Глоток воздуха

– Ближайшее место к дому, где занимаются этим, как его… - замешкался Курасаки, вспоминая слово.

– Айкидо, - подсказал ему парень.

– Точно, айкидо, Тацки именно так и говорила, - просветлел Ичиго.

– А почему именно айкидо? У нас, надо признать, не самое популярное боевое искусство, учитывая, что даже соревнований и спаррингов нет. Их еще основатель запретил, как мешающие обучению.

– Я думаю, что как раз этим мне оно и подходит, - привычно нахмурился Курасаки.

– Хорошо, - решил пока что оставить эту тему парень.
– Я - Кавагаси Хито, - представился он.

– Куросаки Ичиго, - ответил ему Ичиго.

– Ичиго, ты позволишь так себя называть?
– спросил Кавагаси. Курасаки согласно кивнул.

– Так вот, Ичиго. Ты раньше чем-нибудь занимался?

– С четырех лет карате, - ответил Курасаки, - но два года, примерно, как перестал ходить. Неделю назад попытался вернуться, но сенсей порекомендовал мне этого не делать…

– Если не секрет, почему?
– удивился Хито.

– Не секрет, - нахмурился Ичиго.
– Ребята просто отказывались становиться со мной в спарринг после того, как я пробил четвертую грушу…

– Звучит как-то фантастично.

– Не веришь?
– нахмурился сильнее обычного рыжий.

– Э… Ну согласись, в это трудно поверить, - ушел от прямого ответа Хито.
– Но это, пожалуй, не имеет особого значения. У тебя есть во что переодеться?

Ичиго кивнул, снимая с плеч рюкзак.

– Тогда, раздевалка у нас тут. Как будешь готов, проходи в зал, - сказал Хито и оставил Куросаки одного.

Переодевшись в свое старое кимоно, Ичиго открыл дверь в зал и привычно поклонился. Поднял глаза на мастера и застыл в ужасе, пополам с безграничным изумлением, глядя на его предвкушающую улыбку.

– Гин?!
– возглас, помимо его воли, сам сорвался с губ Куросаки

========== А должен? ==========

– Курасаки-кун!
– расплылся в улыбке серебряноволосый молодой мужчина в белом кимоно и черных хакама, стоящий на татами перед парами практикующихся учеников.

– Но… Как?!… Ты же?… - потерялся в роящихся вопросах ошарашенный Ичиго.

– Продолжайте пока без меня, - обратился он к ученикам, а сам направился прямиком к рыжеволосому парню с квадратными глазами и отпавшей челюстью, некультурно тычущему в его направлении пальцем.

– Пожалуй, не будем отвлекать остальных нашей с тобой дружеской беседой. Правильно я говорю, Куросаки-кун?
– проговорил Серебряный Лис, аккуратно направляя Ичиго в спину к выходу из зала.

Стоило только двери в зал за ними закрыться, как Гин развернулся лицом к Ичиго и приготовился слушать, скрыв кисти рук в рукавах кимоно.

– Ты же умер!
– воскликнул Ичиго, старательно не повышая голос, дабы не побеспокоить находящихся в зале людей.

– Как видишь, слухи о моей смерти сильно преувеличены, - улыбаясь еще шире, процитировал серебряноволосый знаменитую фразу Марка Твена.

– Но как?!
– всё с той же степенью возбуждения, спросил мальчик.

– Удар Айзена-тайчо не был смертельным. И добрая девочка, Карин-тян, помогла мне спрятаться, когда шинигами прочесывали и возвращали Каракуру на ее законное место. А чуть позже, еще одна чрезвычайно милая и добрая девочка, Орихиме-тян, приютила и исцелила меня. Ну а запасной гигай у меня естественно был спрятан, на всякий непредвиденный случай, - охотно пояснил серебряноволосый.

– Я смог ответить на твой вопрос?

– Но почему здесь?

– Потому что это мое додзё. Можешь себе представить, что я отнюдь не все свое свободное время посвящал подготовке божественного переворота? Могут ведь и у меня быть хобби, Куросаки-кун?

– С трудом, - честно признался мальчик, пытаясь переварить полученную информацию.

– Так вот, когда я оправился от той раны и нашел-таки время подумать, то понял, что в Обществе Душ мне больше нет места, кроме как в соседней с Айзеном-тайчо камере, так же как и в Хуэко Мундо. А в мире живых я и так официально существую как Ичимару Гин, владелец собственного додзё и обладатель шестого дана по айкидо. Вот я и набрал группу учеников, да и занялся своим хобби профессионально. Есть еще какие-то вопросы, Куросаки-кун?

– Теперь ты меня убьешь?
– хмуро и обреченно спросил Ичиго.

– А должен?
– улыбка на лице Гина стала еще чуть шире, хотя, казалось бы, это уже невозможно.

– Но ты же не хочешь, чтобы шинигами знали о тебе?
– осторожно, будто ступая по минному полю, спросил мальчик.

– Не хочу, - продолжал улыбаться Гин.

– Ведь проще всего для этого убить меня?

– Проще, - согласился серебряноволосый.
– Но я сделаю иначе, - радостно продолжал улыбаться он.

– И как же?
– приготовился к чему-то более страшному, чем смерть, мальчик.

– Попрошу тебя не рассказывать обо мне, - расплылся в вовсе невозможной улыбке Гин.
– Ты же выполнишь эту мою маленькую просьбу? Правда?
– и от этого безобидного вопроса и лисьей улыбки Куросаки пробрало морозом до самых костей, настолько, что он даже не мог говорить. Только судорожно кивнул и побледнел. Смерти он не боялся, но чувствовать себя абсолютно беспомощным было жутко.

– Ну, вот видишь, как замечательно, - чуть отошёл от мальчика Гин.

Ичиго облегченно выдохнул.

– Кстати, - обернулся к нему мужчина, и на лице его не было ни малейшего намека на улыбку.
– Спасибо. Спасибо, что остановил этого монстра Айзена. Я положил на это жизнь, но так и не смог. Спасибо, что сделал это за меня.

– Пожалуйста, Гин, - серьёзно ответил мальчик. Гин кивнул. И вдруг, снова расплылся в своей приторно-гадостной улыбочке.

– Куросаки-кун, так ты войдёшь? Попробуешь, что такое Ай-ки-до?
– разделяя и делая ударение на каждый слог, проговорил он.

Мальчик кивнул и двинулся вслед за мужчиной.

========== Первые впечатления ==========

Тренировка оставила совершенно странное впечатление на Ичиго. Потрясающая атмосфера дружелюбия, царящая в зале. Полное отсутствие ударов и какой-либо соревновательности. Постоянная работа в парах и постоянная же смена партнёров. Красота движений и приёмов, показанная сэнсэем. Потрясающая корявость и неловкость собственных движений при попытке повторить что-то из показанного. И, конечно же, гадкая улыбка Гина, неотрывно преследующая его на протяжении всей тренировки.