Главное Убежище

Парень качнулся и упал на колени выронив автомат. Рядом на пол свалилось нечто вроде большой резиновой пробки.

Раздался еще один глухой удар и послышался тихий вскрик Васильича.

Вдруг тишину станции разрезали резкие крики. Кричало несколько людей, но Веник уже не мог собрать звуки в слова. Он упал на пол, в шагнувшую навстречу тьму.

В угасающем сознании быстро мелькнула мысль:

Надо предупредить парней!

Больше Веник ничего подумать не успел и провалился в темноту.

Плен

По гудению в голове он понял, что очнулся. Охнув, Веник сделал попытку приоткрыть глаза. Сознание медленно возвращалось в гудящую голову.

— О! — раздался совсем рядом прокуренный голос. — Очухался что ли?

Веник еще не совсем пришел в себя, но заметил рядом силуэты нескольких людей.

— Как думаешь, старый? Очухался он? А? — спросил тот же грубый голос.

— Похоже, — ответил ему неожиданно приятный голос. — Может я ему…

Человек сделал попытку придвинуться к парню.

— Стоять!

Послышался звук глухого удара. Рядом кто-то вскрикнул от боли.

Веник наконец осмотрелся. Он находился в полутемной небольшой комнатке. Рядом стоял крепкий детина в кожаной одежде и в высоких сапогах.

Рядом, на грубых нарах сидел пожилой лысый мужчина. Приятное лицо портила разве что сильная щетина.

Веник немного приподнялся на локтях.

— Где я?

Этот вопрос почему-то рассмешил детину.

— Ты кто такой будешь? Говори! Как зовут?

— Веник.

— Звание?

— Чего?

— Ну должность. Кто ты?

— А… Я… Доброволец.

— Так. А откуда ты?

— Я с…, - парень замялся. — Я с Альянса "Свобода".

— Понятно. Значит Веник, доброволец, с альянса и свобода, — проговорил детина, словно боялся забыть полученные сведениях. Он подошел к решетчатой двери и вышел из комнаты.

Пожилой мужчина, увидев, что тот ушел, подошел к Венику, помог подняться и посадил на нары.

— Где это я? — повторил вопрос Веник, присев на грубые доски и откинувшись спиной на стену.

— В тюрьме. Или лучше сказать в плену у банды Сухаря.

— Понятно…

Ничего ему на самом деле было не понятно, а была только досада. Волновало только, где друзья. Борода, Фил… Заяц, наконец.

Он подождал еще немного и тут обнаружил, что часов, которые "подарил" ему Заяц на "Ильича", на руке уже нет.

— Так мы в плену? — спросил снова он, потирая запястье. — А вы?

— Я тоже.

— А я давно здесь?

— Вас принесли несколько часов назад. А я тут же почти месяц с ними маюсь. Вас, вы сказали, Веник зовут?

— Вениамин. Но зовут обычно Веником.

— Понятно.

— А вас как?

— Максим Павлович.

— Понятно, — ответил в свою очередь Веник.

Этот пожилой мужчина, который называл его на "вы", сразу же понравился парню.

Веник более внимательно огляделся и понял, что свет в камеру проникает из нескольких зарешеченных окошек под потолком. Веник очень удивился. Похоже было на то, что их помещение освещает дневной свет. Значит они где-то совсем рядом к поверхности.

— Послушайте, — начал он, как из дверного проема раздались шаги.

Веник пригляделся и увидел, что дверной проем закрывает решетчатая дверь, оплетенную колючей проволокой. К ней снаружи подошел давешний детина и, повозившись с замком, открыл дверь.

— Вставай, — кивнул он Венику. — Пошли.

Веник молча встал и вышел из комнаты.

— Стой.

Охранник запер дверь камеры, в которой остался сидеть Максим Павлович и протянул Венику какую-то грязную тряпку.

— Надевай!

— А?

— На глаза.

Надев парню повязку на глаза и связав руки за спиной, детина погнал пленника по коридору. Веник напрягшись шел по ровному полу. Позади сопел детина, тыкая его без надобности в спину и говоря куда поворачивать. Несколько раз им встретились какие-то люди, грубыми голосами отпустившие по поводу пленника веселые замечания, от которых у Веника выступили мурашки на спине.

Наконец они пришли. Лязгнула дверь, они вошли в комнату в которой пахло едой и чем-то острым. Его посадили на грубый табурет и сняли повязку.

Когда глаза привыкли к свету, Веник обнаружил что сидит в довольно хорошо освещенной комнате, куда свет проникал из заляпанных грязью окон.

В комнате в беспорядке стояло несколько столов и стульев. Прямо перед ним находился стол, за которым восседало трое громил.

Охранник-спутник остался позади возле двери. Оттуда доносилось его сопение.

Веник смотрел на сидящих за столом, а они смотрели на него.

Прямо перед ним сидел несомненно главный в этой комнате — рослый светловолосый здоровяк с удивительно голубыми глазами. Его можно было бы назвать красавцем, если бы не отсутствующая по локоть правая рука. Справа от него сидел рябой блондинчик с торчащими ежиком волосами. Слева от главаря расположился рыжий — еще один крепкий громила.

— Вот ты, значит, какой, — почему-то радостно провозгласил однорукий.

Он встал, обошел стол и дружески обнял Веника за шею единственной рукой и приложился к его макушке щекой, словно они старые друзья, которые давно не виделись.

Веник напрягся.

— Значит так, — проникновенным голосом сказал однорукий прямо в ухо парню. — Как ты видишь, мы люди занятые и нам некогда всякий бред выслушивать. Поэтому у тебя два варианта действий. Первое — рассказываешь нам правду и остаешься в живых. Второе — начинаешь дурить, и тогда мы делаем тебе больно, но отсюда тебя уже вынесут. Понял?

Однорукий, продолжая обнимать парня за шею, немного напряг мышцы и Веник почувствовал, что еще немного и его позвонки треснут. Единственная рука главаря была на редкость сильной.

— Понял! — хрипло выдохнул задыхающийся Веник. — Я все понял!

— Это хорошо, — удовлетворенно сказал однорукий. Он убрал руку, и пошел к столу и снова расселся на стуле. — Давай, рассказывай.

Главарь налил себе в стакан из бутылки.

— Что рассказывать-то? — облизывая губы спросил Веник, чувствуя что, говорит не то что надо.