Год Собаки I. Среди Теней

Перед арками перехода я обернулся. Публика сидела на полу и стояла вокруг музыкантов.

И мы прошли сквозь экраны в следующий зал.

В третьем зале царила атмосфера силы, крови и стали, хотя он был неотличим по убранству от первых двух.з

Чистый и строгий, почти грозовой воздух. Терпкий, еле заметный аромат трав. В зале не оказалось сцены.

В его центре лежал большой серый ковер, а по его периметру были установлены зрительские сидения в несколько рядов.

И на этом сером ковре Грег убил Пятого…

А Шестой убил их всех.

Размышляя о роковом месте, я вел Ма к следующему залу, и мы наткнулись на веселых гостей. Двоих милых дам с кавалерами.

— Вот они где! — воскликнули женщины и подбежали к нам по проходу.

Мужчины, не торопясь, шли следом, куря сигары.

Гости представились как граф и графиня Ложкины, графиня де Буа, а ее спутник Барон Суббота.

— Мы рады с вами познакомиться, — наперебой говорили дамы. — Вы прекрасная пара!

— Мы не… — начал я.

Мы посмотрели друг на друга, и я утонул в глазах Ма.

— Сейчас у вас будет поединок, — сказала первая, а вторая добавила. — И вы всех убьете…

— Да… — сказала Ма, — показательное выступление.

— Нет-нет… — воскликнула де Буа. — Вам не сказали? Настоящий бой на клинках.

Мы переглянулись.

— Но вы ничего не бойтесь, — сказала она.

И пояснила, будто это решало все проблемы:

— Мы будем болеть за вас.

— А если что, то он… — Графиня Ложкина указала на Барона Субботу, — разнесет ваших обидчиков в клочья из своих пистолетов.

— Что скажешь? — спросила меня Ма. — Похоже, нас пригласили за стол, но не в качестве гостей, а в качестве еды…

— Действует принцип свободы воли, — ответил я. — Второй пункт Ритуала и восьмой Кодекса. Мы можем отказаться от поединка.

— Это правда… — заметил граф Ложкин.

Графиня обратилась к мужчине в черной шляпе и длинном плаще.

— Дорогой Барон… Покажите молодым людям свои чудовищные штуки, чтобы они не волновались.

Барон Суббота откинул полы плаща, и мы увидели две кобуры, лежащие на его бедрах. В них покоились револьверы невероятных размеров.

Ма наклонилась, рассматривая резьбу на рукоятке:

— Какие громадные пистолеты…

— Револьверы, — поправил ее Барон.

И мгновенно выхватил один из них. Секунду подержал на весу. И так же мгновенно вернул в кобуру.

Движение оказалось невозможно заметить обычным зрением, настолько оно было стремительным.

— Можно потрогать? — спросила Ма.

— Нельзя… — Барон Суббота прикрыл револьверы плащом.

Его темный красный плащ выглядел скорее бордовым. Он был похож на кожаный, но необычная текстура делала материал странным.

И я спросил Барона:

— Варан или ящерица?

— Дракон.

— Убили дракона? — удивилась Ма.

— Подарок…

Барон посмотрел на наши лица и понял, что ему не верят.

— Мы друзья. Старую кожу отдал… — с улыбкой проговорил Суббота. — Поменялись с ним на двух мальчиков и одну девочку. Не в меру любопытных.

И расхохотался.

В конце коридора появилась делегация молодых людей, ведомая Грегом. Они, совершенно определенно, искали нас с Ма. Даже издалека чувствовалась их враждебность.

Наши новые знакомые тоже заметили Грега и компанию.

Граф Ложкин и Барон Суббота смотрели совершенно спокойно, но женщины заторопились.

— Мы покидаем вас… — мило улыбаясь сказали дамы, — займем места в первом ряду, пока они еще есть.

— Помните про его большие штуки… — добавила де Буа.

— Пиф-паф — и в дамках! — сказала Ложкина.

Граф пожал мне руку, а Барон Суббота коснулся пальцами кончика шляпы.

День Второй. Сцена 6–8

6.

Грег и компания взяли нас в полукольцо.

Музыканты, возглавляемые синеглазым Грегом, были возмущены и бурлили, выплескивая эмоции.

Мы разрушили их планы.

Появление Ильи, а следом Ма скомкало выступление, к которому они давно готовились. Оттеснило на вторые роли…

Скрипачка Анна кипела от негодования и претензий к Ма, которая с ее скрипкой в последнюю секунду вышла на сцену вместо нее. Сорвала овации и забрала ее триумф.

— Все вопросы к Принцу… — ответила Ма.

Это мгновенно остудило пыл недовольных. Авторитет Принца был непререкаем.

Мелисса и Анна переглянулись. У них, похоже, еще оставались эмоции, но разговор уже был исчерпан.

— Почему такой выбор темы? — спросила Анна. — Эта древняя вещь…

Она пыталась понять почему три месяца репетиций были отвергнуты в угоду мимолетной конъюнктуре.

Я пожал плечами:

— Не знаю… Могу только предположить.

— Интересно, — проговорила Мелисса.

— Таковы, видимо, тренды сезона… Страх темноты — архетип. Это и страх смерти, и страх себя.

— А вы философ… — с лёгким удивлением заметила она. — Балуетесь пресуппозицией суперпозиции?

Мелисса оказалась знакома с трюками дискуссионного кружка… Беседа могла стать интересной.

И я отбил подачу.

— Философствовать, значит учиться умирать, — сказал я. — И да, балуюсь.

— Вы об оружии трусов? Если бы смерть была подобна врагу, от которого можно убежать…

— Планируете убежать? — удивился я.

Девушка явно не прогуливала уроки реликтовой философии исчезнувших цивилизаций.

Грег прервал нашу дискуссию взмахом руки. Мелисса неодобрительно посмотрела на него.

Синеглазый вышел вперед:

— Вы похитили наше время, наше выступление и нашу гостью… Дама идет с нами.

— Дама посылает вас в лес… — сказала Ма.

В игру вступили близнецы.

— А чем возразит юный кавалер? — карикатурным фальцетом спросил первый, и второй тут же отозвался:

— А разве у него выросло чем возразить?

Близнецы ломали комедию голосами дегенератов.

Я узнал в близнецах охранников мэра и смотрел на них улыбаясь.