Гнев и милость богини

Выбравшись из туннеля в пасть каменного змея, Голаф определил: выход сторожит только трое полусонных нагов, свернувшихся кольцами в длинной тени постамента. Основные силы змеетелых людей, наверное, рассудивших, что грабители все равно погибнут в непреодолимых лабиринтах гробницы Кэсэфа, собрались под портиком возле малой пирамиды: немногие шипели друг другу на своем отвратительном языке, большинство, побросав оружие, возлежало на горячих плитах песчаника.

Франкиец, быстрый, бесшумный, как барс, спустился вниз и несколькими взмахами меча разделался со стражами. Те, даже не встрепенулись - так и остались лежать чешуйчатыми кольцами, только под их телами расплылись лужицы крови. Затем рейнджер подал условный знак Астре, и дочь магистра, кое-как убедившая госпожу Глейс, что с производными стихии Огня она справится лучше, привела в действие жезл. С последним звуком заклятия над портиком, где убивали часы ожидания наги, раздулось густое бурое облако и сразу закапало, потекло струями "огненного дождя".

Рейнджер призывно махнул рукой. Верда, Леос, а за ними мэги Пэй и Каррид, обвешанный тяжелыми сумками, побежали через огромную и пустую Площадь Власти. Увидев их, наги воинственно зашипели, потом заревели. Многие оказались настолько глупы или жадны до человеческой крови, что рискнули бросится вдогонку, не взирая на грозную магию, накрывшую портик с западной гранью малой пирамиды. Едва выбежав из под защиты каменных плит, глупцы попадали под капли огненного дождя - ослепительные, пронзающие, похожие на плевки расплавленного метала. Чешуйчатая кожа этих отчаянных смельчаков мигом прогорала, и они падали, корчась от боли, превращаясь в смрадные облака.

Отдав жезл Верде, Астра на бегу успела сотворить три заклинания фаерволл– стены пламени рассекли часть площади, загораживая дорогу каким-то существам, возившимся у ступеней храма Анобиса, и небольшим отрядам нагов, появившимся из-за желтых колоннад Нуб-Хурх.

Голаф с бардом первыми добежали до разрушенного моста, проверили целость веревок, натянутых при предыдущей переправе и помогли госпоже Глейс пройти самый опасный участок над пропастью. За Вердой на другую сторону перебралась мэги Пэй. Труднее всего пришлось анрасцу, тащившему на себе ношу намного более увесистую, чем имелась у других. Несмотря на завидную цепкость рук и выносливость коротыша, он застрял, одолев всего треть пути. Висел, намотав на предплечье страховочный ремень, и громко бранился, понося строителей Кара-Маат, самого Кэсэфа и орды нагов, бежавших через площадь с трех сторон. Лишь после долгих уговоров Каррид решился сбросить часть обременявшей его добычи: громогласно выругался и перегрыз зубами жгут, крепивший кожаный мешок с золотом. За этим ценнейшим грузом "сын Балда" случайно уронил пузатую сумку, полную монет и бериллов. Пришел в дикое отчаянье, зарыдал, поминая шета, всю его рогатую родню, и пополз дальше через пропасть. У самого края его подхватили сильные руки Голафа Бриса.

Не дожидаясь приближения нагов, многие из которых были вооружены пращами, они побежали через руины. Уже известной дорогой, добрались до арки с гигантскими изваяниями Анобиса и Сатха и свернули к месту, где их дожидалась "Песнь Раи".

–  Берна-а-ат! Мастер гремящих бочек! Встречай нас с почестями!
– заорал Леос, едва летающий корабль появился из-за желто-кирпичной стены.

–  Бернат! Приветствуй великих героев Его! Жратву с питьем на стол!
– вторил ему Каррид Рэбб, от вида милого сердцу судна он даже забыл об упавшей на дно канала добыче.

Вопреки ожиданиям рыжебородое лицо эклектика не появилась над фальшбортом, и не было никакого ответа. "Песнь Раи" с поднятой лестницей безмолвно висела над землей, слабо натягивая канаты, такая печальная, чужая среди пыльных руин и рельефов звероголовых богов.

–  Бернат!- крикнули хором Леос, Верда и Астра, остановившись рядом с якорем корабля.
– Мастер! Мастер Холиг!!!

Ответа не последовало.

Тогда рейнджер скинул с себя сумки, настороженно огляделся по сторонам и начал взбираться по канату.

На палубе Холига тоже не было. Заподозрив что-то недоброе, Голаф спустил веревочную лестницу для друзей, сам направился к сходному тамбуру.

Берната франкиец нашел распростертым на полу возле открытой двери в его каюту. Эклектик лежал, скорчившись, лицом вниз. Клочковатая борода трепетала с каждым мучительным и хриплым выдохом.

–  Эй, друг, - Голаф осторожно повернул его на спину и поморщился от крепкого запаха вина, ударившего в ноздри.
– Вставай, наш мастер-коротыш!
– рейнджер потрепал его за нос, и Холиг поднял опухшие веки.

–  Господин Брис, чудится мне?
– он всмотрелся в франкийца мутным взглядом, зашевелился и приподнялся, опираясь на стесанные локти.

–  Мы вернулись, мастер, - тепло улыбаясь, сказал Голаф Брис.
– Вернулись с совершенной победой! Вставай скорее, и поднимай свой корабль!

–  Мора-бора! Мора-гринх-бора!
– Бернат неуклюже попытался встать на ноги, схватился за дверь. Услышав топот на палубе, окончательно пришел в чувства и заголосил: - О, господин Брис! Что я пережил здесь! Я думал, сойду с ума! Думал, думал!… Весь вечер, всю ночь сидел возле нашей богини, молился. Потом не выдержал… Дааа, не выдержал я совсем: боясь за вас и собственные потроха, вино начал попивать. А ночью-то, ночью вокруг корабля кто-то хаживал! И глаза злые смотрели на меня из темноты! Вот я еще выпил, спрятался от ихнего подлого ужаса! Наверное, отчего-то до своей каюты не сумел дойти. Это все со страху, господин Брис! Уверяю вас, все исключительно со страху!

–  Давай, поднимайся, наш пьяный мастер, - рейнджер подхватил его под тяжелую и безвольную руку и направился к лестнице.
– Нужно взлетать. И деру отсюда.

Едва Голаф это проговорил, как с палубы послышались оживленные возгласы Леоса и мэги Пэй. Следом раздались глухие удары в днище корабля.

–  Змеетелые пожаловали!
– сообщила Верда, завидев франкийца в обществе Берната Холига.

–  Каррид, Леос, рубите канаты!
– подбежав к ростру и опираясь на богиню, распорядилась дочь Варольда.

Разом удалили мечи, канаты лопнули, упали наземь - "Песнь Раи" начала медленно подниматься над руинами, окрашенными оранжевым закатным солнцем.

–  Эгей, Бернат! Испугал ты нас!
– Каррид распустил узелок на затылке и встряхнул пышным хвостом волос.
– Мы думали, что ты мертвый, а ты, к счастью, такой восхитительно пьяный!

–  Давай, мастер, в обратный путь! Рули между тех же башен!
– Астра махнула в сторону арки, замыкавшей Ущелье Огненного Ветра. Сама наклонилась над бортом и метнула вниз фаерболл, ревущий, точно горный лев.
– Вот вам, дети гадюки! Вот!
– зло приговаривала мэги Пэй, отвечая огнем на безобидные выстрелы из пращей и гневное шипение нагов - их собралось внизу уже несколько сот.

Когда золотистые крылья развернулись во всю ширь и сильно качнули воздух, стало ясно - ничто не удержит "Песнь Раи" в этом проклятом месте.

–  Удачи, мальчики!
– госпожа Глейс, распустив флер, помахала хвостатым жрецам, которые вскарабкались наверх обвалившейся стены и пытались там сотворить какое-то заклинание.

–  Френ мора вам, глупые червяки!
– расхохотался Каррид Рэбб.
– Вот, поцелуйте!
– спустив штаны, он выставил над кормой свой зад, покрытый густыми кучерями.

–  Фу, святой Балдаморд! Как небожественно!
– краснея, возмутилась Верда. Рассмеялась и повернулась к Леосу, который перебирал струны китары, слагая великую балладу о своих друзьях - отважных покорителях Кара-Маат. От осознания, что бесчисленные опасности владений Кэсэфа и весь ужас мрачных залов, коридоров гробницы остались позади, к барду пришло небесное вдохновение. Музыка и стихи сами рождались в его голове, он лишь со страстью сжимал китару и трогал тонкими пальцами струны.

–  Светлейшая, показывай направление, пожалуйста, - попросил Бернат, вглядываясь в силуэты охранных башен, верхушки которых сверкали красной бронзой.
– Показывай, а то руки мои дрожат, и не помню я в точности, как мы сюда летели. Помню лишь, что сильный пережили страх, проходя между башен и над ущельем.