Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
– Ничего я не опасаюсь.
– Да ты в зеркало на себя посмотри! – расхохоталась Нежданова. – У тебя ж всё на лице написано! Иди, короче, мойся спокойно! Никуда я не денусь. Сама посуди, на кой ляд мне это нужно? Мне теперь, наоборот, за тобой тенью таскаться надо – я ведь на подписке числюсь.
– Ну хорошо, – посомневавшись немного, согласилась Ольга. – Я быстренько.
Прилепина подхватила с кровати причитающийся ей казенный комплект гостиничных полотенец и прошла в душевую.
– Волосы просушить не забудь! В ресторан пойдем.
– Зачем в ресторан? Мне мама полную сумку еды
– Вот еще, – презрительно фыркнула Юля. – Даже не думай! Лично я без горячего не могу. Да и немного горячительного сейчас тоже не помешало бы.
Нежданова перебралась на кровать, взяла в руки «лентяйку» и принялась азартно листать каналы…
Мурманская обл.,
лесная дорога в районе турбазы «Дзержинец»,
17 сентября 2009 года,
четверг, 22:36 мск
С небольшого пригорка, густо заросшего куцыми елочками, милицейская база была видна как на ладони: вся, вплоть до самого отдаленного строения, коим, судя по внешнему виду, являлась столовая. Отсюда же просматривалась прореживающая лесок дорога, в большей степени смахивающая на заурядную просеку.
Вот на этом самом пригорочке и обосновались Зеча с Бугайцом. Последний, вооружившись заблаговременно захваченным из Питера полевым биноклем, уже успел изучить весь окрестный пейзаж вплоть до распоследнего клюквенного кустика.
– …Чего-то долго не едут. Сколько мы тут уже торчим?
– Один час четырнадцать минут.
– Давно пора бы появиться. Здесь до города не больше десяти километров.
– Двенадцать.
– Однохренственно. По-любому это двадцать минут не самой быстрой езды, – проворчал Бугаец. – Слушай, а может, у местных ментов не одна такая база? Я к тому, что к ночи совсем похолодает. А мы, в натуре, сидим у Баренцева моря и ждем погоды.
– Здесь не море – здесь Кольский залив, – поправил приятеля Зеча.
– А какая на фиг разница?
– Ровно такая, как между Финским заливом и Балтикой… Ты шенгены себе и сыну выправил?
– Да. Во вторник получил.
– Не затягивайте с отъездом. Сделаем работу, вернемся в Питер, ты – пацана в охапку и к братьям-фашистам. Твою долю я сам переправлю.
Где-то совсем близко от них зашуршали-затрещали кусты, и через несколько секунд на пригорочек выкатилась лохматая псина с большим черным пятном на носу. Пес удивленно уставился на незнакомцев, приветливо помахал хвостом и склонил морду, словно бы ожидая ответного приветствия.
– О, Бобик! Ты чей?
– С базы пришел. Значит, легавый.
Обрадованный появлением хоть какого-то разнообразия, Бугаец принялся заигрывать с псиной, и та, с щенячьего возраста привыкшая доверять людям, охотно взялась подыграть. Зеча наблюдал за нашедшей друг друга парочкой с явным неудовольствием, но пока молчал. Молчал вплоть до того момента, пока Бугай не полез в сумку за колбасой. С явным намерением закрепить знакомство.
– Не вздумай! А то потом не отвадишь. И вообще – гони его на хрен! А ну пошел! – злобно рявкнул на пса Зеча. – Пшел отсюда!
Вздрогнув, псина отбежала в сторону. Но не ушла
совсем, а лишь вопросительно посмотрела на странных людей: подобного рода реакция ей была в диковинку.– Человеческих слов мы, значит, не понимаем?
Зеча отыскал во мху небольшой камушек и прицельно метнул: жалобно взвизгнув, пес обиженно ретировался. Наверное, побежал на базу жаловаться.
– На хрена ты его камнем-то? – всерьез осерчал Бугай. – Нормальный такой пес, симпатичный. Опять же, тварь божья.
– Не люблю собак.
Зеча прикрыл глаза, и на него тотчас нахлынули видения прошлого. Это снова был он: все тот же мучающий его много лет кошмар…
…Проникающий из щелей лунный свет: лишь его рассеивающиеся дрожащие лучики дарят надежду и не позволяют считать темноту кромешной.
Запах нечистот и человеческих испражнений. Земляной утоптанный пол низенькой перекособоченной кошары, в самом центре которой врыт столб. Он поддерживает сгнившие доски крыши.
А еще в него вбита железная скоба, к которой крепится тяжелая, в человеческий палец толщиной четырехметровая цепь. Последнее ее звено крепко перехватывает правую лодыжку Зечи. В данный момент этой самой цепью он, искусанными до мяса руками, на последнем усилии пытается пережать горло отчаянно скулящей, сучащей в агонии лапами здоровенной псине.
Болевой шок настигает одновременно с последним вздохом зверя – сознание покидает Зечу, ступив на дорожки лунных лучиков, и он почти с блаженством погружается в небытие. Из которого, окончательно смирившись с неизбежностью смерти, более возвращаться не собирался….
Ну да не все в нашей жизни зависит от нас.
Два часа спустя, на рассвете, село будет отбито федералами, и живой труп командира взвода роты спецназа старшего лейтенанта Сергея Подольского, без вести пропавшего при выполнении особого разведзадания три недели назад, обнаружит «команда зачистки».
Еще через неделю, уже в госпитале в Ханкале, чудом выживший «спецназёр», уже в ту пору известный среди своих под кликухой Зенит-Чемпион, узнает подробности появления в его узилище «собаки Баскервилей». Узнает от особиста, посетившего его для снятия первичных показаний.
Он узнает, что хозяин-чеченец, которому раненный в ногу Зеча достался в качестве боевого трофея, оставив днем ранее узнику узелок с провиантом (сухари, вода и самогон), вскоре озаботится проблемой доставки провианта, так как следующим утром в аул забредет чужая банда и выставит охрану вокруг села, никого из него не выпуская. И с этого момента хозяин не сможет навестить своего «зашхеренного» от ненужных глаз раба. А тут еще, до кучи, и своя натасканная на «транзитные переноски» собака ни в какую не хотела возвращаться в кошару. И тогда хозяин попросил соседа, с которым был в доле от «русских рабов», одолжить его собаку, также неплохо знавшую дорогу до кошары. Тем паче что соседская псина и без того буквально рвалась с цепи.