рода? Ты что, не понимаешь, какой позор падет на наш род, когда узнают о твоем мошенничестве? Немедленно сними эту гадость!
— А я тебя предупреждал, — многозначительно бросил Антон Леонидович.
Внезапно он быстро подошел ко мне. Схватив правую руку, вцепился в палец. Однако, едва прикоснулся к кольцу, то конкретно так полыхнуло.
Ничего себе спецэффекты. Буду знать.