Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова)

На экране быстро менялись картинки. Те эпизоды, где язык тел участников возбудил подозрения ищеек, были отмечены особо.

— Ничего особенного?

Похожее на мотыгу длинное лицо Омо искривилось в безрадостной ухмылке.

— Полно такого, за что им бы по первое число вжарили дома, но не здесь, когда приняты МОП.

— А то.

Проведенные вахтмастером Нау в жизнь меры по охране порядка вынудили бы сместить означенного вахтмастера с занимаемой должности на любой другой базе авральников. Более двадцати лет вахтмастер всячески потакал свиньям-коробейникам в их прихотях, отталкивая от себя законопослушных последователей. Поначалу Ритсера это также возмущало. А теперь… теперь он начинал понимать. Томас очень во многом оказался прав. Не было нужды дальше угрожать насилием: если позволить людям общаться свободно, они, сами того не замечая, выболтают много важного, в том числе тайны, которые не принесут ничего, кроме пользы, когда поводок натянется снова.

— А в этот раз что не так?

— Седьмой и восьмой аналитики пришли к единому мнению о двух последних событиях.

Седьмой и восьмой неотвязники сидели в конце первого ряда. Детьми они, вероятно, носили какие-то имена, но что было, то быльем поросло: в ту пору они даже в полицейскую академию поступить не успели. Фривольные имена и «докторские» титулы могли пригодиться в работе с гражданскими, но в серьезном полицейском учреждении места им не нашлось.

— Что-то раззадорило Виня даже сильнее его обычного гнева. Вы гляньте, как он головой дергает.

Для Ритсера данные значили мало, но он и не обязан был разбираться в деталях экспертизы: он ведь управленец. Омо продолжал:

— Он с большим подозрением наблюдает за Тринли. И это происходит снова, в коридоре, ведущем к транспортным ангарам.

Брюгель пробежался по видеоролику с визитом Виня в Хаммерфест.

— Ага, понятно. Он подрался с Тринли. Оскорбил Трада Силипана. Господи… — Брюгель не сдержал хохота. — Он напал на содержанку Томаса Нау! Но ты говоришь, тревожные флажки связаны с языком тела и движениями глаз?

Омо пожал плечами:

— Подозрительное поведение согласуется с известными нам проблемами этого человека, сэр. И за рамки дозволенного МОП оно не выходит.

Ага, так, значит, Киви Лизолет надавали по щекам прямо на пороге резиденции Томаса. Ритсер обнаружил, что невольно ухмыляется. Все эти годы Томас дурачил бедную шлюшку. Периодические мозгочистки являли собою светлые пятна в унылой жизни Ритсера, особенно это касалось ее реакции на определенные видеоролики. Впрочем, его не покидала зависть. Ему, Ритсеру Брюгелю, эдакий маскарад не по силам даже с мозгочистками. Женщины, которых Ритсер забирал себе, долго не выдерживали. Пару раз в год он вынужден был посещать Томаса и клянчить себе новые игрушки. Ритсер пристрастился к самым привлекательным из тех, кого пускали в расход. Иногда ему везло, как с Флорией Перес. Она бы уж точно заметила последствия мозгочистки Киви; химик она или нет, но с ней надо было ухо востро держать. Всякая удача имеет свои пределы… а впереди лежали еще долгие годы Изгнания. Темные мысли эти были ему знакомы, ибо часто приходили на ум, и Ритсер приучился их отбрасывать.

— Хорошо, и в чем тут суть? Седьмой и восьмой отметили, что Винь пытается скрыть то, чего не знал прежде, ну, по крайней мере, о чем не думал так упорно?

В цивилизованной обстановке проблемы это бы не составило. Чувака бы просто резали по кусочкам, вытягивая из него ответы. Здесь… ну, иногда удавалось побаловаться скальпелем, а что толку? Слишком многие люди Чжэн Хэ располагали эффективными мозгоблоками, и слишком многих не брала мозговая гниль.

Он поставил отмеченные эпизоды на циклическую прокрутку.

— Гм. Ты хочешь сказать, он догадался, что Тринли на самом деле — Цзамле Эн? — Совсем коробейники с ума посходили; коррупция их почти не беспокоит, а случись кому из их племени ввязаться в торговлю людьми, так его сразу смертной ненавистью ненавидят! Ритсер с омерзением скривил губы. «Пфф. Как низко мы пали. С вахтмастерами шантаж бывает очень полезен, но для людей вроде Фама Тринли должно хватать и обычного запугивания». Он еще раз просмотрел представленные Омо улики. Доказательства показались ему крайне шаткими. — Бывает, я задумываюсь, а не поднять ли нам порог чувствительности ищеек.

Омо именно это раньше и предлагал. Вахтенный сержант, однако, оказался достаточно умен, чтобы смолчать.

— Возможно, сэр. С другой стороны, если бы не оставалось вопросов, которые надлежит решать менеджерам, потребности в нормальных людях тоже не возникало бы. — Видение единственного вахтмастера, управляющего вселенной фокусированных, было лишь волшебной сказкой. — Знаете ли, вахтмастер Брюгель, я вот что думаю…

— Да?

— Вот бы нам запустить автономные локализаторы Чжэн Хэ в Хаммерфест. У нас система безопасности на собственной базе хуже, чем во времянке Чжэн Хэ; извращение какое-то, да и только. Случись эти инциденты во времянке, мы получили бы данные о кровяном давлении Виня, сердечном ритме — да блин, заберись локализаторы ему в череп, мы бы ЭЭГ сняли! Располагая сигнальными процессорами коробейников и услугами аналитиков-неотвязников, мы фактически могли бы читать мысли подозреваемого, так его разэтак!

— Да понимаю я.

Локализаторы Чжэн Хэ поднимали безопасность на недостижимый прежде, поистине магический уровень. Сотни тысяч миллиметровых устройств были рассеяны по всему лагерю коробейников — а в открытых зонах Хаммерфеста, где Нау ослаблял карантинные меры, их было, может, по нескольку сотен. Все, что требовалось, — это переналадить бытовые системы Хаммерфеста на микроволновое импульсное управление, и — хоп! — уже можно работать с локализаторами. Прощайте, камеры наблюдения и прочая рухлядь.

— Я снова поставлю этот вопрос перед вахтмастером Нау.

Программисты Анне уже более двух лет изучали возможности коробейничьих локализаторов, доискиваясь скрытых ловушек, — пока безуспешно.

Тем временем…

— Ну ладно, Эзр Винь ведь сейчас снова во времянке, а там покрытие локализаторами такое, что размечтаешься. — Он усмехнулся Омо. — Натрави на него еще пару ищеек. Посмотрим, что выявит плотная наружка.

Эзр пережил чрезвычайную ситуацию без новых истерик. С Хаммерфеста приходили регулярные доклады. Разбегание мозговой гнили удалось остановить. Цзоби Жэюн и еще восемь фокусированных скончались. Трое других «серьезно пострадали». Но напротив имени Триксии стояла отметка: «не пострадала, возвратилась к работе».

У Бенни в забегаловке наперебой теоретизировали. Рита была уверена, что разбегание случайно.

— У нас на Балакрее каждые пару лет такое бывало, в моей конторе, и лишь однажды мы засекли причины. Такую цену платишь за тесную связку.

Но они с Чжау Синем опасались, как бы разбегание не положило конец даже отложенной ретрансляции «Детского часа». Гунле Фун заявляла, что это не имеет значения, поскольку Шерканер Андерхилл проиграл странные дебаты с Педурой, а раз так, то и ретранслировать больше нечего. Трад Силипан от участия в спорах воздерживался; он был занят в Хаммерфесте, может, что и какой-нибудь работой в отрыве от дуракаваляния. Фам Тринли, впрочем, заменял его в полной мере, развивая идиотскую теорию Силипана о том, что повинна во всем Триксия, которая ретранслировала реальную драку — и тем спровоцировала разбегание гнили. Эзр все это слушал, но был глух и нем.

Следующая его вахта выпадала через сорок килосекунд; Эзр вернулся к себе в квартиру раньше обычного. Не скоро он теперь увидит Бенни. Столько всего случилось, и всем им было чего стыдиться, от чего страдать, над какими смертельно серьезными тайнами корпеть. Он парил в полумраке своей каюты, будто крутился на вертеле в аду. Он то и дело бессильно возвращался к одной и той же теме, оттуда перескакивал на иную проблему, не менее жуткую, и, наконец, возвращался к той, что ужаснула его сначала.