Гниющий Змей. Книга 1

Две рептилии, возможные родственники. Только одна нормальная, а вторая претерпевшая чудовищные изменения физиологии и метаболизма. Этот страшный момент так походил на тот кровавый кошмар, что случился возле моста с Аншетилем, что я невольно поддала шенкелей. На удивление рахша послушалась, наверное, сама хотела помочь хозяину, вот и ринулась вперёд.

Но мы не успели. Несколько скачков, отделявших нас от битвы в партере, определили исход. Чудовищные когти-кинжалы прошлись по груди моего чешуйчатого спасителя, челюсти распахнулись. Я видела, как натянулись жевательные мышцы в углах этой страшной пасти, но в следующий миг плотоядное существо откинуло голову назад, шея выгнулась на манер лебединой, а хвост вытянулся струной.

Шакса словно било разрядом электричества, только вместо треска снова появился нарастающий звук, будто скрипку заело на одной высокой ноте, и божественное проведение решило показать её мощь во всём великолепии. Я уже знала, что сейчас произойдёт. Понимала, что остриё фальшиона пробило грудную клетку или брюхо опасной твари.

Из распахнутой пасти и глазниц хлынул небесный свет. Он высветил зверюгу изнутри: я могла рассмотреть тёмную решётку рёбер, лопатки, тазовые кости... Сияние просочилось сквозь кожу, заиграло между чешуйками.

А потом поражённый адамантовым оружием монстр взорвался.

Глава 25

Рахша фыркнула и переступила ближе к хозяину.

Мясные ошмётки развесило по деревьям, нам тоже досталось и кровушки, и кусочков: я едва зажмуриться успела, наверняка вся физия в россыпи багровых капелек. Видя, как с натугой согнулся в пояснице и сел Гхар, я почувствовала, что внутри всё на миг сжалось, но потом нахаш тряхнул головой — его ноздри опростались от воздуха так же, как у зверюги подо мной, — и поднялся.

Тёмное сукно хатана пострадало от когтей хищника, но броня не позволила им добраться до чешуи моего спутника. Он провёл четырехпалой ладонью по лицу, стирая кровь — да только размазал. Чертыхнулся на своём шипящем наречии и воспользовался краем хатана вместо полотенца: одежду тоже залило основательно, так что уже не испортишь.

Фальшион светился в руке, будто медленно остывая — отзвуки той недостижимо высокой ноты ещё звенели в ушах. Удивительно, как эта магия поражает лишь того, на кого направлена. Звук не причинил боли ни мне, ни Арше, зато шакса разорвало, как банку с огурцами. На полотнище металла не осталось крови, он медленно потух, но остался чист и холоден, как дыхание божества.

Я ощутила внутренний порыв, недостойный благовоспитанной девицы: захотелось подбежать и крепко обнять уцелевшего в схватке змеелюда. Но слезать с мощной горбины рептилии побоялась. Как по мне, рахша вообще не очень замечала моё наличие. Просто груз, типа вьюка со скарбом.

Лезвие скользнуло за матерчатый пояс, нахаш стряхнул с плеча кусочки убитой твари и шагнул навстречу — рот его дёрнулся в самодовольной ухмылке, и та отразилась в янтаре глаз. Но мигом позже они дёрнулись в сторону кустов: там послышалось шебуршение ветвей. Я не успела ничего рассмотреть, рахша протяжно взревела, а пальцы с когтями снова сжались на рукояти.

— Зараза, уш-ш-шла, — прошипел сквозь клыки Гхар и свистнул, повернув голову к нам. Ездовой зверь среагировал на голосовую команду лучше, чем на все мои тягания ремней. Через миг нахаш уже перебросил ногу через широкий круп, перенял у меня поводья, да направил травоядного родича новым курсом.

Ощущение его фигуры за спиной, пусть окровавленной с ног до головы, придавало мне уверенность, хотя часть меня поражалась, с какой лёгкостью я доверилась чужаку. Ну, этот чужак спасает меня, верно? В третий раз, если уж вести подсчёт.

Облизав пересохшие губы, я спросила:

— Там был четвертый, да? Ещё один шакс?

Я припомнила, что видела в проломе крыши троих, но ещё сколько-то оставалось внизу, сторожили выход, когда мы прятались в донжоне. Может, там была одна тварь, а может и больше. Так что неясно, ожидать нам новой атаки или нет. Если выжила только одна... Почему бы ей не убраться к своему хозяину? Ну, пожаловаться, раны зализать.

Если таковой хозяин вообще существует за пределами моего воображения.

— Да, — выдохнул мне в затылок нахаш. — Есть идеи, чего эти гадины так упор-р-рно за вами гоняются?

— Нет, — я тряхнула грязными волосами, снова стараясь не заваливаться на поворотах. — Откуда ты вообще узнал, что происходит?

— Птичка напела.

— Гхар, давай серьёзно? Ты всё же отправился за своими, да?

— Ну, допустим, — не стал дальше увиливать чешуйчатый воитель.

— А ведь обещал этого не делать, — возмутилась я, будто ящер мне действительно что-то должен.

Тот усмехнулся и ответил:

— Приврал малёк.

— Ага, и экскурсия по усадьбе Кадоганов была, чтобы всё там разведать... Блин, ты же тогда ещё не знал о своих в темнице, — дальше я просто не успела прикусить язык, потому спросила: — Ты готовил покушение на лорда-канцлера?

— Всё-то тебе рас-с-скажи, — в голосе нахаша прибавилось весёлости.

Арша двигалась прежним темпом: не скачками, а быстро перебирая лапами и вихляя толстым хвостом. Я вроде начала успевать подстраиваться под её движения.

— И на Атле... ты причастен к диверсии с урожаем? — опять язык мой оказался предателем.

— Нет, это Арха-шагартан, — голос за моей спиной посерьёзнел. — Призванные Великим Змеем, как они себя называют. Я пытался их ос-с-становить, но не успел. Мы не собираемся истреблять людей, мы пытаемся добиться шанса на сосущ-щ-ществование.

— Кто это мы?

— Скоро познакомишься.

— Может, всё же расскажешь мне всё нормально? — очень устало проговорила я, а пальцы совершенно автономно впились в луку покрепче, когда снова пришлось откинуться к спине нахаша на резком подъёме.

Ящер скользнул носом по моему виску, а потом нас снова бросило вперёд в седле.

— Хорошо, — шепнул он. — Расскажу. Я из Бафора, может, слышала? Город на материке, он долго продержался, пал всего десять лет назад. Я тогда был примерно твоего возраста. Население у нас было смешанное, без ваших этих ксенофобских замаш-ш-шек. Ну, нам пришлось их изжить ещё в первые годы апокалипсиса, чтобы не передохнуть, а после падения... — он болезненно сглотнул. — Выжившие отправились на север, чтобы перес-с-сечь пролив и добраться до Сиарана. Но на месте оказалось, что только половина из нас пригодна для ваших пущ. Некоторые возмутились, отказались переселяться. Другие переправились, но... кхэм.