Главред: назад в СССР

— Но… — я судорожно глотал ртом воздух. — У нас же было «добро»! Как? Почему?

— Идея объединить рок-музыку и стихи комсомольских поэтов действительно имеет некие перспективы, — ответила Клара Викентьевна. — И вы правы, газета должна меняться… Однако после нашего разговора я много думала, размышляла о перспективах издания. В общем, я позвонила Анатолию Петровичу, и мы, посовещавшись, решили, что для начала будет лучше дать музыкантам проявить себя. А то мы напишем про них, и они откажутся петь с Котиковым и другими ребятами. Пострадать может репутация издания и ваша личная…

— Стоп! — ко мне вернулась уверенность, приправленная справедливой злостью. — Как вы сказали? Вы сами позвонили Краюхину и посовещались с ним? Или это все же директива из обкома?

На том конце трубки повисла пауза, а потом Громыхина произнесла ровным тоном, без всяких издевок:

— И то, и другое, Евгений Семенович. Областной комитет рекомендовал не торопиться, и мы, переговорив с Анатолием Петровичем, приняли решение внять их словам.

Я стиснул зубы.

Глава 29.

Случившееся стало для меня настоящим громом среди ясного неба. Причем двойным. Казалось, еще вчера я решил проблему маленького мятежа Бродова, а он, оказывается, не просто так ляпнул вчера про пьянство Бульбаша. Как в воду глядел… И все почему? Правильно — потому что сам напоил коллегу, известного своим пагубным пристрастием.

Дальше. Едва я решил, будто обрел в лице Клары Викентьевны союзника, она вздумала отменить материал. Еще и заручившись поддержкой Краюхина. Разумеется, первый секретарь райкома совещается с областным руководством и в любом случае не стал бы одобрять мою идею просто так, не будучи уверенным. Значит, какие-то подвижки после объявления в стране гласности все же есть, и Анатолию Петровичу развязали руки. Так сказать, разрешили инициативу на местах. Но вот он берет и вдруг дает заднюю! Быть может, Клара Викентьевна все же решила меня так кольнуть напоследок? Потому и накрутила Краюхина, настроила против меня?

Впрочем, не буду оголтело обвинять нашего парторга, а сначала все выясню и уже потом буду разбираться. Сейчас же первоочередная задача — заменить две полосы. Потому что оставить интервью Котикова без дополнения о рок-ансамблях значило бы нарушить саму концепцию. Оба материала я считаю одинаково важными и взаимодополняющими. А значит, придется ставить в номер что-то другое. Жалко Зою — мой предшественник в этом теле распек ее за статью, потом я предложил все же не оставлять эту тему и… В итоге я же обе ее статьи и отменю. Вернее, конечно, перенесу в другой номер, но все равно ей будет обидно. А мне еще, к слову, думать, чем заменить разворот. Здесь не получится, как в две тысячи двадцать четвертом, взять что-то с интернет-сайта и поставить в полосу.

— Валечка, Бродова ко мне вызовите, пожалуйста, — попросил я секретаршу.

К Арсению Степановичу у меня сейчас аж два дела. Во-первых, пусть объяснится, зачем угостил Бульбаша вином накануне сдачи газеты. И во-вторых, раз уж он мой второй заместитель, пусть мучается вместе со мной. Нет-нет, никакой мести и разборок. Сначала дело, а уже потом, когда можно будет спокойно выдохнуть, я еще раз поговорю с ним. Эх, Виталий Николаевич, слабый ты человек! Взял и напился, когда ты мне так нужен! Впрочем, ладно — не будем метаться, это не поможет. Надо действовать по обстоятельствам. Метранпаж Правдин, конечно, будет в шоке и еще раз мне выскажет все, что обо мне думает. Но что тут попишешь! C’est La Vie![1]

— Валечка, и Шабанову, будьте добры, ко мне, — с девушкой предстоял неприятный разговор, но я твердо решил сообщить об отмене ее материалов лично.

В кабинет они вошли одновременно — Бродов и Зоя. И если лицо Арсения Степановича выражало высшую степень подозрения, то Шабанова нервно мяла в руках клочок бумаги.

— Присаживайтесь, коллеги, — жестом пригласил я. — Зоя, с вами постараемся поскорее, а вы, Арсений Степанович, останетесь. Будете мне помогать сдавать номер вместе неожиданно заболевшего Виталия Николаевича.

— Что с ним? — воскликнул Бродов, и мне послышалась фальшь в его голосе.

— Занемог, — уклончиво ответил я и повернулся к девушке. — Зоя, к сожалению, мы с Кларой Викентьевной и Анатолием Петровичем коллегиально решили перенести ваши материалы в следующий номер.

Шабанова побледнела, еще сильнее сжала бумажку в руках и поджала губы. Вот-вот заплачет. Нет, этого допускать нельзя. Я встал с кресла и, подойдя к Зое, слегка приобнял ее за плечи.

— У вас отличные материалы, — твердо сказал я. — Причем оба. Просто мы решили сперва посмотреть на совместные репетиции, убедиться в надежности договоренностей, и уже потом…

— Я поняла, Евгений Семенович, — севшим голосом сказала Зоя. — Что мне делать сейчас?

— У вас есть в разработке какой-либо материал на замену? — уточнил я.

— Есть заметка о грибниках и пользе грибов, — еле слышно ответила Зоя. — На полполосы.

— Прекрасно, — кивнул я. — Сделаем полосы о заготовках. Сможете подготовить на вторую половину текст о соленьях, вареньях и прочем? Осень, время авитаминоза… Точно! Позвоните в городскую поликлинику и попросите дать комментарий врача. Я бы посоветовал поговорить с Ямпольской. Аглаей Тарасовной. Сошлитесь на редакционное задание. А если попросит официальный запрос через главврача, объясните, что у нас форс-мажор. Надеюсь, это ускорит процесс. И извинитесь от моего имени за беспокойство в рабочее время.

— Может и отказаться, Жень… — покачал головой Бродов и тут же поправился. — То есть Евгений Семенович. Обычно мы через голову не решаем, так делать не принято.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда действуем по-другому. Позвоните сразу главврачу, объясните ситуацию и попросите взять комментарий у Ямпольской. Так мы сразу облегчим себе задачу и доктора не подставим.

— А если и так не получится? — не унимался толстяк.

— Значит, заменим грибы… рецептами! — я тут же нашел выход из ситуации. — Хорошая тема, кстати, можно с поварами в нашей столовой поговорить.

Я улыбнулся про себя. В той своей жизни мы нередко прибегали к подобным способам решить нехватку контента. Причем это делали как интернетчики вроде меня, так и старая гвардия. Для «электронки» всегда можно было взять федеральную новость и сделать региональную привязку. К примеру, в Москве обнаружили очередной штамм ковида, мы об этом пишем, быстро берем пример у Роспотребнадзора, что в Тверской области его еще нет, и новость готова. А для «принта» журналисты обычно гуглили анекдоты и те же кулинарные рецепты. Почему бы и здесь не попробовать? Проблема только в отсутствии интернета, но если у тебя есть голова на плечах, то ты либо в книге о вкусной и здоровой пище что-нибудь найдешь, либо у поваров спросишь, как я и предложил.

Зоя молча кивнула, и я отпустил ее готовить материал, определив жесткий дедлайн в два часа. Отлично, одна полоса на замену у нас уже почти есть. Была мысль в дополнение к бродовскому материалу для рубрики «Человек труда» вставить свою статью о прессовщиках, которую я на всякий подобный случай написал заранее в воскресенье, но я отогнал ее прочь. Делать так считается профессиональным моветоном. Содержание газеты должно быть разнообразным, и три полосных материала на схожую тему в эту концепцию не вписываются. Три — потому что еще была статья Анфисы про парикмахеров. Ее-то я как раз и решил оставить, так как автором была девушка. Так сказать, соблюсти гендерное разнообразие, как будут потом говорить. Это уже концепцию не портило, а, напротив, хорошо дополняло.