Глермзойская пустошь

– Вол... Воолл… Воооллл…- будто покатал на языке это слово Воэл.
– Хоррошо! Я не буду обижаться. Сильный Вол не обижается на мелочь вокруг.

Остальные задумались, обдумывая такое изменение имени в краткую сторону.

– Что за имя такое - Обскур? Я не хочу! Об! Даже так не звучит!
– пожаловался мелкий, по сравнению со своими братьями крысенок.

– Хочешь сократить, так зачем убираешь окончание? Может там всё самое интересное? Обскур… Скур! Скууррр!

– Скуррррр!
– зарычал вслед за мной тоже не самый большой из братьев, поднимая губы и обнажая свои ещё небольшие клыки.

– А я? Ишар! Шаром мне что ли быть?

– обиженно заявил третий.

Все вокруг покатились со смеху.

– Слушайте, мелкие. Вы же говорите, что вам тут скучно… Да?

– Дааа!
– повскакивали они на лапки.

– А хотите пойти со мной в новый поход?

– Дааааа!
– восторженно заорала мелочь.

– И вас возьму с собой!... Но не всех.
– мелкие заозирались по сторонам с видом “кого убить надо?”

– Мы будем играть! Ну как играть… Я покажу вам. Пойдёмте за мной.

Через минуту, во дворе:

– Так, посмотрите. Видите вот земляной вал от этой кучи навоза начинается? Задача такая: кто по команде, от меня, по этой куче, по гребню вала, поднимется вооон на ту вышку, а потом спустится, и по другой стороне вернётся… Да, можно прыгнуть вон на ту крышу и вновь да меня. Так вот, первых трёх, кто пробежит всё это расстояние, я беру с собой. Что, нечестно? А я что-то про честность говорил? Мы идём в поход на племя псиноголовых, быстрых и безжалостных убийц! Которые уже наверняка начали разорять наши северные земли! (было бы что разорять - кроме форта на севере) Вы что-нибудь слышали о том, что я беру всех способных сражаться? Нет! Поэтому беру самых лучших! Остальные мелкие вашего возраста ещё в вольерах сидят. Так что давайте, жопы подобрали и готовьтесь…

– Готовы?
– мелкие пихались, стоя у условной черты, занимая всеми и неправдами первый ряд недалеко от горы сухого навоза.
– Вперёд! Пошли!

Крысята, отожравшиеся за спокойную для них весну и лето (компенсировали тяжёлую зиму?) побежали вперёд. Быстро-быстро цепляя лапками подсохшие лепёшки, они забирались выше и выше, когда высушенный солнцем навоз выпадал и вырвавшийся вперёд падал на своих собратьев. Другие хватали товарищей за голые хвосты, хватались за их конечности, чтобы забраться по спинам…

Видя, как я наблюдаю за вознёй, одиночки и группы крыс останавливались. Они провожали взглядом бегающих мелких и красные глазки их разгорались. Шёпотом, а потом всё громче они подбадривали кого-то из соревнующихся. Здешняя жизнь так скупа на развлечения… Шум нарастал, особенно когда на стену из пыльной кучи всё-же стали выбираться запыхавшиеся и чумазые крысята.

Но если они думали, что по сухой земле будет легче бежать, то ошиблись. Во многих местах она оказалась не утрамбована, и лапы проваливались до середины щиколотки. Земля осыпалась вниз и кто-то… Не-видно-точно-кто, уже полетел вниз, вновь во внутренний двор и ему пришлось снова взбираться на вал.

Ещё одним сложным испытанием стала одна вышка. Тут уже те, кто вырвался вперёд за счёт силы, уступили более ловким. А ещё дозорная вышка, собранная из всякого хлама в какой-то момент чуть не завалилась, грозя переломать кости и крысятам и толпе, которая собралась последить за происходящим.

Но вот уже первая тройка вырвалась вперёд и хвост в хвост прыгали, катились вниз со склона к моим ногам. На черных от грязи мордах был слой грязи, они с шумом втягивали воздух, но при этом озирались вокруг с невероятно гордым видом! А сзади плюхались остальные, завистливо пища.

Не успели собраться - ещё напасть. На горизонте показалась какая-то точка.

Дозорный на валу махнул лапой и спокойно крикнул:

– Что-то летит!

Его мало кто услышал. Всё внимание было на импровизированные соревнования. Не прошло и минуты, как добавил:

– К нам летит!

Кто-то начал забираться к нему, но в принципе уже и так можно было рассмотреть увеличивающегося в размерах по мере приближения животное:

– Дракон!

Под звуки паники все начали разбегаться.

– Прячьтессь- прячьтесссс!!!

Бригадиры защёлкали кнутами, начали орать, колошматя дубинами пробегающих мимо крыс:

– Прячьте вещи! Быков в норы! Мясо уносите!!!

Я тоже подключился:

– Мелкие - в нору! Стрелки! Ко мне!

Подопечные Беспалого из толпы подбежали ко мне.

– Где ваши ружья? Бегом за ними! Заряжайте и стреляйте по готовности!

Всего пять стволов против падающего этого... Этого!

Спикировавшая с рёвом вниз тёмно-зелёная туша в последний момент у земли распахнула свои немалые крылья, от воздушного удара и сотрясения от приземлившейся туши которой попадали все те, кто находился в радиусе пяти-десяти метров.

Массивная голова с несколькими рогами была в несколько раз больше, чем у нашего самого большого быка, а торчащие клыки больше походили на кинжалы. Тугие мышцы перекатывались под костяной чешуей, закрывающей всё тело от макушки и до хвоста.

Длинным хвостом оно совершило круговое движение, сбивая первых поднимающихся, а завершило движение ударом об землю и с конца хвоста, заканчивающегося шипом, брызнули черные капли. Эти капли с шипением падали на землю, на тела бойцов, оставляя на коже (если не защищена) тяжёлые ожоги. Два громадных крыла зверь откинул назад, вперед вытянул голову на длинной и толстой змеиной шее.

Оно взирало вокруг антрацитово-чёрными глазами с ненавистью, будто бы мы ему успели нанести какое-то оскорбление.

После такого появления, только дай волю - я нанесу тебе оскорбление!

Животное широко распахнула пасть и проглотило одного из крыс.

– Все кто меня слышит!!!
– закричал я.
– Хватайте копья! Кидайте камни! Пращники!

Показывая пример, я схватил длинное копьё с узким наконечником и коротко разбежавшись, с расстояния метров десяти вогнал остриё между пережевывающими крысолюда зубами, прямо в розовато-зелёную десну.

От боли оно содрогнулось и взревело от боли, но тело крысы не выплюнуло.

Крысы воодушевились и из нор, из-за укрытий начали выползать испуганные хвостатые. Кто-то начал собирать камни, другие их кидать издалека в сторону возвышающейся над всеми могучей гадиной. Другие бросились в норы за другим оружием.

Стволы в лапах клановых крыс-стрелков тряслись и они были не способны попасть в упор по минотавру (даже если бы он просто стоял перед ними)

Самыми бесстрашными показали себя штурмкрысы, схватившие свои алебарды, тесаки и кинувшиеся на тварь, желая её зарубить и крича всевозможные гадости: