Год лошади

– Книгу?!
– от удивления Мальчик раскрыл рот.
– Настоящую... Книгу?!

– Ну да, настоящую. Макает перо в чернильницу и пишет. Букву за буквой. Так быстро! Ты ведь умеешь читать?
– спросил Иван.
– И нас он тоже научит!

– Потому что мы ему помогаем!
– гордо, но все равно - очень тоненько пропищала да Марья...

– А что же он пишет... в свою Книгу?

– Разные события из нашей жизни! Вот он написал в свою Книгу о казни Кривонога! спокойно сказал Иван, дергая за обрывок веревки, свисающей с ветви.

– Зачем?!

– Наверно, чтобы после знали...

– Неужели же для того, чтобы попасть в Кииту, надо умереть?
– грустно спросил Сын Судьи.

– Что ты!
– оживленно прощебетала да Марья.

– Совсем нет! Патер?Питер сказал нам, что он написал и про нас.

– Ага! Точно!
– подтвердил Иван.
– Прямо так и написал, что у нашей Мазер родился двухголовый ребенок.

– И еще он сказал: чудо господне...
– добавила да Марья и поправила на своей голове вязаный хайратник: у нее почему-то мерзли уши, а вот у Ивана - нет...

– И вообще: одна голова хорошо, а две - лучше...
– своим тоненьким голоском заключила она.
– Ты согласен?

СЫН И ОТЕЦ

– Отец, а из чего делались Книги?
– неожиданно спросил Сын, вываливая в корыто пойло для поросят.

– Точно не помню...
– признался Отец.
– Продукт переработки природного сырья. И еще... Страшно сказать - на книги изводили древесину! Книги стали никому не нужны, когда появились памятные кристаллы. Это было удобно, практично, и не занимало много места в жилищах. А последние известия и общепланетные новости доставлялись людям прямо на дом через специальные говорящие аппараты. Люди быстро разучились читать! И книги... Книги умерли, когда в сибирских лесах срубили последнее дерево...

– А у нас разве нет таких кристаллов?
– озабоченно наморщил лоб Сын.

– Где-то завалялась горстка...
– равнодушно ответил Отец.
– Но их невозможно использовать...

– Почему?
– удивился Сын.
– Разве из них улетучилась... как ты это называешь? Память?

– Нет энергии для подключения читающих автоматов, и не из чего делать сами автоматы...
– сухо объяснил Отец.

– Совсем... не из чего?

– Наша планета, породив человека, его же зубами изгрызла собственное нутро... У человечества, которое выжило в голодные послеатомные времена, больше нет айрона, нет плюмбума, нет угля, нет нефти... Ты помнишь, мы плавали с тобой в долбленке вниз по Реке далеко на Юг? Тебя поразили тогда гигантские развалины бетонной плотины поперек ее русла? Тогда ты подумал, что это - древний мост... А это были остатки гидростанции, грустно пояснил Отец.
– Огромные машины в ее зале с бешеной скоростью крутила вода, стремясь вниз по трубам. Эти машины вырабатывали энергию, вернее - превращали один вид энергии в другой. Стремительное вращение стальных валов давало новый вид энергии электричество.

– А на что оно похоже...
– это электричество?

– Ни на что, тебе известное... Электрический ток уходил по металлическим проводам на далекие расстояния, давал в человеческие жилища свет и тепло, двигал по рельсам железных дорог составы самоходных повозок, выплавлял из земной глины ал...
– он запнулся...
– да... алюминий для самолетов...

– Откуда ты все это знаешь?
– недоверчиво спросил Сын Судьи.

– Я - один из немногих Хранителей Знаний...
– ответил Отец.
– Я читал драгоценные старые книги. Из уцелевших. Ведь сейчас очень мало людей умеют читать... В книгах тяжкий груз. Груз памяти о нашем человеческом уме и нашей человеческой глупости...

– Почему же сейчас мы не можем построить эту...
– как ты ее назвал?
– слабо улыбнулся Мальчик.
– Гидростанцию? Хотя бы - маленькую?

– В недрах Земли не осталось необходимых первоэлементов...
– объяснил Отец.
– Все выгребли жадные предыдущие поколения. Нет железной руды для электромашин, нет купрума для проводов... Только в самых богатых домах земных правителей, охраняемых Стражами порядка, кое-где еще горит электрический свет... Последняя память об электрическом веке. Почти недоступная роскошь, - усмехнулся он.
– Мы с тобой слишком увлеклись разговорами о прошлом. А сегодня надо приготовить свежего угля для фильтров...

– А что мы будем пить, Фазер, если... если кончится уголь для фильтров?
– с затаенной тоской в голосе спросил Сын.
– Умрем и мы, и наши животные? Ведь ты сам говорил, что вся наружная вода, которая не прошла через перегонку в Источнике Жизни - смертельный яд?!

– Почему же должен кончиться древесный уголь?
– удивился Отец.
– Ты постарайся понять разницу между каменным углем или нафтой, которые природа запасала впрок с доисторических времен совершенно случайно и нынешними деревьями. Уголь, купрум, айрон - это древние невозобновляемые запасы, а береза, ольха, сосна - вечно возобновляемые, живые, включенные в круговорот общей жизни. Пока растут они, - у нас с тобой будут колесо к повозке, и ложка к похлебке, и огонь в очаге, и уголь для фильтров! Ведь совершенно не обязательно жить среди грохочущей железом техники! Да, мы расстались с техникой, но мы еще не одичали... Пойдем, поможешь мне напоить овец! Они аккуратно перелили профильтрованную и очищенную воду из бако-накопителя в деревянные ведра и бросили туда по пригоршне соли.

– Ты представь себе, - по пути к овечьему закуту сказал Отец, - еще совсем недавно... Каких-нибудь пятьсот лет назад... в это, конечно, трудно поверить... Люди могли совершенно свободно купаться в реке!

– Купаться?
– ошарашенно спросил Мальчик.

– Ну да, купаться - и плавать, сколько хочешь, и нырять, и брызгаться что есть силы... Умываться, фыркать и потом бегать голышом...

– И вода не разъедала кожу?!
– недоверчиво спросил Сын. ?Не делала глаза невидящими?

Отец нес ведра в руках. Сын - на коромысле. Над овечьим загоном с гортанными криками кружилось воронье, зорко высматривая добычу.

– Неужели люди летали, как птицы?
– подняв голову и замедлив шаг, почти про себя пробормотал Мальчик.
– Как... серафимы?

– Нет...
– Отец поставил ведра наземь и отер вспотевший лоб тыльной стороной ладони.
– Люди строили летательные аппараты. Они назывались: самолеты. Внутри них помещались сотни людей! Да, да... Об этом написано в старинных книгах. Я даже видел их изображения... Они делались из легкого металла серебристого цвета...

– Се-ре-брис-то-го?
– задумчиво повторил Сын, словно бы катая каждый слог на языке, как сладкую горошину.
– Се-ре-брис-тый... Что это значит?

– Пожалуй, это похоже на иней...
– попытался объяснить Отец.
– Или нет... На блеск воды в лунном свете. Да... Лунная дорожка на Реке отливает в полнолуние серебристым цветом... Конечно, если в ней нет зеленых водорослей. И густой бурой тины... Мальчик вздохнул и снова поднял на плечо коромысло.

– А самолетов было много, сынок...
– продолжил Отец, когда они возвращались.
– И они умели перевозить не только людей и грузы на любые расстояния. Но они же могли еще сбрасывать на мирные города стальные цилиндры со смертью.

– С отравленной водой?
– удивился Мальчик.
– Нo ведь ее можно было не пить!

– Со взрывчатыми веществами страшной разрушительной силы. Стальная оболочка разлеталась на сотни осколков, эти осколки убивали людей, а силой взрыва разрушались стены зданий, они обваливались и погребали под собой все живое...

– Зачем?!
– сдавленным голосом, с выступившими на глазах едкими слезами спросил Сын.
– Зачем они это делали?!

– Не знаю...
– покачал головой Отец, и это был не уход от ответа, а по-своему честный ответ.
– Сколько бы я ни размышлял об этом, я не могу найти достаточно веских причин, чтобы понять необходимость массовых убийств. Войны... Целые страны воевали друг с другом! Сколько уходило на это сил и средств! Ведь так трудно сделать даже одну хорошую меткую стрелу... Цели тогдашних правителей нынче кажутся просто глупыми... Или преступными. Им нет никаких разумных оправданий!