Головоломка

– А ты, похоже, умеешь обращаться с этой штукой, – процедил Илан и поудобнее перехватил свое импровизированное оружие.

– Еще как умею и не задумываясь воткну в тебя иглу. Отойди от сейфа. Можешь выйти из игры, это твое дело, но мы продолжим.

Ледяной пот заливал глаза. Илан отер его рукавом и вгляделся в лица стоявших вокруг людей. Они то растягивались, то съеживались, как резиновые маски, голоса звучали протяжно, как на испорченной магнитофонной ленте. Илан прислонился к стеклу, боясь, что вот-вот упадет. Мир скручивался, размягчался, как сугроб, уходя в небытие.

Надсадно зазвенел звонок, неоновые лампы судорожно замигали, Илан упал на пол и зажал ладонями уши. Ябловски вырвал у него оружие и прокричал что-то нечленораздельное, Хлоэ шепнула несколько ласковых слов, коснулась затылка. Минуту спустя Илан остался один – лежал и дрожал как собака, дожидаясь, когда пройдет приступ.

В себя он пришел в 9:17. Встал, держась за стену с осыпающейся штукатуркой. Эта клиника – не заброшенное здание, а чудовищное Нечто, оно пытается овладеть им, высосать человеческую сущность, уничтожить. Илан содрогнулся, застегнул молнию куртки до самого верха и пошел назад. Коктейль из принятых лекарств подействовал, ему стало легче. Он добрался до ведущей в морг лестницы, никого не встретив по дороге, но они были где-то здесь – игроки, Гадес, убийца с отверткой.

Илан миновал подземные коридоры, вынес стоявшую у бака с соляркой лестницу – в высоту она была не меньше шести метров, нашел в куче лома тяжелую железную палку и выбрался наружу через окно с выломанной решеткой.

Ветер поутих, низкое небо цвета ртути роняло ватные хлопья снега. Он зашагал по белесой земле, то и дело озираясь вокруг. Стены, ограждающие территорию, выглядели неприступными, но он сумеет забраться на бортик, подтянет к себе лестницу, перебросит ее на внешнюю сторону, спустится и пойдет по направлению к долине.

Илан не заметил никаких следов собаки. Может, она и правда плод его воображения, хоть Жигакс и утверждает обратное? В голову пришло сравнение с Тартаром, адом древних греков, который охранял свирепый трехглавый пес Цербер. Проклятая клиника как две капли воды похожа на царство мертвых.

Он быстро оказался на задах здания. За территорией стояли другие стены – гранитные, растущие из земли, устремленные вершинами к небесам, под облака. Горы. Близкие, грозные, немые великаны.

Он остановился под окном комнаты видеонаблюдения и заглянул внутрь. Выгорело не все помещение, но большинство экранов взорвалось, контрольная панель оплавилась, пол превратился в черноватую кашу.

Илан отступил на несколько шагов. Свет не горел, но он точно помнил, в какой из комнат заперта женщина с длинными черными волосами и расцарапанным лицом. Он подставил лестницу, но оказалось, что она едва доходит до третьего этажа, не хватало как минимум трех метров.

Илан осторожно забрался по ступенькам, разбил окно, раскачал решетку и ввалился внутрь.

Он попал в палату, старую, жуткую, насквозь промороженную, стремительно пересек ее и оказался в коридоре со множеством запылившихся от времени дверей. Судя по всему, это была «С», женское отделение для больных с тяжелыми поражениями психики. Оставалось найти лестницу, ведущую на следующий этаж, в «Д».

Он пошел направо, практически уверенный, что именно там находится лестница на верхний этаж. В коридорах стояли кресла на колесиках и каталки – свидетельства горестной жизни пациентов, страдавших в этой клинике. На выцветшем указателе значилось: «Мягкая мозговая оболочка». Илан знал, что это третий защитный слой – внутренняя оболочка, прилежащая к человеческому мозгу. Значит, центральная часть совсем близко.

Он заметил отпечатки ног на пыльном полу и двинулся по следу. Человек заходил в комнаты с открытыми дверями, видимо, что-то искал, заглянул он и в зал водных процедур со змеящимися по стене трубами и «пыточными» ванными. Илан решил взглянуть, снова увидел надпись «Hudson Reed» и едва не налетел на торчащий из стены гвоздь. На ржавой шляпке он заметил высохшее красное пятнышко, коснулся его пальцем и понял, что это кровь. Несколько капель упали на пол – определенно недавно. Тот, кого выслеживал Илан, поранился здесь, на третьем этаже. Такая рана была на запястье у Жигакса. Значит, он здесь побывал.

Впереди показался большой холл и лестничный пролет, защищенный решетками. Минут через десять Илан отказался от бесплодных попыток проделать лаз в защитной сетке. Отсюда на четвертый этаж не попасть. Он опустился на колени и заметил отпечатки ног по другую сторону решетки. У кого-то был ключ, кто-то имел доступ на последний этаж, где была заперта черноволосая пациентка.

– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул он. – Я – Илан Дедиссет, я на третьем этаже!

Нет ответа. Он поторопился вернуться и едва не пропустил важную деталь, но в последний момент спохватился, сделал несколько шагов вперед и обнаружил следы, уходящие под запертую на ключ дверь. Илан не смог определить, были это отпечатки ног Жигакса или кого-то другого.

Он поднял прут, ударил по ручке, и дверь в конце концов поддалась.

Илан попал в подсобное помещение: торчащие из стен водопроводные краны, толстые трубы, ведра, швабры, десятки пустых бутылок из-под промышленного чистящего средства. Некоторые шкафы были опрокинуты на пол, другие все еще стояли на ножках. Илан принюхался, и мозг подал сигнал тревоги. Ему был знаком этот запах: разложение.

Горло перехватил спазм, ноги стали ватными. Он подошел к шкафу с закрытыми дверцами, задержал дыхание, резко потянул за ручку и… к его ногам с глухим стуком упало тело.

Илан испустил истошный вопль. Мертвая женщина лежала лицом вниз, одежда на спине была в мелких дырочках от ударов отверткой. Труп раздулся, кисти рук были серо-зеленоватыми, как будто на них надели резиновые перчатки. Несчастная умерла два-три дня назад.

Кто она, эта рыжеволосая женщина?

Больше всего Илану сейчас хотелось бежать без оглядки, но ужасная догадка заставила его остаться.

Он ухватился за свитер и перевернул тело. Бледно-голубые высохшие глаза покойницы уставились в потолок. Провалившийся рот зиял бездонной чернотой, губы напоминали заплесневевшие корки.

Илан нащупал в одном из карманов бумажник. Потянул за уголок и прочел имя и фамилию на удостоверении личности: Валери Жербуа. Он взглянул на фотографию и вспомнил, где видел рыжеволосую. Во время псевдотестирования в «Эффексоре» она сидела за Моки и переписывала страницы телефонного справочника.

Сомнений быть не могло: Валери Жербуа входила в команду из восьми игроков, вышедших в финал «Паранойи». Как там сказал Гадес по дороге в клинику? Одна из участниц уже прибыла сегодня утром. В первой тройке. Фе сказала, что ее привезли во второй половине дня и она стала четвертым номером.

Получается, что играть должны были не две женщины, а три.

Кто-то убил Валери Жербуа и занял ее место. Случилось это в ночь приезда Хлоэ и Илана. Первую тройку составили Жигакс, Филоза и Моки.

Моки мертв.

С самого начала один из игроков был убийцей с отверткой.

54

Время на часах приближалось к 13:00, и Хлоэ шла на кухню, чтобы взять сухой паек и отправиться на очередное задание.