Гнёт ее заботы
Шрифт:
Байрон и Хобхаус вскочили и выкрикивали яростные проклятия, пока бегущие по берегу мужчины не скрылись в лесу.
– Дьявол их разбери!
– сказал Байрон, садясь обратно и вытаскивая носовой платок из кармана.
– Никто не пострадал? Чистое везение - эти идиоты запросто могли нас угробить.
Женщины возбужденно переговаривались между собой, но они, казалось, уже оправились от испуга, и вскоре весла заскрипели снова.
– А я думаю, это было невезение, из-за того, что они увидели тебя на веслах, - сказал Кроуфорд.
– Из этого они заключили, что мы плывем одни, без сопровождения невиновных местных.
Хобхаус застонал.
– Тебе все же следовало бы писать романы, Айкмэн! Почему всем врачам Байрона просто таки необходимо испытывать пристрастие к таким… нездоровым
– Может быть потому, что это былкамень, - сказал Кроуфорд.
– То есть, я хочу сказать, именно потому, что это был камень. У существ, которые охраняют своих подопечных, которые могут… э-э, скажем, отбросить тень, чтобы помешать им выпить отравленное брэнди, - с этими словами он взглянул на Байрона, - может не доставать сил, чтобы остановить или отвести в сторону осколки одного из разумных камней, одного из до сих пор живущих. Может быть, они не могут мешать другим членам семьи. Ну что, это здоровая выдумка?
– О, да, просто превосходная, - беспокойно поерзав, сказал Хобхаус.
– Снимаю перед вами шляпу, старина. Мне кажется, будет нелишним немного вздремнуть - что ни говори, вчерашний вечер выдался напряженным…
– Помолчи минуту, Хобби, - подался вперед Байрон.
– Продолжайте Айкмэн. Предположим это единственный способ, с помощью которого они могут убить кого-то с такими защитниками. Но зачемим все это? Если бы кто-то хотел помешать нам подняться в горы, это одно дело; но зачем пытаться убить нас теперь, когда мы вернулись? Мы больше не представляем для них угрозы. Теперь, когда мы никак не связаны с этими существами.
Против его желания взгляд Кроуфорда вернулся к Юнгфрау.
– Может быть, это не совсем так, - тихо ответил он.
Байрон тряхнул головой и снова поднял весло.
– Вздор, я не верю в это - и не собираюсь верить, так и знай. Не хотел бы я вещать как приходской священник [188] , но думаю, я все же понимаю в этих материях побольше, чем ты….
Кроуфорд был напуган, и это сделало его несдержанным.
– Скорее уж как бывший катетер [189] .
188
Как приходской священник(лат. ex cathedra) - вещать с трибуны.
189
Катетер - полая трубка с затупленным концом для исследования внутренних полостей организма, в том числе артериальный и венозный катетер. Здесь игра слов ex cathedra - ex catheter.
Байрон выдавил из себя скупой смешок, но глаза его заблестели от ярости.
– Хобхаус прав, - сказал он.
– Мне совершенно не везет с докторами. Он вернулся на свое место возле хорошенькой девушки и начал оживленно беседовать с ней по-немецки.
Хобхаус бросил на Кроуфорда веселый и одновременно сочувствующий взгляд.
– Думаю, ты только что потерял работу, - сказал он.
Кроуфорд сел и перегнулся через планшир, волоча пальцы четырехпалой руки по холодной воде.
– Надеюсь, я потерял нечто большее, - ответил он.
Солнечный свет начал пробиваться внутрь через
западное окно, и Мэри Годвин отложила перо, потянулась в кресле и выглянула в окно на фасады домов, сады и котов разгуливающих по изгородям вдоль Абби Черчьярд Лэйн [190] .Их, не вписывающаяся в традиционные рамки условностей семья - она сама, Шелли, их почти одиннадцатимесячный сын Вильям и все более заметно беременная Клэр - вернулась обратно в Англию немногим более трех месяцев назад; и часто, особенно в подобные часы, когда она сидела и переписывала свой роман, она поднимала взгляд и с испугом встречала на горизонте вырастающие позади Бристольского залива приземистые Уэльские горы, вместо заснеженных величественных пиков Альп.
190
Abbey Churchyard Lane - улочка аббатского двора.
Шелли заметно беспокоился во время переправы из Гавра [191] в Лондон, хотя это было ничем не примечательное путешествие - единственное неудобство возникло, когда Лондонский таможенник взялся просматривать каждую страницу рукописи Байрона с третьей песнью паломничества Чайльда Гарольда, очевидно полагая, что Шелли пытается контрабандой ввезти в страну кружева, спрятанные между листами бумаги. Шелли взялся доставить рукопись Лондонскому издателю Байрона и не хотел, чтобы с ней что-нибудь случилось.
191
Le Havre - Гавр - город и порт на севере Франции, на побережье Ла-Манша.
Мэри помахала страницей своей рукописи в воздухе, чтобы высушить чернила. Похоже, она единственная, кого захватила задача, предложенная Байроном в тот дождливый вечер, почти шесть месяцев назад, когда она, Клэр, Полидори, Шелли и Байрон сидели в большой комнате наверху на вилле Диодати на берегу озера Леман, в тот самый вечер, когда с Шелли случился тот нервный припадок и он выбежал из комнаты.
– Я думаю, каждый из нас должен написать по страшной истории, - сказал Байрон, когда Шелли вернулся и неловкий момент миновал.
– Посмотрим, что получится вылепить из этой «глиняной особы», которая повсюду преследует нашего бедного Шелли.
Вскоре после этого ей приснился кошмар - над ее кроватью кто-то стоял, и сначала она подумала, что это был Шелли, так как этот кто-то был весьма на него похож; но это был кто-то другой, и, когда она в ужасе вскочила с кровати, существо исчезло.
Это видение легло в основу романа. Главным героем стал студент факультета естественных наук, который собрал человека из безжизненных частей, а затем с помощью научных средств сумел наделить его противоестественной жизнью.
Шелли увлекся этим рассказом и уговорил ее превратить его в роман. С его подачи, она включила в роман многие случаи из его жизни. Так история превратилась почти в биографию Шелли и летописала его страхи перед неким его двойником, ужасным близнецом, который повсюду его преследовал и намеревался убить всех, кого он любил.
Шелли даже подсказал ей имя главного героя, немецкое слово, означающее что-то вроде «камень, чья дорожная пошлина оплачена заранее». Она хотела дать ему какое-нибудь более близкое английскому уху имя, но для Шелли это казалось важным, так что она покорно назвала главного героя Франкенштейн [192] .
Действие романа разворачивалось в Швейцарии, в тех местах, где они жили вместе с Перси, а убитого монстром маленького брата главного героя, звали Вильям, как и сына Мэри и Шелли. Сферами науки, привлеченными для оживления монстра, были те, в которых неплохо разбирался Шелли. Даже книгами, которые читал монстр, были те, которые он сам читал в то время.
192
Frankenstein - Франкенштейн. Случайно или нет имя созвучно с фамилией Франкиш? Майкл Франкиш с камнем.