Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)

— Пора бы уже узнавать по голосу!

Эллы здесь не было, и Бенита почувствовала облегчение.

Она ждала, что Йоссь что-нибудь спросит про хутор, как там и что, но он запустил руку в корзинку и принялся с аппетитом уписывать принесенную Бенитой еду.

— Мужики, давайте-ка поближе, — с набитым ртом сказал Йоссь.

С нар, сбитых новоземельцем Юри, один за другим посыпались дружки Йосся, и Бенита испугалась, что какой-нибудь верзила упадет ей прямо на голову.

— Чертовски жесткие нары, — потягиваясь, произнес заморыш Карла. — Все кости ломит.

— На, глотни и ты. — Эльмар сунул под нос Бените бутылку с самогоном.

— Эта живительная влага, которую вам принесла Элла, не согреет меня, — огрызнулась Бенита.

Мужчины заржали, но как-то вяло, видимо, спросонья.

— Сегодня неплохой вечер, темно, — протянул Карла.

— Не отправиться ли нам в деревню? — оживился Эльмар.

— Верно, а что, если пойти спать домой? — шепнул Йоссь Бените.

— У нас в доме посторонний, — громко сказала Бенита.

— Кто? — спросили мужчины.

— Из-под Тарту один. Утром отправляется дальше, к морю.

— Хочешь не хочешь, а фронт, леший его возьми, все время движется, — засмеялись мужчины.

— Вас, лесных жителей, это не касается, — насмешливо сказала Бенита.

— Черт его знает, — подал голос Кустас, самый пожилой и тихий из мужчин. — Сиди тут и думай, что делать, пока ум за разум не зайдет.

— Припустить бы к берегу, да и махнуть на какой-нибудь скорлупке через море, — произнес Карла.

— Чем дома плохо, ежели у нас такие замечательные женщины, — все еще усердно жуя, пробормотал Йоссь и в подкрепление своих слов похлопал Бениту по спине.

— Сходить бы в деревню, узнать, какие новости, — заметил Карла.

— Лень, — зевнул Кустас. Слышно было, как он носком сапога почесал голень.

— Если фронт будет двигаться, жизнь станет привольнее. Никто не будет рыскать по лесам, — обрадовался Эльмар.

— Кому вы нужны, — бросила Бенита.

— Женщинам, только женщинам, — кольнул ее Йоссь. — Ты почему каждый вечер приходишь с корзинкой?

Мужчины засмеялись.

— Ты, Йоссь, помолчи, — предостерег его Кустас.

Бенита молча собрала тарелки и сложила их в корзинку.

— Ладно, — сказала она, вставая. — Йоссь, приходи утром на реку, наловим рыбы.

— А что, бочка с мясом уже пуста? — буркнул Йоссь.

— Долго ли ей опустеть, таскай тут всяким обжорам.

— Ну что ты, Бениточка, — подошел к ней Эльмар.

— В картишки бы сразиться, — протянул Карла, — а где взять батарейки…

— Берегите свой фонарь, — посоветовала Бенита и со злорадством добавила — Дни становятся все короче, скоро прошибете себе головы о стенку, дверного проема не сумеете отыскать.

— Сразиться бы в картишки, спать больше нет мочи, — протяжно повторил Карла.

— Неохота, — сладко зевнул Кустас, — зароюсь-ка я лучше в солому.

— Примем вместо снотворного самогончику, глядишь, и ночь пройдет, — предложил Эльмар.

— Ты к Элле ступай, — хихикнул Карла. — Потом на недельке отдохнешь.

— Уж Элла нас в беде не оставит, — поддразнил Йоссь Бениту. — Как кончатся рихваские припасы, так, смотришь, Элла бежит, за спиной бидон, в руках — кадушка с маслом.

— А мне и впрямь осточертело таскать, — едва сдерживаясь, ответила Бенита. — Пусть Элла побегает, да так, чтоб ее между ляжками пот прошиб.

— Какая муха тебя сегодня укусила, — удивился Эльмар.

— Кто ее разберет, — сердито бросил Йоссь.

Бените нравилось, когда Йоссь сердился, он тогда гораздо больше походил на мужчину.

— Пусть Элла таскает вам подачки, а я принесу пакли. На зиму утеплите свою берлогу, не то превратитесь в сосульки, — сказала Бенита и стала ждать, что ответит Йоссь, потому что единственное, что по-настоящему тревожило Йосся — это приближение зимы.

— С морозами вернемся домой, — высокомерно бросил Йоссь.

— Чем плохо греться у печки, когда зерно в закромах, — съязвила Бенита.

— У тебя земные заботы! — свысока рассмеялся Йоссь.

Бенита стояла как воды в рот набрав, ей не хотелось раздувать ссору.

Не попрощавшись, она пошла, и Йоссь отправился проводить ее.

— Что поделывает Роберт? — небрежно спросил он.

— Слоняется где-то, — хмуро ответила Бенита.

Они дошли до реки. Йоссь остановился, схватил Бениту за руку и привлек к себе.

Какое-то мгновение они стояли совсем близко друг от друга, слушая, как бьются сердца.

Внезапно Бенита повернулась и, оставив Йосся на верху склона, стала спускаться к реке. Шаг ее был слишком резвым, а темнота слишком плотной, и Бенита поскользнулась. Упав на левое колено, она вскочила и от резкого движения порвала подол платья. Вытянув вперед руки, чтобы удержать равновесие, она прислушалась, видимо надеясь услышать от Йосся хоть одно слово, но наверху все оставалось тихо. Бенита отыскала ногой камень и медленно пошла через реку. Было жутковато одной в кромешной тьме переступать с камня на камень, нащупывая дорогу в черной как деготь воде.

6

два рассвело, а скот был уже накормлен и обихожен. Теперь Бенита могла какую-то часть времени уделить и себе.

Откинув прясла лаза, она прошла на выгон. Рыжий мерин Молларта дружелюбно заковылял ей навстречу, и она потрепала его по шее. Направляясь с выгона на луг, Бенита замедлила шаг — сейчас взойдет солнце. Скользя голыми ступнями по холодной от росы траве, Бенита смотрела на кроны старых елей, темневших на заречном лугу. Несколько ленивых, закоченевших от ночной прохлады лягушек отскочили в сторону, уступая ей дорогу. Ступни горели и, хотя плечи дрожали от холода, Бенита чувствовала, как вверх по телу поднимается тепло.

Солнце коснулось крон самых высоких деревьев, над туманной дымкой, словно огненные пирамиды, заполыхали верхушки елей. Река, вдоль берегов которой тянулся ольшаник, тихо журчала, еще погруженная в глубокие сумерки. Безветрие и бледное предрассветное небо сулили хорошую погоду.

Бенита остановилась. Она взяла кофту и платок в одну руку, а постолы в другую и взмахнула обеими руками, точно мельничными крыльями. Солнце вставало, на мельничном бугре запламенели гроздья рябины. Желтые стволы берез словно приподнялись навстречу солнечным лучам.