Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)

— Справились? — насмешливо спросила женщина, когда мужчина вернулся в хлев. — Вы же совсем не похожи на крестьянина, — добавила она.

— Как вы не похожи на крестьянку, — ответил мужчина и смутился от посторонних ноток, прозвучавших в его голосе.

— Не знаю, может быть, моя помощь все-таки потребуется утром, когда станете запрягать, — рассмеялась женщина.

— Я не откажусь, — пробормотал мужчина.

— Вот так она и идет, эта жизнь, — проронила женщина. Еще год-два, и я заговорю, как лаурисооская Линда, дескать, у нашенских родился теленок.

Последняя корова была подоена, и мужчина вышел из хлева вслед за женщиной.

— Побродите пока, — через плечо бросила она и заторопилась к дому. Она словно боялась, что мужчина начнет разглядывать ее на свету.

Мужчина вытащил из кармана замусоленную пачку и, прихрамывая, вышел со двора. Подойдя к телеге, он влез на нее и долго колебался, прежде чем зажечь сигарету. Он глядел во двор, большую часть которого заслонял жилой дом. Вероятно, время от времени по двору проходила молодая хозяйка, потому что до его слуха доносилось хлопанье двери и приказы, отдаваемые собаке, которая громыхала цепью перед амбаром. Затем из трубы дома в безветренное вечернее небо стал подниматься дым.

2

от ты где пристроился!

Мужчина вздрогнул от резкого голоса, прозвучавшего где-то совсем рядом.

Он повернул голову и увидел жалкую старушонку в залатанном мужском пиджаке, на котором не хватало половины пуговиц. Из-под болтающейся юбки высовывались галоши, подвязанные к ноге крест-накрест пеньковой веревкой, чтобы при ходьбе они не соскользнули с ног. Голову старухи покрывала полосатая шаль, на одной руке была надета пестрая варежка.

— Чего гримасничаешь! — рассердилась старуха. — Будто не знаешь Випси.

— Не знаю, — смутился мужчина, словно чувствуя себя виноватым, что никогда не встречал никого с подобным именем.

— Э-эх ты! — хихикнула старуха. — Брось дурака валять.

Мужчина осторожно слез с телеги и подошел к старухе поближе. Он заметил, что ее желтоватая, наголо обритая голова напоминает брюкву.

— Нет, не знаю, — твердо повторил мужчина, надеясь, что странная старуха уйдет.

— Позапрошлым летом я тебе показывала, как Пауль и Паулине ходят на прогулку, — не переставая противно хихикать, сказала старуха. — Сам же еще обещал взять меня в арти-истки, только сперва надо было то ли пройтись по морозу, то ли принять ванну, то ли… Гляди-ка, запамятовала.

Старухе стало жаль себя, и она пустила слезу.

— Я так и не стала арти-исткой, — робко сказала она и высморкалась в кружевной платок, который вытащила из внутреннего кармана засаленного пиджака.

— Там без конца дают сладкий суп, — вздохнула старуха. — Хотят избавиться от нас. Глядишь, снова кто-нибудь околеет и сразу — в яму. В этом году не достать было досок на кресты, — покачала головой старуха и оглядела носки своих галош.

Мужчина поглубже надвинул на глаза кепку — так лучше было наблюдать за незнакомой старухой.

— Так ты, правда, не помнишь, как Пауль и Паулине ходят на прогулку? — удивилась старуха. — Не я одна, значит, все забываю! То ли идти в ванну, то ли на мороз, а может, надо было притащить в комнату цветы черемухи? Черемуховый снег, — хихикнула старуха. — Оркестр заиграл, ну прямо-таки загрохотал, и я захлопнула рот, точно переплет библии! — С этими словами старуха начала пятиться и пятилась до тех пор, пока ее пятки не соскользнули с межи, в картофельное поле.

Мужчина решил, что полоумной старухе наскучило болтать и она сейчас уйдет.

— Смотри внимательно и запоминай! — крикнула старуха мужчине и подняла к небу указательный палец.

— Я смотрю, — пробормотал мужчина, чтобы успокоить старуху.

— Вот так, вот так, — пришла в возбуждение старуха, словно охваченная сценической лихорадкой. — Пауль идет ме-едленно и припадает на правую ногу. Как опустит ногу, так скажет: сожалею. Как поднимет — скажет: о сделке. О сделке сожалею. Понял?

Старуха с головой, похожей на брюкву, копируя кого-то, заковыляла по направлению к мужчине. Она брела, подражая какому-то Паулю, который, ступая на больную ногу, почему-то говорил, что сожалеет о сделке.

Продемонстрировав, как ходит Пауль, Випси передохнула и снова отошла к краю картофельного поля.

— А теперь гляди, как ходит Паулине! — взвизгнула старуха. — Гляди, у Паулине левое колено выскакивает из чашечки. Но она очень проворная женщина и знай себе шпарит дальше. Как только нога подвернется, она звонко-звонко протараторит: что сделано — то сделано, что сделано — то сделано!

Изображая Паулине, старуха подошла к мужчине, беззвучно хлопнула в ладоши — пестрая варежка заглушила звук — и расхохоталась.

Мужчина, на которого полоумная действовала угнетающе, сказал:

— Ну, мне пора.

— Куда? — опешила старуха.

— На выгон, за лошадью.

— Нет, нет, — испуганно вскрикнула старуха, и голос ее на этот раз прозвучал отчаянно и глухо.

Мужчина остался на месте.

Теперь давай играть! — требовательно воскликнула старуха и снова хлопнула в ладоши. Ты будешь Паулем. Но кто-то ведь должен изображать Паулине! Я бы не хотела. Ну, да ладно, любишь кататься — люби и саночки возить.

Старуха схватила мужчину под руку и потащила его.

Он не сопротивлялся и шел прихрамывая, недовольно повторяя, как было велено, что сожалеет о сделке.

— Что сделано — то сделано! — тараторила старуха, припадая на ногу и тычась головой в плечо мужчине.

Затем она внезапно остановилась, высвободила свою руку из-под руки мужчины, пристально поглядела на дым, поднимающийся из трубы дома, и укоризненно, произнесла:

— С тобой неинтересно, ты не умеешь правильно хромать.

— Я не умею правильно хромать! — развеселившись, пробормотал мужчина и заковылял к телеге, собираясь отдохнуть там.

А полоумная старуха тем временем уже открывала ворота. Она потеряла всякий интерес к сидевшему в телеге незнакомцу. Зато, приближаясь к дому, она что есть мочи закричала:

— Бенита! Бенита! Бени-тааа!

Мужчина приподнялся и посмотрел на двор.

Как он и предполагал, молодая хозяйка выбежала навстречу старухе, распахнула калитку и радостно поздоровалась.