Глоток дождя

Внук проскользнул в торговый зал, где подручные Квача бойко распродавали подержанную мебель, и, потолкавшись среди покупателей и любопытствующих, направился к выходу. Скоро клетчатый пиджак Внука затерялся в толпе, Черняк перенес внимание на Квача, восседавшего в зале за высокой конторкой. Тот знал о соглядатае и проявил трогательное радушие: в коридоре во внутренние помещения магазина поставил кресло, предложил рюмку коньяка. Позиция для наблюдения была у Черняка неплохой: он мог контролировать действия Квача. А тот как будто забыл о Черняке, всецело погрузившись в оргию купли-продажи: уговаривал, всучивал, манипулировал дюжими грузчиками, с ловкостью иллюзиониста принимал деньги и словно глотал их — так стремительно исчезали они. Черняка злила невозмутимость комиссионера, а его торговый экстаз утомлял, как приевшийся цирковой номер.

Изредка Квач что-то записывал в толстом гроссбухе, на клочках бумаги, разбросанных на конторке. Один из этих клочков Квач сложил в небольшой квадратик, столкнул с конторки на пол. Выждал несколько минут и подозвал грузчика, бойкого и, по-видимому, смышленого парня. Грузчик выслушал Квача и кивнул ему, словно соглашаясь с чем-то. Потом он наклонился, то ли поправляя что-то в одежде, то ли для того, чтобы поднять с пола клочок бумаги, уроненный Квачем.

...С этого момента Андрей ни на секунду не упускал грузчика из виду. Парень покрутился в торговом зале и присоединился к двум рабочим, выволакивавшим на улицу массивный буфет. Андрей вышел во двор, осторожно выглянул из-за угла. Грузчики втаскивали громоздкий неповоротливый буфет на телегу. Двое вернулись в магазин, третий же неторопливо зашагал по бывшей Бисмаркштрассе в сторону вокзала. Андрей перебежал на другую сторону улицы и пошел за парнем шагах в тридцати-сорока. На большее расстояние отпускать его было нельзя: улица плотно застроенная, людная, — нырнет в подъезд, ищи его...

У вокзала парень поинтересовался расписанием поездов, выпил кружку пива, затем пошел по привокзальной улочке с двухэтажными особняками. «Снова проверяется?» — предположил Андрей и ошибся: парень резко свернул на дорожку, ведущую к особняку, взбежал на крыльцо, постучал. Открылась дверь, и он исчез внутри дома.

Андрей приблизился к особняку со стороны сада и, скрываясь за кустами туи, подобрался как можно ближе к крыльцу.

Ожидание было недолгим. Дверь снова приоткрылась, и Андрей увидел выскользнувшего грузчика, а за его спиной, в полутьме прихожей — Кунерта.

Он все еще в городе!

Кунерт захлопнул дверь. Квач, несомненно, предупредил его об опасности, и Кастет сделает все, чтобы вовремя удрать из города.

Знают ли ребята опергруппы о Кунерте?.. Если Гайнц сделал все как надо, то Грошев разыскал Кунерта. А если Гайнц еще не связался с Грошевым? Нельзя забывать и о Внуке. Он в любой момент может наткнуться на Кунерта и вогнать в него пулю.

Кунерта нужно задержать...

Пригнувшись, Черняк добрался вдоль стены особняка до эркера — закрытого балкона, — по водосточной трубе вскарабкался на второй этаж. Окно рядом с эркером было распахнуто. Андрей, уцепившись за подоконник, подтянулся и очутился в комнате, служившей, по-видимому, спальней. Он вышел в коридор и оказался на антресолях. По ковру, скрадывавшему шаги, Андрей направился к лестнице. На первом этаже кто-то перебегал из комнаты в комнату, хлопал дверьми.

Черняк вытащил парабеллум и сел на нижнюю ступеньку лестницы. Он знал, что долго ему ждать не придется.

Кунерт подошел к зеркалу, осмотрел себя с ног до головы. Левая рука была забинтована, правая держала плотно набитый портфель. Кунерт бросил последний взгляд на свое отражение и вздрогнул. Зеркало отразило его страх и отчаянье: он увидел Черняка.

— Стань лицом к стене, — негромко сказал Андрей.

Портфель упал к ногам Андрея. Кунерт привалился к стене, и Андрей услышал, как учащенно дышал бандит.

— Ты, все-таки... Черняк... Жалею, что тогда... в пансионате, не прикончил тебя...

— Мне не придется сожалеть, — жестко сказал Андрей. — У меня четкие инструкции на твой счет.

— Инструкции Доктора?.. А как ты поступишь с ним? Он тоже уйдет из Кабаньей пущи... Уйдет, а вы будете подыхать один за другим. — Пароксизм страха у Кунерта прошел, он говорил быстро, проникновенно. — Доктор хочет предстать перед будущими хозяевами как руководитель «повстанцев». Чем дольше вы продержитесь, тем выгоднее для него... Вы — разменная монета в его торге, и он боится, что я перехвачу сделку.

Поблизости затренькал телефон.

Андрей изумленно присвистнул.

— Ты на самом деле солидно обосновался.

— Здесь живет русский офицер из комендатуры.

— Вот как?

— Не надо удивляться. У этого русского есть коммерческие склонности, а деловые люди быстро сходятся.

Андрей перевел Кунерта в комнату, в которой находился телефон. Набрал номер Грошева. Бандит со странным в его положении любопытством наблюдал за Андреем.

— Митрохин слушает!

— Здравствуй, это Черняк.

На другом конце провода небольшая заминка.

— Андрей?

— Да! Я в городе, нахожусь на Привокзальной, 34.

— У Борисова!?

— Да-да, наверное. Здесь Кунерт. Приезжай с людьми. К дому подходите со стороны сада...

Андрей распахнул окно, присел в пол-оборота на подоконник.

— Где Рита?

Кунерт затравленно молчал, начиная понимать подлинную суть происходящего.

На газоне возле дома появились Митрохин и незнакомый парень.

— Вылезай! — Андрей отошел от окна.

Кунерт, стараясь не задеть перевязанную руку, неловко взгромоздился на подоконник и тяжело спрыгнул вниз. Парень деловито обыскал Кунерта и повел его прочь от дома, подталкивая в спину.

Андрей передал Митрохину портфель Кунерта, соскочил с подоконника на землю.

— Польский товарищ, — кивнул на парня Митрохин. — Несколько ночей мерзли вместе — поджидали Кунерта, побратались. Вот, оказывается, у кого отсиживался бандит...

— Слушай: мне и Внуку поручена ликвидация Кунерта. Доктора нервируют конкуренты...

— Работа движется к концу. Грошев ждет от тебя новой информации и личной встречи.

— Я оторвался от Внука на свой страх и риск. Сейчас возвращаюсь к Квачу. Если сможете избавить меня на несколько часов от Внука — встретимся.

— Постараемся, — заверил Митрохин.

...Через сорок минут Черняк занял свой пост в комиссионном магазине. Квач словно и не заметил отсутствия Андрея. Торговля шла споро.

Андрей хотел было уже покинуть пост, как вдруг ему почудился знакомый голос.

— Что нового, Ягеллон?

Скороговорка Квача:

— К сожалению, ничего. Никаких поступлений. Фарфор снова в цене, и знающие люди несут его только в крайней нужде.

— Что-то желтый ты сегодня, как японец. Нездоровится?

— Да-да, чувствую себя неважно. — Квач помялся. — Хронический гастрит — результат пренебрежения к еде.

— Питайся у Зелинского. — Андрей узнал в парне шофера автофургона. — Он готовит на людей без желудков!

Квач залился тонким булькающим смехом. В этот же момент в магазин вплыла Каркачева, в той же гимнастерке, в какой Черняк ее впервые увидел. Она прорезала толпу и остановилась перед конторкой, рядом с Голейшей, терпеливо дожидаясь, когда у Квача пройдет приступ смеха.