Главная роль 3

Самая что ни на есть примитивная «двухходовочка»: Шаг первый — русские спешно сбывают становящиеся «токсичными» акции. Шаг второй — русский цесаревич охреневает от бардака. Вангую скорый разговор с французским посланником, но мне-то чего? Я же не «инсайды» озвучиваю, а совершенно открытую инфу из французских же средств массовой информации. «А ручки-то вот они!». Было бы очень здорово добавить сюда третий шаг — в виде выгоды для себя любимого, но я про Панамский канал вообще до возвращения в Петербург не вспоминал — вот друг-Илюха бы как надо на этой авантюре поднялся. Не жалею — для лицедея да блогера из времен, когда в интернете набирали сотни миллионов просмотров пятисекундные видосы со «смешно» скорченной мордой, я справляюсь архидостойно.

Информационная бомба вторая — выданная журналюге толстенная папка с кропотливо собранными во время путешествия и частично выдуманные (легендарное «рассказчик боится за свою жизнь, поэтому пожелал остаться анонимным) рассказы о зверствах англичан в Индии. В том числе — ужасы массового голода в Бенгалии. Журналюга клятвенно обещал поделиться инфой с зарубежными коллегами — там же и в самом деле 'свобода слова», и условно-независимые газетенки в самой Британии имеются. Сенсации и рост продаж нужны? Ой как нужны! Образ борцов за угнетенные народы нужен? Ой как нужен — романтично настроенным людям он слаще личного благосостояния!

Я вам не Николай и даже не Александр — сидеть и обтекать не стану. Задели? Получили асимметричный ответ — англичане тоже формулу «Этот „икс“ уважает только силу» любят, сиречь — мерят по себе.

О голоде в Центральных губерниях говорить пока не стал — сначала нужно накупить «фьючерсов» у латифундистов, потому что они неминуемо начнут задирать цены, если узнают о масштабе проблемы. Все равно узнают, но чем позже, тем лучше.

Напоследок я подкинул пищи для размышления китайцам и прочим азиатам посредством рассуждений о Монголо-Татарском Иге, познакомив народ с термином «ориентализация» — это когда русский витязь из латника с копьем по чисто объективным, экономическим причинам и под влиянием азиатских соседей пересаживался на степную лошадку и вооружался луком. Это только яркий пример, а суть монолога сводилась к государственным институтам, которые взяли у монголов многое. Монголы, в свою очередь, черпали у Китая, и в Запретном городе этот посыл обязательно считают. Еще один маленький шажок на пути в «тысячу ли». Дабы англофилы, славянофилы, франкофилы и прочие идеологически озабоченные граждане не обиделись, я подстраховался, заметив, что удачное географическое положение позволяет нам черпать как с Запада, так и Востока. Признав, что не всегда это происходит удачно, пообещал плотно работать над вычленением и интеграцией в тело Империи лучших наработок с обеих сторон. Не забыл упомянуть и Японию — в блоке про просвещение: если маленький остров так задницу рвет на ниве модернизации и образования, то нам надо и подавно, особенно если учесть, что от Европы мы в этом плане отстали, несмотря на «множественные усилия Его Императорского Величества, без заложенного которым базиса дальнейшие перемены были бы невозможны». Мы же не демократия и даже не СССР, где на предыдущего правителя можно любые проблемы списать, выставляя его кровавым упырем и дебилом, а самодержавие, в котором любой камень в моего батюшку или даже дедушку подрывает мою собственную легитимность. Романовы — это преимущество, а не тянущееся из тьмы средневековья ярмо!

Глава 23

После обеда, сидя за столом с чашкой кофе, перед пестрой картой поделенной на колонии и зоны влияния Африки, я предавался самому тяжелому на свете делу — борьбе с собственной жабой. Английские, французские и прочие не принадлежащие Германии колонии сейчас неактуальны — некоторые планы на них у меня есть, но как минимум до октября и долгих, задушевных разговоров с Вилли они потерпят. И не к спеху, и согласовать действия с союзничком надо, и возможностей у меня на данный момент очень мало — изнутри государственного аппарата, через тот самый государственный аппарат, в котором непонятно кто и у кого взятки берет, с мутными делишками нужно быть очень аккуратным. Особенно с англичанами — перекроют мне Суэц, и наши купцы да переводчики загнутся из-за чудовищных издержек. С французами… С французами немного поиграть можно — в том числе привлекая англичан.

Вздохнув, я сделал глоток и поморщился на лежащее справа от карты письмо, подписанное долбаной королевой Викторией. Письмо пространное, но суть его проста — приезжай, дорогой родственник, погостить после помолвки. Дипломатически это настоящая подстава.

Поморщившись на письмо справа от карты, вздохнул еще горше. Президент Франции Мари Франсуа Сади Карно в гости зазывает. Тоже после помолвки — все равно, мол, рядом будешь, так чего бы не посетить документально заверенных союзников? Император — с утра к нему сходить успел, пожаловаться — велел не отказываться от обоих приглашений. Дипломатическая картина от этого еще круче: сначала я поговорю с Вилли, потом — поржу с французами над тем, как много вранья удалось влить в уши доверчивого тестя, а вишенкой на торте выступает отчет на ковре у Ее Величества. Что должен при таком регламенте подумать кайзер?

Отпив еще кофейку, я усилием воли вернул внимание на карту Африки. Так-то Вильгельм не мальчик, а военная пропаганда в ходе больших войн и не таких превращала в безмозглых кретинов, на которых очень удобно повесить общую ответственность за многолетнюю мясорубку. Должен понять — дипломатия штука сложная, и подставы типа такой в ней не исключение, а правило.

Следующий глоток даровал мне несколько авантюрную, но вполне осуществимую идею, которая нехитрую англо-французскую комбинацию сломает к чертовой бабушке. Надеюсь, Вилли оценит и подмахнет — тогда, помимо дипломатической пользы, я получу от круиза по Европе еще и личное удовольствие.

Хитрая «жаба»! Отвлекаешь меня как можешь, да? Не выйдет — все равно эти куски земли как минимум в ближайшие двадцать лет мне не светят, а деньги очень нужны. На данный момент Вилли, как и подавляющее большинство европейцев, пользует Африку в качестве сельхоз придатка. Понять можно — население растет, промышленность отжирает драгоценные земли, урбанизация сокращает деревенское население. Чем-то надо рабочих кормить. Кайзер еще и в колено себе стрельнул, задрав пошлины на наше зерно. Немцы и в мое время такой подход уважали. С другой стороны двояко — чем-то на протекционистские меры по защите родной промышленности ответить надо было, и тут есть повод погрустить — кроме зерна нам предложить особо нечего. Но! Какая страна на планете обеспечивает свои потребности во всех сферах на 100%? Правильно — ни одна. С глобализацией не поспоришь — странам волей-неволей приходится занимать определенную нишу, закупая из-за рубежа недостающее. Однако краник прикрутить можно всегда, поэтому критически важные производства и ресурсы надлежит иметь свои.

Фу, «жаба», хватит отвлекать от дела! Несмотря на сельскохозяйственную ориентацию львиной доли колоний, ежели европейцы находят полезный ресурс, они его конечно же добывают. Африка в этом плане удобна — немало ценного находится близко к поверхности, и для доступа к тому же никелю не нужно в пятидесятиградусный мороз вгрызаться в вечную мерзлоту. А еще там есть рабский труд — прогрессивная Европа его сильно уважает, потому что загнать в шахту полуголодного, «одноразового» негра гораздо выгоднее, чем нормального рудокопа с хорошей зарплатой и соцпакетом. Мерзко.

Во сколько оценит Вилли карту с месторождениями ресурсов Германской Восточной Африки? Тысяч на пять отправленных учиться на его заводы рабочих, ряд технологий — в том числе тротил — и некоторые предприятия группы «А» — производство средств производства — сторговаться же смогу? Еще мне кровь из носу нужна оптика — она пойдет в дальномеры, бинокли, перископы, оптические прицелы для снайперов, которых мне еще предстоит завести. Каким бы капитализм ни был, товарищ Ленин в своей формуле «капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим» был не совсем прав: если Вильгельм попросит Карла Цейса не строить мне завод по производству дальномеров, тот его и не построит — он же себе не враг. Кроме того, торговать продукцией гораздо выгоднее, чем технологиями ее производства. До смешного доходит — в Ютландском сражении немцы с англичанами самозабвенно лупили друг по дружке, а херр Крупп получал патентные отчисления за свою замечательную броню от тех и от этих. И всем, кроме отправляющихся на дно морячков, которых не спрашивают, было нормально — в том числе кайзеру. А что такого? Просто бизнес.

Я — не коммунист и не турбопатриот, поэтому осуждать никого не собираюсь: одним нужна броня, другим — пополнение государственной казны. Но я из будущего, и видел, насколько сильно народам такое положение дел не нравится и к чему оно приводит. «Мы подыхаем, а эти наживаются». Мужиков понять можно. Нам в этом плане, как ни странно, проще — на данный момент у нас тупо нет ничего такого, что будет лететь в моих подданных параллельно с патентными отчислениями. Ладно, не совсем — вон под окошком ящик стоит. Англичанам не продам, а с Вилли поделиться можно — авось в этой реальности немцы наконец-то поймут, в какую сторону им воевать выгодно, а в какую — самоубийственно.

Железной рукой придавив жалобно пискнувшую «жабу», свободной я написал Кирилу распоряжение выделить пятьдесят миллионов рублей из «китайского неприкосновенного запаса» в распоряжение Менделееву, который распределит деньги по грантам и составит список потребных производств, позаботившись об организации тендеров на их строительство. С доверием, но под строгую отчетность — сколько, кому и зачем. Дело не в расхищении средств пожилым светочем мировой науки — он несоизмеримо выше этого — а в том, что мне необходимо знать, что мои «Кулибины» уже наизобретали или собираются. Транши одобрять буду лично — Дмитрий Иванович нереально крут, но все-таки продукт своего времени, а значит может проинвестировать в кажущуюся перспективной, но по факту бесполезную или тупиковую технологию. Последние даже опаснее бесполезных — в тупик можно упереться не сразу, а, например, лет десять и сотни миллионов рублей спустя.