Годсгрейв

Обращение оставило неприятный привкус на языке Мии. После смерти Кассия казалось вполне логичным, что Леди Клинков станет Достопочтенная Мать Друзилла, и ее решение назначить Солиса Достопочтенным Отцом, мягко говоря, раздосадовало Мию. Мужчина все еще ходил с крошечным шрамом на лице, полученным в ту перемену, когда Мия одолела его в Зале Песен, а ее руку все еще покалывало время от времени в том месте, где он в отместку отрубил ее. По правде говоря, Мия ненавидела его всеми фибрами души, и мысль о том, что ей придется выполнять его приказы, вызывала в ней столько же энтузиазма, сколько у кота вызывал вид ошейника.

Солис злобно пыхтел, его невидящий взгляд был направлен в потолок, мантия натягивалась на широких плечах. На его фоне все остальные члены Духовенства выглядели как дети. Мия полагала, что его вид должен был ее запугать, но он только в очередной раз напомнил, как плохо Солис подходил на эту роль.

«Он даже не помещается в мантию, которую обязан носить…»

– Итак, – без предисловий начала Паукогубица. – Гай Аврелий мертв?

– …Да, шахид, – ответила Мия.

– Говорят, ты сама чуть не погибла в процессе, – задумчиво произнес Маузер.

– Всего лишь получила царапину, шахид, – она пожала плечами и скривилась, когда швы на коже натянулись. – Правда, танцевать я смогу не скоро.

– Да ты едва ходить можешь, аколит, – прорычал Солис.

– При всем уважении, Достопочтенный Отец, – сказала Мия, начиная терять самообладание. – Но лорд Кассий помазал меня, лежа на смертном одре. Я не аколит. Я КЛИНОК.

– Это мы еще посмотрим, – процедил он.

– На моем имени уже четыре убийства.

Маузер наклонил голову вбок.

– Разве не пять?

– Ты уверена, что не забыла, как убила двеймерского короля в его собственном доме, не спросив нашего разрешения? – добавила Паукогубица.

Мия проглотила свой ответ. Снова покосилась на буквы, вырезанные ею на безымянном склепе на западной стене.

ТРИК.

Они дали друг другу клятву. Он – ей, и она – ему. Трик поклялся убить Скаеву и Дуомо за нее, если она погибнет. А она поклялась, если погибнет Трик, убить его больного ублюдка-деда Мечелома. По правде говоря, Мия считала, что заслужила право на это убийство после того, как спасла жизни всех мужчин и женщин, стоящих в этом зале. Но, возможно, тому, что ее отправили в такую глушь, как Галанте, имелась причина?

В зале звенела тишина, Мия медленно закипала.

– Можно поинтересоваться, почему я здесь? – наконец рискнула спросить она.

Солис осклабился.

– У тебя появился поклонник, маленький Клинок.

Девушка подняла бровь, глядя на Достопочтенного Отца.

– Если это кто-то из присутствующих в зале, он очень хорошо это скрывает.

Губы Аалеи – темные, как кровь, – изогнулись в улыбке.

– Пожалуй, «покровитель» – более подходящее слово. Твои последние три подношения – сын сенатора Аврелия, магистрат Филлип Цицери и любовница Армандо Тулли – были заказаны одним и тем же клиентом Церкви. Он просил об услугах именно «той, что убила судью легиона люминатов и его лучших центурионов». И щедро за это заплатил.

– И кто этот покровитель, шахид?

– Не имеет значения, – Солис нахмурился. – Все, что тебе нужно знать, это то, что случилось чудо из чудес и он доволен твоими результатами. Тебя отправляют за более крупной рыбой.

Мия бросила на Солиса внимательный взгляд. Его нахмуренный лоб и сжатые челюсти не оставляли сомнений: она поставила бы все до последней монеты на то, что Достопочтенный Отец выступал решительно против ее назначения. Но это все равно произошло. А значит, покровитель был могущественен. Или богат. Или и то, и другое.

«Что ж, это сужает круг…»

– Итак, в какое новое захолустье хочет меня отправить этот прославленный покровитель? – спросила Мия. – В Последнюю Надежду? Амай? Сто…

– Годсгрейв, – перебил Маузер.

Мия прикусила язык, ее сердце забилось чаще.

«Зубы Пасти. Годсгрейв…»

Столица Итреи. Только лучшие Клинки Церкви служили в Городе мостов и костей. Там жили великий кардинал Дуомо и консул Скаева. Если Мия хочет отомстить за родных, первым делом она должна подобраться поближе к людям, которые их убили.

Если ей каким-то чудом повезло получить желанное место назначения…

– Я знаю, о чем ты думаешь, – прорычал Солис. – Знаю, почему ты пришла в эту Церковь и чего ты жаждешь. Так что, хоть я, вопреки здравому смыслу, и отправляю тебя в столицу, скажу тебе сразу и всего один раз. – Солис навис над ней, слепые глаза вперились в Мию. – Консула Юлия Скаеву – не трогать.

Мия нахмурилась.

– Поч…

– Я не позволю, чтобы ты осуществляла собственную вендетту, находясь на службе у нашего Духовенства, – отчеканил Солис. – Ты и так убила двеймерского бару из-за неуместного сочувствия к мальчишке, с которым спала. Я не потерплю, чтобы еще кто-то погиб без нашего разрешения от твоей руки. Или твоей манды.

– С кем я сплю – мое дело. И не вам реша…

– Как раз МНЕ решать! – проревел Солис. – Я – Достопочтенный Отец этой конгрегации! Мне насрать, с кем ты мнешь меха, но Мечелом был гребаным королем! Что если бы он был покровителем этой Церкви? Мы бы нарушили Закон о Неприкосновенности! Наша репутация была бы разрушена из-за прихоти ребенка!

– Это было не прихотью, а КЛЯТВОЙ!

– Что ж, давай поговорим о клятвах, девочка, – сплюнул Солис. – Ослушаешься меня, и я обещаю тебе такую смерть, от которой даже сама Богиня отведет взгляд. Скаеву – не трогать!

– Но почему? – Мия посмотрела на представителей Духовенства, гнев наконец взял в ней верх. – Люминаты убили лорда Кассия, чуть не убили всех вас! Думаете, они действовали не по приказу Скаевы? Рем был гребаным прихвостнем. Да он даже ссать не ходил без разрешения консула!