Голодное пламя

Глубокий вдох – и мозг снова начал работать.

Она сказала:

– Ну, пойдем наверх?

София улыбнулась в ответ.

Потом постель была жаркой и влажной, и Жанетт откинула одеяло. Рука Софии гладила ее живот – медленно, мягко.

Жанетт посмотрела на свое обнаженное тело. Когда она лежала, оно выглядело лучше, чем когда она стояла. Живот стал плоским, и рубец от кесарева сечения разгладился.

Если прищуриться, то она смотрится вполне неплохо. А если присмотреться, то видны пятна возрастной пигментации, сосудистая сетка и целлюлит.

Жанетт поискала слова, чтобы описать свое тело.

Оно выглядело бывшим в употреблении.

Тело Софии было чистым, почти как у подростка, и сейчас блестело от пота.

– Слушай, – с выжидательной интонацией сказала Жанетт, – я хотела бы, чтобы ты посмотрела одну мою знакомую девочку. Ну, я в принципе обещала ей, что ты с ней поговоришь, может, это было глупо… – Она замолчала, чтобы дождаться согласия Софии. Та кивнула в ответ. – Девочка очень дерганая, и я не уверена, что она способна сама справиться с ситуацией, в которой оказалась.

– А что с ней? – София повернулась и сунула руки под подушку. Жанетт отвлеклась на контуры ее обнаженных бедер.

– Мне известно только, что она нарвалась на Карла Лундстрёма.

– Ох ты, – заметила София. – Да, этого вполне достаточно. Завтра я проверю, есть ли у меня время, и тогда позвоню тебе.

Лицо Софии было загадочным, улыбка – почти застенчивой.

– Какая ты хорошая. – Жанетт поняла, что не удивляется согласию Софии. Когда речь шла о помощи, София не раздумывала.

– Если тебе понадобилось составлять профиль, то, насколько я понимаю, Лундстрёма больше не подозревают в убийстве?

Жанетт фыркнула:

– Ну, во-первых, он умер, но я более чем уверена, что его сделали козлом отпущения. Что ты знаешь об убийцах на сексуальной почве?

– И опять – прямо к делу, без экивоков. – София снова легла на спину и, подумав, продолжила: – Они бывают двух типов. Те, кто планирует, и те, кто действует под влиянием минуты. Те, кто планирует, часто происходят из социально благополучной среды – по крайней мере, внешне благополучной – и воспринимаются вообще как неспособные на преступление. Они тщательно подготавливают убийство и оставляют мало следов. Связывают и мучают свои жертвы, прежде чем убить, а жертву находят в таких местах, где их самих трудно отследить.

– А второй тип?

– Те, кто совершает убийство на сексуальной почве под влиянием минуты. Чаще всего у них тяжелые жизненные обстоятельства и они убивают случайно. Случается даже, что они знакомы со своими жертвами. Помнишь Вампира?

– Только не это.

– Он убил двух своих сводных сестер, после чего пил их кровь, и я даже думаю, что ел… – София замолчала, брезгливо поморщилась. – Разумеется, у многих убийц есть черты обоих типов, но по опыту могу сказать, что в основном такое деление оправданно. Полагаю, убийцы разных типов оставляют на месте преступления разные следы?

Жанетт снова поразилась тому, как быстро София соображает.

– Черт, ты просто невероятная! Ты уверена, что никогда не составляла психологических профилей?

– Никогда. Но я легкообучаема, имею психологическое образование, работала с психопатами и бла-бла-бла.

Они хором рассмеялись, и Жанетт ощутила, как сильно любит Софию. Ее резкие переходы от серьезности к шутке.

Способность воспринимать жизнь настолько серьезно, чтобы шутить о ней. Обо всем.

Ей вспомнился мрачный вид Оке, его отягощенная серьезностью манера двигаться – Жанетт так и не смогла понять, откуда она взялась. Он ведь никогда ничего не воспринимал всерьез.

Жанетт взглядом скользила по лицу Софии.

Тонкая шея, высокие скулы.

Губы.

Жанетт смотрела на ее руки, на ногти с аккуратным маникюром – светлый переливчатый перламутр. Такая чистая, подумала она, помня, что уже думала так.

И вот она лежит здесь, открытая. Что будет потом – покажет время.

– Как вы работаете?

София прервала ее размышления, и Жанетт почувствовала, что краснеет.

– Группа тщательно работает над материалом, полученным в результате наблюдений. Все, что известно о месте преступления. Мы читаем протокол вскрытия, протоколы допросов, проверяем биографию жертвы. Цель – настолько воссоздать прошлое, чтобы реконструировать преступление. Настолько точно, чтобы можно было понять, что происходило до, во время и после преступления.

– А что у вас есть? – София погладила лоб Жанетт.

Жанетт подумала – лучше бы поговорить о чем-нибудь другом. Но она понимала, что нуждается в помощи Софии.

– Если про Самуэля, то там еще три убитых мальчика. Первого нашли в кустах неподалеку от Педагогического института в мумифицированном виде.

– Значит, его держали где-нибудь взаперти?

– Да. Второй, из Белоруссии, лежал на острове Свартшёландет. Третьего нашли в Данвикстулле.

– Нелегальные беженцы? Ну, за исключением Самуэля?

Жанетт поразилась хладнокровию Софии. Самуэль проходил у нее курс лечения, и все же непохоже, чтобы смерть мальчика вызвала у нее какие-то эмоции. Ни тоски, ни беспокойства о том, что она, может быть, могла сделать больше.

Жанетт прогнала неприязненное чувство и продолжила:

– Да, и общее тут то, что все они были жестоко избиты и накачаны обезболивающим.

– Еще что-нибудь?

– У них на спине были отметины. Мальчишек явно пороли.

Гамла Эншеде

Вечер с Жанетт Чильберг ознаменовался несколькими неожиданностями. И дело было не только в том, что Жанетт полагалась на нее как на судебного психолога, который сможет составить профиль преступника, а такая работа даст Софии полный доступ ко всем материалам по делу убитых мальчиков.

Жанетт все больше и больше притягивала ее, и София понимала почему. Физическая привлекательность. Противоречия. Она знала, что Жанетт тоже угадывает в ней темноту.

София сидела на диване рядом с кем-то, кого приучилась любить. Она чувствовала себя в безопасности, слушая удары сердца Жанетт через тонкую ткань водолазки, и могла только констатировать, что ей не удается понять, кто такая Жанетт Чильберг и чего она ищет. Жанетт поражала ее, бросала ей вызов – и как будто вызывала искреннее уважение. Это и привлекало Софию.

София сделала глубокий вдох, и ее легкие наполнились запахами. По оконному сливу стучал дождь, аккомпанируя дыханию Жанетт.

Когда Жанетт попросила Софию помочь в расследовании, та под влиянием минуты согласилась с благодарностью, но теперь была готова передумать.

С чисто рациональной точки зрения согласиться на предложение Жанетт означало подвергнуть себя смертельной опасности – София это понимала. Но в то же время это давало возможность воспользоваться ситуацией. Она будет знать все о полицейском расследовании и получит возможность направить его по ложному следу.