Годсгрейв

– Слушай сюда! – Солис предостерегающе поднял палец, его слепые глаза вспыхнули. – Мы разберемся со Скаевой. Но по-своему. В свое время. Ты служишь Благословенной Леди, и во имя Ее, это значит, что ты должна СЛУЖИТЬ, мать твою!

Мия почувствовала, как ее щеки краснеют от ярости. Она уставилась в слепые глаза мужчины и представила, как достает из рукава стилет из могильной кости. Перерезает его глотку. Выпускает его теплые внутренности на пол. Но из этого потока гнева вынырнула одна леденящая мысль, взяла ее за загривок и потрясла, пока Мия не успокоилась.

«…Он прав».

Она действительно вела себя как ребенок.

Она действительно рисковала репутацией Церкви, убив Мечелома.

Она действительно планировала убить Дуомо и Скаеву, если вернется в Годсгрейв.

Она так сильно вцепилась в книгу, которую держала в руках, что костяшки ее пальцев побелели. Но Мия заставила себя ослабить хватку и произнести слова, которые тяжело повисли в безмолвной темноте.

– Во имя Ее, я буду служить.

Широкие плечи Солиса постепенно расслабились – Мия осознала: он надеялся, что она взбунтует. Но после долгой и напряженной паузы мужчина достал из-под мантии кожаный футляр для свитков, запечатанный черным воском.

– Одно убийство. Женщина по кличке Донна. Предводительница банды браавов, которая контролирует улицы Малого Лииза. Ты там выросла, верно?

– …Да. – Мия потянулась за футляром.

– Одно условие, – уточнил Солис, поднимая палец. – Ты должна доставить своему покровителю определенный предмет. Карту на древнеашкахском, с печатью в форме серповидного лезвия. Донна организовывает обмен с нынешним владельцем карты. Ты должна забрать ее и жизнь женщины.

– …И что это за карта?

– Она содержит подробные указания, как найти империю Не Твое Гребаное Дело.

– Обмен будет проходить в штабе банды Щеголей, – встряла Паукогубица. – В конце месяца.

– То есть через восемь перемен, – сказала Мия.

– Слава Черной Матери, – сухо произнес Солис. – Она умеет считать.

– На пальцах обеих рук, Достопочтенный Отец.

Солис с хмурым видом передал ей футляр. Мия закусила губу, ее мозг напряженно работал. Восемь перемен – не так уж и много времени, чтобы спланировать подобное убийство. Ей понадобится помощник, которому можно доверять.

– Могу я взять с собой в Годсгрейв Десницу? – спросила она. – Мой предыдущий познакомился с болтом, который не пришелся ему по вкусу.

– Боюсь, что нет, – ответила Аалея, словно прочитав ее мысли. – Наив нужна нам здесь. Поскольку большинство кровавых бассейнов уничтожены, ситуация с поставками критическая. В некрополе под Годсгрейвом построили новую часовню. Местный епископ обеспечит тебя Десницей. Адонай уже отправил кровавое послание, чтобы сообщить ему о твоем прибытии.

Солис наклонил голову, молочно-белые глаза смотрели куда-то выше плеча Мии.

– У тебя есть восемь перемен, чтобы убить эту Донну и заполучить карту. У твоего покровителя припасены для тебя и другие подношения, если, конечно, ты не погибнешь в погоне за этим.

– Я слишком красива, чтобы умирать. – Мия смахнула челку с глаз.

Солис ухмыльнулся.

– Мариэль позаботится о твоих ранах. Адонай подготовит Тропу для перемещения в Годсгрейв. Попрощайся со всеми и будь в его покоях к двенадцатому удару часов.

В ее голове гремели вопросы. Кто этот покровитель? Зачем убивать члена банды браавов? Почему именно ее выбрали в качестве наемницы? Что на той карте?

«Неважно», – поняла Мия.

Ее дело не спрашивать. Ее дело – служить. Чем быстрее она зарекомендует себя, тем раньше заслужит постоянное назначение в часовню Годсгрейва. И тогда, что бы там ни говорил Солис, она окажется на шаг ближе к своему отмщению.

Волк не жалеет ягненка.

Буря не молит утопших о прощении.

– Я не подведу вас, – пообещала Мия. – Клянусь Черной Матерью.

Солис скрестил руки, его лицо во мгле ничего не выражало.

– Иди, – наконец сказал он. – Пусть Матерь обретет тебя как можно позже. А когда это все же случится – поприветствует поцелуем.

Мия взяла под мышку футляр со свитком и свою потрепанную книгу. Низко поклонившись, медленно попятилась из зала. Когда она вышла в темный коридор с прекрасными витражными окнами и гротескными костяными скульптурами, из мрака выскользнули две тени и поравнялись с ней.

Кот из теней. А рядом с ним – теневая волчица.

– Нет, ну вы это слышали? – прошипела Мия. – Этот ублюдок назвал меня аколитом!

– …Ты так говоришь, будто ублюдочность Солиса стала для тебя открытием… – ответил Мистер Добряк.

Откуда-то из-под пола раздалось рычание Эклипс.

– …Кассий всегда считал его заносчивым отморозком. Из всего Духовенства Солис нравился ему меньше всех. Надо как-нибудь преподать ему урок хороших манер…

– …Есть и менее драматичные способы самоубийства, щенок…

– …Неужели у тебя так мало веры в нашу хозяйку, котенок?..

– …Она не ТВОЯ, ты, ш…

– Черная Мать, довольно! – рявкнула Мия, потирая виски. – Последнее, что я хочу сейчас слышать, это как вы препираетесь, словно две старые девы.

Ее спутники притихли, в темноте звучало лишь эхо бестелесного хора. Мия сделала глубокий вдох, пытаясь держать свой пресловутый темперамент в узде. Духовенство по-прежнему относилось к ней как к новичку. Несмотря на все, что она сделала. Но, по крайней мере, ее отправляли в Годсгрейв. Покровительство этого загадочного благодетеля было неожиданным, но, по правде говоря, Мия радовалась, что хоть кто-то оценил усилия, которые потребовались, чтобы убить судью и сотню его людей. Если он приведет ее к Скаеве и Дуомо – тем лучше.