Гнев истинной валькирии

– Я вас не трону, – сказала Мэй, пытаясь действовать так же, как со служанкой на кухне. – Я хочу освободить вас.

Девочки никак не отреагировали. Мэй догадалась, что ее не забросают цветами на манер героя-освободителя. Девочки, похоже, вообще не знают, что такое – свобода. По крайней мере пока. Зато им доподлинно известно, что такое приказ и принуждение. Ладно, тогда Мэй будет обращаться с ними так, как они привыкли. Преторианка вздохнула и пистолетом указала на дверь.

– На выход. Постройтесь друг за дружкой и ступайте за мной. Живо!

Они тотчас повиновались и потопали вниз по ступенькам. Некоторые ахнули, увидев окровавленные трупы.

– Минутку, – отчеканила Мэй.

Поманила двух девочек постарше и кивнула на служанку, распростертую на полу.

– Вытащите ее наружу. Она едет с нами.

Какая-то девочка нахмурилась:

– А она-то нам зачем? За нее денег не дадут.

– Я забираю ее по той же причине, что и вас, – отрезала Мэй. – Чтобы вытащить из поганой дыры.

Служанка была не из РОСА и даже не из захудалой провинции. Но разве это было важно? Мэй ее не бросит. А на данный момент у нее накопилось столько проблем, что еще одна по приезде домой – если это действительно случится! – значения не имела.

Девочки повиновались, но та, что спрашивала, поглядывала на Мэй недоверчиво. Пока они шли к фургону, она спросила:

– Ты не будешь нас продавать?

– Мы поедем туда, где вы будете свободны, – произнесла Мэй.

Остальные девчонки тем временем изумленно таращились на горящую машину. А зрелище того стоило. Но они явно ничегошеньки не понимали. Мэй попыталась ввести их в курс, пока заталкивала их в фургон:

– Вас не смогут продать. И выдать замуж тоже – если вы сами не захотите. Но если вы захотите выйти замуж, мужа будете выбирать вы сами.

– Так не бывает, – строго пискнула маленькая девочка. – Нехитимар не дозволит.

– Вы скоро сами убедитесь, что в том месте, куда мы направляемся, нет власти Нехитимара, – возразила Мэй и захлопнула дверцу. Девочки уселись в задней части фургона – разумеется, без автокресел и не пристегнутые. И что бы на это сказали в РОСА? Ну и пусть – Мэй было не до соблюдения правил безопасности. Она пробралась к водительскому сиденью и вдруг увидела племянницу. Та сидела на полу и смотрела на Мэй широко раскрытыми карими глазами.

– Как тебя зовут? – спросила Мэй.

Девочка сжалась в комок, когда преторианка обратилась к ней. В Мэй снова вспыхнул гнев, который она так долго пыталась сдержать. Она сердилась не на племянницу. Она злилась на людей, на систему, которые превратили ребенка в покорное, дрожащее от страха существо, которым удобно командовать.

– Ада, – произнесла девочка, которая спрашивала, продаст ли их Мэй.

Милое имя, но Мэй такого не слышала. Вероятно, оно не входит в джемманский греко-латинский реестр.

– С этой минуты – нет. Тебя будут звать по-другому. Ава, – выпалила Мэй.

А что – звучит привычно и даже на Аду немного похоже! Но девочку жалко: столько всего вокруг происходит, а вдобавок и имя сменили. Но ничего страшного. Аркадийские твари измывались над ней, родная семейка отправила ее в захолустье – но Мэй хотя бы избавит ее от старого имени, напоминающего о прошлом. Это и будет ее первый шаг к свободе – пусть даже племянница пока ничего не осознает.

Время болтовни закончилось, Мэй уселась за руль, сунула ключ в зажигание – но ничего не случилось. Она вытащила ключ, вставила их снова. Никакого эффекта.

– Нет, – простонала она.

Вот так не повезло!

– Ключ повернуть нужно, – сказала девочка, которая назвала Мэй имя племянницы. Она тихонько скользнула на пассажирское сиденье. – Вы что, никогда прежде не водили?

Мэй, конечно, разбиралась в автомобилях, правда, джемманских марок. В городах обычно пользовались автоматическим транспортом, но военных учили навыкам вождения, потому что в ходе боевых действий преторианцы иногда садились за руль. Сверхсовременные и сложные машины заводились простым нажатием кнопки. Однако Мэй последовала совету девочки и в конце концов сумела повернуть ключ. Фургон незамедлительно завелся. Мотор взревел – прямо звук из прошлого! Он, кстати, рычал громко, но ровно, и Мэй порадовалась – авось дотянет до границы без поломок.

Остальные приборы напоминали те, что она уже видела в РОСА, и вскоре Мэй освоилась и с ними. Сидевшая рядом девочка с уважением поглядывала на нее, а заодно и на стрелки и цифры на приборной панели. Женщина за рулем – еще бы, такого бедняжка точно не видела! Мэй вывела фургон на шоссе – и за ней никто не погнался. Теперь она уже спокойно вела машину, не дергая и не виляя из стороны в сторону. Впрочем, насмерть перепуганным девочкам явно было все равно.

– А как будут звать меня? – вдруг спросила сидевшая рядом девчушка.

– В смысле? – Мэй как раз пыталась поправить зеркало заднего вида.

– Мы едем в иную землю. Нас ведь всех там будут звать по-другому?

Так далеко Мэй не загадывала. И потом, именами займутся те, кто ведет Гражданский реестр в Министерстве по делам граждан.

– Не знаю, – отозвалась она. – Какое у тебя сейчас имя?

– Сесилия.

– Латинского происхождения. Тебе новое не понадобится.

Девчушка так жалобно сморщилась, что Мэй сразу же стало ее жалко.

– Тебя будут называть Сесили, или Сесиль. Много вариантов есть, можешь выбрать, какой хочешь.

– Сесиль, – решительно заявила девчушка, и личико ее просияло. – Мне Сесиль нравится.

Тут Мэй сообразила, что эта девочка не боится путешествия и с ней хорошо бы наладить контакт. Наивно думать, что ее племянница, Ава, мгновенно привяжется к своей недавно обретенной тете. Почему бы не переманить на свою сторону других девочек? Возможно, они помогут ей выбраться из страны. Девочки и богиня, которая пока особо не вмешивалась, только пару видений показала.

– Хорошо, Сесиль. Ты не знаешь, в салон должен был кто-нибудь еще приехать сегодня вечером?

– Вроде нет, – пожала плечами девочка. – Мы же переезжать собрались, и тут вы появились. Мы только ужинать закончили, и мистер Питтсфилд сказал, чтобы мы собрались и ждали наверху. А потом как грохнуло! Это вы сделали?

– Я, – бросила Мэй. – Мне нужно было… Нет, пожалуйста, только не это!

Придерживая руль то одной, то другой рукой, она рылась в карманах куртки в поисках карты. Карты там не было. Видимо, выпала во время схватки с Питтсфилдом.

– Ты ведь окрестные дороги не знаешь, я правильно понимаю?