Гобелен

– Потому, мисс Грейнджер, что я, не в пример этим висельникам, умею отличить благородную леди от крестьянки!

– Значит, будь я простой крестьянкой, вы бы не поспешили мне на помощь?

Рационализм Саквилля изрядно покоробил Джейн; впрочем, она быстренько напомнила себе, какой на дворе век. О женской эмансипации еще и не слыхивали. Первых намеков на реформы женщинам придется ждать лет сто с хвостиком.

– Я этого не говорил.

Поджатые губы и молчание Джейн заставили Саквилля продолжать:

– Перестанемте играть в шарады. Я знаю: вы – леди Максвелл, графиня Нитсдейл. Вы сами так себя назвали.

– Да, милорд, это она, – встряла Сесилия, впрочем, не рискуя встретиться глазами с Джейн. – А я – компаньонка и служанка ее милости.

Саквилль пронзил Джейн очередным взглядом.

– Пока я в здравом рассудке, я не мог оставить вас, миледи, одну на дороге, опасной даже для такого безрассудного человека, как я. – Саквилль помедлил и продолжал с запинкой: – Хватит с вас и трудностей, которые неминуемы для леди, пустившейся в путь без мужского сопровождения. Едва узнав, что рейс до Лондона отложен, я решился вернуться, встретить вас на пути из Ньюкасла и проводить до Йорка. – Казалось, с каждым рациональным доводом уверенность Саквилля крепнет. – В четырех милях отсюда есть приличный постоялый двор. Предлагаю немедленно туда отправиться и там переночевать. Завтра, если не будет снегопада, мы продолжим путь в Йорк.

Оба, Саквилль и Сесилия, ждали решения Джейн, которая не могла отделаться от мысли, что совсем рядом, под живой изгородью, лежит мертвец.

– Похоже, мистер Саквилль, вы больше печетесь о повозке, чем о человеке, – наконец выдала Джейн.

– Об этом человеке я вовсе не пекусь, – скривился Саквилль. – А вот лошадь мне жаль – она никому не причинила вреда. Бедняжка заслуживает теплого стойла и свежего сена, в то время как тот, кто погонял ее, заслуживает лишь того, чтобы его смрадный труп растащили по кускам дикие звери.

– Не могу не согласиться с милордом, Уинифред. Человек, о котором ты говоришь, был подлецом и разбойником, охотился на беспечных путников. Ты сама знаешь, как отзывался о таких молодчиках лорд Уильям.

Джейн, к облегчению Сесилии, наконец согласно кивнула.

– Лорд Саквилль совершенно прав – ты простудишься насмерть, если останешься на холоде. И не только ты – мы все умрем от простуды.

Джейн и сама уже не чувствовала пальцев на руках и ногах.

– Предлагаешь оставить его, Сесилия?

Подруга взглянула на нее как на умалишенную.

– Боже мой, Уини! Этот висельник напал на меня, хотел обесчестить. Ты была бы следующей. Он бы взялся за тебя сразу после негодяя Уайатта. Лорд Саквилль пристрелил его в целях самообороны. Ты сама видела – он отпустил двоих других. Не думай о них больше. Это низкие, дурные люди.

– Отлично сказано, мисс Эванс, – похвалил Саквилль.

Джейн шокировали эти слова, однако она позволила подвести себя к лошади.

Саквилль не замедлил предложить свои услуги.

– Я помогу вам, миледи, – сказал он, подхватил легкое тело Уинифред и водрузил в дамское седло. Ладонь задержалась на башмачке, и Джейн даже сквозь телячью кожу почувствовала тепло и трепет. О нет, это не галлюцинации – Саквилль и вправду подает ей безмолвные знаки, делится теплом и отвагой.

– Вы сможете ехать верхом, леди Нитсдейл? – спросил Саквилль.

Джейн кивнула, обезоруженная участием в его тоне и в темных проницательных глазах, а еще молчанием, которое красноречивее слов, если сопровождается столь бережными жестами.

– Прошу вас, называйте меня Уинифред, – сказала Джейн. – А еще лучше – Джейн, – добавила она и под мрачным взглядом, что метнула на нее Сесилия, поежилась и уточнила: – Незачем окружающим знать, кто я такая на самом деле. Буду скрываться под именем Джейн Грейнджер.

– Джейн, – повторил Саквилль и склонил голову – но не прежде, чем в очередной раз сжал ножку Джейн.

Она сглотнула, сердясь на себя непонятно за что, и проследила, с какой легкостью вскакивает на коня Джулиус Саквилль. Лошадь разбойников он привязал к своей собственной, и они тронулись в путь. Ни Саквилль, ни Сесилия даже не подумали посмотреть, что находится в повозке, которая так и осталась на обочине. Ехали быстро; Саквилль чуть впереди, женщины следом.

Позднее, уже на постоялом дворе, пока Сесилия распоряжалась насчет горячей воды, которой следовало наполнить медную ванну для Джейн, ее госпожа внезапно обнаружила, что доедает пирог с голубятиной в компании одного только Саквилля. В голове вертелись первые строчки из детского стишка о двадцати четырех дроздах, запеченных в пирог, а сама Джейн предпринимала изрядные усилия, чтобы не пялиться на своего сотрапезника.

– Вам лучше, гм… Джейн? Вы больше не думаете о волнительных событиях нынешнего дня?

Джейн фыркнула.

– Честное слово, я в полном порядке. Мне бы от насморка избавиться, а так я здорова, вот разве что копчик ноет. Все-таки я сильно ушиблась, когда упала.

Саквилль кивнул с довольно мрачным видом. Джейн едва знала своего спасителя и не могла представить, как бы звучал его искренний смех. Оставалось гадать, позволяет ли он себе до такой степени раскрыться и при каких обстоятельствах это происходит.

– Разрешите узнать, каков род вашей деятельности, лорд Саквилль.

– Род деятельности? Такового не имею, зато имею достаточно дел, – отвечал Саквилль, несколько смущенный вопросом. – Я живу в Мартлетсе – это на севере – и занят по большей части тем, что управляю своим поместьем.

– Вы женаты?

– Нет, – резко ответил Саквилль и продолжал уже мягче, глядя на свой кубок: – Я вдовец. – Джейн прикусила язык. – Мы с моей покойной супругой повстречались совсем юными, а скончалась она безвременно. Потеря была так болезненна, что я больше не решился связать себя подобными узами.

– Но ведь очень часто любящие супруги и старятся вместе.

– Вы правы, да только у меня, видимо, другая судьба. Кстати, вы ведь тоже пытаетесь свернуть горы, чтобы спасти своего мужа от безвременной смерти.

Джейн изменилась в лице, и Саквилль инстинктивно потянулся к ее ладони. Прикосновение было подобно ожогу – оба отдернули руки. Но жар остался, и продолжал греть руку Джейн, которую она положила себе на колени.

– Простите меня, Джейн. Я сделал это под влиянием секундного порыва. Я не имел в виду ничего дурного.