Гнев и милость богини

–  Астра! Госпожа Глейс! Уходите оттуда! Немедленно назад!
– вскричал франкиец, видя, что обе мэги вышли из под его защиты, и часть костяных воинов направляется к ним.

–  Поспеши, Верда! Вот он!
– мэги Пэй, указала на прятавшегося за колонной жреца, хотя госпожа Глейс и без подсказки видела рожденное могилой и волшебством Анобиса существо. Сорвав печать с пергамента, она развернула свиток и зачитала длинное заклятие, хранившее силу северных богов.

–  Авро-канья-фая-спелл!…фая-спелл!
– выдыхала Астра, пуская тусклые фаерболлы в приближавшихся скелетов, надеясь хоть ненадолго задержать их.

–  Леос, Каррид, держитесь!
– крикнул Голаф Брис и, перемахнув через саркофаг, бросился на помощь дочери магистра, вполне осознавая, что анрасец с бардом, столь неловко управлявшимся с шестом, не удержат проход больше чем минуту-другую, и будут окружены и растерзаны беспощадным воинством Сатха. Так же рейнджер понимал, что сам вряд ли устоит дольше, защищая мэги Пэй посреди широкого центрального прохода. Он надеялся лишь на чудо, смутное и невероятное, которое затеяла Астра или госпожа Глейс, отчаянно читавшая непонятные слова со старого пергамента.

Верда произнесла последний звук заклятия, и свиток вспыхнул дымным пламенем. В темноте, под высоким сводом зала возник огромный меч, светящийся, словно острый осколок солнца.

–  Душа на Суд Небесный! Тело - земле!
– госпожа Глейс взмахнула рукой, направляя магическое оружие в жреца Сатха.

Либиец взвыл жутким ночным зверем и повалился на пол, вздрагивая несколько мгновений, пока желтое свечение не отделилось от его сморщенного тела. Тут же скелеты, наступавшие на рейнджера и мэги Пэй, и другие, окружившие Каррида и Леоса, с костяным стуком повалились на каменные плиты. Потухли светильники на колоннах, и как-то сразу навалилась темная, тяжелая тишина. Только было слышно, как хрипло дышит анрасец, упираясь мечами в расколотую крышку саркофага.

–  Рена Берегущая, - молитвенно проговорил Голаф Брис, - мы побывали одной ногой в Некроне. Мы едва не остались там, - остывшим взглядом он обвел горки изрубленных костей теперь неподвижных и жалких как любой прах.

–  Госпожа Глейс, пустите еще несколько светляков, - попросила Астра, сев на край постамента колонны.
– У меня нет сил. Совсем нет. Нужно передохнуть с полчаса.

–  Умоляю, только не здесь, моя уставшая и прекрасная!
– взмолился Леос, переступая через разбросанные на полу останки воинов Сатха.
– Я не хочу задерживаться здесь ни на минуту. Я не могу здесь больше быть!
– он уперся шестом в стенку саркофага и, едва подавив отвращение, оглянулся на кучку костей у ног Каррида Рэбба. Лицо барда стало желтым, как старый пергамент.

–  Не нравится здесь? Не поэтично, да?
– Астра тускло улыбнулась.
– Тогда ты понесешь меня дальше. Верда микстуру Гале не пила - своими ногами дойдет.

–  Не возражаю, Пэй, - мэги Глейс тоже улыбнулась.
– Поднимемся на следующий уровень. Вот лестница, - она мотнула головой в сторону темного проема за саркофагом жреца.
– Там, может быть, найдем более приятное и спокойное место и передохнем немного.

–  Идем, - решил Голаф Брис и, подхватив Астру на руки, направился к ступеням.

Подъем здесь оказался более продолжительным, чем на переходах между нижними ярусами. Лестница несколько раз меняла направление, круто поворачивая то вправо, то влево, потом вывела к узкому и высокому порталу, обрамленному позолоченными изображениями Хеги. За ним открывался проход в небольшой зал, своды которого держали статные фигуры богов.

–  Ладно, шетов франкиец, отпусти меня, - сказала Астра, разжимая его теплые руки.
– А то ты как всегда грохнешься в какую-нибудь яму и меня за собой утянешь. Пусти, сама пойду!
– она решительно толкнула Голафа в грудь и спрыгнула на пол.

–  Мы можем остановиться здесь, - предложила мэги Верда, вытянув ладони и щупая волны эфира.
– Думаю, поблизости нет никакой опасности. Что скажите, господин Брис?

Голаф молча пожал плечами, оглядывая мозаичный пол, стены, покрытые угрюмой сине-красной росписью, знаки Го, обведенные черными кругами.

–  Здесь остановимся, - согласился Каррид.
– Я жрать хочу, и выпить бы после пережитого больно охота. Да, выпить! Так Балд мне в ухо настаивает, - он скинул заплечную сумку и отвязал баклажку.
– Будешь, Светлейшая, глоточек?

–  Все будут, - отозвалась Астра, присев на пол и с вздохом вытянув ноги.

Они сидели в тишине с полчаса, жуя черствые лепешки, сыр, запивая сладким Мергийским. Усталость и несколько глотков вина совсем расслабили мэги Пэй и ее друзей. Только уснуть никто так и не смог, хотя рейнджер настаивал, чтобы каждый поспал понемногу, ведь больше суток все они не смыкали глаз.

–  Я пойду, посмотрю, что в соседнем зале, - вызвалась Верда.

Отпив из баклажки Рэбба, она встала и подошла к арке между двух высоких раскрашенных изваяний.

–  А там дальше еще какой-то ход, - направляя в темноту золотистого светляка, сообщила госпожа Глейс.

–  Не советую прогуливаться одной, - сказал Брис, шагнув следом за непоседливой мэги.

–  Так составьте мне компанию, Голаф. Видите, наши друзья слишком ленивы. Да и не до нас им, - она призывно махнула рукой и ступила дальше.

В эту секунду рейнджер услышал негромкий скрип, исходящий сверху. Поднял взгляд и увидел, как широкая плита, нависавшая с противоположной стороны арки, наклоняется и съезжает вниз.

–  Мэги Глейс!
– он в два прыжка подлетел к Верде и повалил ее на пол, откатываясь вглубь зала, на несколько мгновений раньше, чем массивная плита легла между изваяний богов - ровно на том месте, где стояла мэги Глейс.

–  Мать Пресветлая, что происходит?!
– всполошился Леос, бросаясь к арке, проход через которую внезапно оказался перекрыт

Астра тоже вскочила и остановилась рядом с бардом, ударяя по стене ладонью и выкрикивая:

–  Голаф! Глейс! Вы целы?!

–  Вполне, госпожа Пэй, - донесся приглушенный голос Верды, исходивший из узкой щели между полом и опустившейся плитой.
– Нам здесь очень даже хорошо.
– Следом раздался короткий смешок.

–  Так какого весса вы делаете там вдвоем?! Немедленно вылезайте!
– дочь магистра сердито топнула ногой.

–  Действительно, чего вас туда понесло? Выходите скорее!
– разволновавшись, выкрикнул бард, и принялся оглядывать обрамление арки, в поисках механизма, управлявшего плитой.

–  Премного благодарна, Голаф, - прошептала Верда, прижимаясь к рейнджеру грудью.
– Ты снова спас меня. Это приятно и от этого мне хочется рисковать еще и немного еще, - обняв франкийца за шею, она не спешила его отпускать.