Gnawed Noble

С утра Стражи только и говорили, что об отъезде семейства Хоук – и не понимали, почему Кейр так спокоен. Но ему больше не было смысла волноваться.

Огонь внутри Эремона стал ровно горящим пламенем свечи.

========== Эпилог ==========

В баннорне Недремлющее море детям вручают лук прежде, чем они научатся ходить. Каждый – от банна до крестьянина – обязан уметь метко стрелять: баннорн издавна гордился своими лучниками. Лучшие из лучших из года в год показывают свое мастерство на традиционном турнире, на котором почитают за честь выступить не только лучники баннорна, но и гости со всего Ферелдена.

Однажды на турнире среди известных мастеров лука Недремлющего моря появился незнакомец. Он не назвал ни своего имени, ни звания, скрыл лицо капюшоном – и бросил вызов лучшим из лучших. Его быстрые и меткие выстрелы приносили ему одну победу за другой: соперники признавали свое поражение, а зрители восхищались умением неизвестного лучника и поддерживали его одобрительными возгласами.

В конце концов у таинственного незнакомца не осталось соперников, за исключением Мэтью Эремона. Сын банна Альфстанны, как и многие в его роду, превосходил в мастерстве других лучников. Он поднялся было с места, чтобы выйти на ристалище и ответить на вызов соперника – но вдруг тот поднял руку вверх.

– Я не буду сражаться дальше, - объявил он. По рядам зрителей прокатился удивленный вздох. – Как я могу бросить вызов своему брату?

Зрители застыли в изумлении. Мэтью же, услышав эти слова, опрометью бросился вниз, подбежал к сопернику и стиснул его в объятиях. Когда к ним спустилась Альфстанна, лучник наконец сбросил плащ с капюшоном – и зрители ахнули.

Перед ними стоял прекрасно сложенный молодой человек с благородными чертами лица. Ветер выбил пару светлых прядей из его прически, и юноша изящным движением заправил их за ухо. Подойдя к нему, Альфстанна негромко поинтересовалась с улыбкой:

– Надеюсь, это не означает, что тебя выгнали из Серых Стражей за плохое поведение?

– Наоборот, мама, - тепло улыбнулся юноша, - мне за хорошее поведение разрешили съездить домой.

– Замечательно, - улыбнулась банн, обнимая старшего сына. Мэтью тоже присоединился к их объятию. Зрители восхищенно вздохнули.

– Значит, - произнес Кейр Эремон, оглядывая их, - здесь собрался цвет нашего баннорна?

– И всего Ферелдена, сын мой, - громко заметила Альфстанна.

– Полагаю, сер Финн по недоразумению тоже оказался среди них?

– Что?!

Пожилой рыцарь резко поднялся с места, встряхнув головой.

– А, - Кейр миролюбиво улыбнулся ему, - сер Финн, вот и вы. Как хорошо, что вы лично смогли присутствовать здесь и убедиться в своей полной некомпетентности.

– Ты забываешься, мальч…

– К сыну банна подобает обращаться на «вы», сер Финн, - перебил его юноша, смерив остолбеневшего рыцаря многозначительным взглядом. – Вдобавок вам стоило бы хорошенько задуматься. Если Мэтью и добился успехов в стрельбе из лука, то не благодаря вашему обучению, а скорее вопреки ему.

– Ты… вы не имеете права, - бормотал сер Финн, не в силах пошевелиться.

– Смешно сказать, - Кейр улыбнулся, - но эльфийка-лучница превзошла вас в стрельбе. А вы всегда говорили, что эльфы едва ли достойны нашего внимания… возможно, вы просто завидуете их таланту? – Повернувшись к брату, юноша произнес: - Мэт, мы же не хотим, чтобы такие жалкие люди считались гордостью нашего баннорна, верно?

– Это было бы совершенно недопустимо, - кивнул Мэтью с серьезным видом.

– Я рад, что ты со мной согласен. Как насчет того, чтобы…

Его слова внезапно перекрыл громкий звук.

С чувством бухнувшееся на пол ведро прервало изумительный сон. Недоуменно открыв глаза, Кейр огляделся по сторонам. Обстановка добротного деревенского дома выглядела знакомой. Подумав, Эремон сообразил, что это редклифская ферма, где они с друзьями вчера остановились на ночлег. «Чуть-чуть не хватило времени. Я почти успел вынести свой приговор Финну…»

– Доброго утречка, - помахала ему рукой симпатичная гномка – дочка хозяина. По ее лицу были щедро рассыпаны веснушки.

– Доброго, - отозвался Кейр, кинув взгляд на уже вставшего Сайласа. Тот украдкой любовался хозяйской дочкой, делая вид, что поглощен завтраком.

– Хорошо спалось?

– Да, благодарю. Где можно умыться?

– Вот, - гномка указала на ведро с колодезной водой у двери. – И прошу к столу.

Ополоснув лицо и потрогав непривычную пробивающуюся бороду, Кейр остановился в дверях, любуясь мирным деревенским пейзажем. Деревянные дома с поросшими травой крышами, задумчивое мычание друффало, стрекот сверчков в траве – подлинная идиллия, достойная быть запечатленной не на одной картине…

– Э… Кейр, да? – осторожно позвала его гномка, чье имя Эремон почему-то спросонья не мог вспомнить. – Все стынет!

– Да-да, - он спешно вытер лицо и руки и подошел к столу. – Большое спасибо.

– Пустяки, - улыбнулась гномка, тряхнув рыжей косой. – Пойду поищу вашу подружку, а то она куда-то запропастилась.

Сделав пару глотков чая и придя в себя окончательно, Кейр пихнул локтем друга, мечтательно глядевшего вслед девушке.

– Тебя можно поздравить с безнадежной влюбленностью?

– А? – встрепенулся амарантайнец. – Чего это безнадежной?

– Понятно, - улыбнулся Эремон. Осознав свою ошибку, Сайлас тут же пошел на попятную:

– В смысле – чего это влюбленностью, с чего вообще такое…

Вздохнув, он отвел глаза и улыбнулся:

– Она такая славная.

– Во всяком случае, готовит она отменно, - заметил Кейр, с аппетитом поглощая завтрак.

– И не только… - Отмахнувшись от своих же слов, Сайлас преувеличенно удивленно заметил: - А ты-то, оказывается, соня! Чуть не проспал поход обратно в Редклиф!

– Я сплю и вижу, как возвращаюсь домой, - улыбнулся Эремон. – На самом деле. Как только мы закончим с этим делом, я направлюсь в Недремлющее море.

– Нас с собой не возьмешь? – усмехнулся амарантайнец.

– Я бы и рад, но ты говорил, что дела надолго бросать нельзя.

– Ну… - Сайлас почесал в затылке. – Не знаю. До Редклифа еще подумаем.

– А где Адайя?

– Не знаю. Никого с утра не видел. Ну то есть видел… тебя вот только видел. И еще… это…

Видя его замешательство, Кейр понимающе усмехнулся: