Головоломка
Шрифт:
– О ком ты?
– О гарпии, о ком же еще. О Санди Клеор. Она говорит: «Это для вашего же блага…», но все время врет. Что происходит? Ты не похож на себя.
– У меня… небольшие проблемы с памятью. Наверное, из-за всей той дряни, которой нас накачивали. А ты как себя чувствуешь, К. Ж.?
– К. Ж.? Почему ты так меня называешь? Это действительно странно.
Илан понял, что не ошибся: перед ним К. Ж. Лоррен – пациентка, которая провела в клинике восемнадцать лет.
Женщина отдернула руку и нахмурилась, ее взгляд стал недоверчивым.
– Ты не тот человек, которого я знала.
Она начала судорожно теребить простыню. Илан энергично замотал головой:
– Нет-нет, я не с ними, я с тобой. Я тоже жертва опытов. Объясни, что здесь происходит? Клиника давно закрыта, так как же получилось, что ты все еще здесь? Кто тебя лечит? Кто приносит еду?
Она не ответила, и Илан показал ей ключ.
– Кто вложил его тебе в руки? Что он открывает?
Она опустила плечи и молча посмотрела на него черными, лихорадочно блестящими глазами.
Илан не успокаивался.
– Ты должна рассказать мне о протоколе «Мемнод». О «Паранойе». Мне промыли мозги, внушили ложные воспоминания. Зачем? Родители когда-нибудь навещали меня здесь? Ты их видела?
Он вскочил, кинулся в угол, схватил карту сокровищ отца и развернул листок перед глазами К. Ж. Лоррен.
– Расскажи о Иакове, о лестнице. Зачем ты исписала стены палаты этим именем? Не молчи, умоляю!
Ему удалось расшевелить больную. Она неловко ухватила рисунок и посмотрела на Илана из-под полуприкрытых век.
– Как же давно я не видела этот пейзаж.
– Расскажи мне о нем.
Женщина кивнула на карты Таро, лежавшие рядом с черным крестом:
– Ключ к разгадке в этой колоде. Неужели ты и этого не помнишь?
Илан покачал головой:
– Черная дыра.
– Принеси карты.
Он подчинился и положил перед ней колоду.
– Если хочешь получить ответы, сними перчатки, – сказала она, протянув к нему руки.
Илан колебался.
– Пообещай, что не станешь… раздирать лицо ногтями.
Она сделала над собой усилие и улыбнулась, показав испорченные зубы.
– Ладно…
Обещание почти наверняка было пустым, но Илан осторожно размотал скотч и снял с нее перчатки. Женщина пошевелила пальцами, сморщилась, хрустнули суставы.
– Как же хорошо чувствовать.
Она взяла руки Илана в свои, крепко сжала, закрыла глаза, и ее рот исказила судорога. Его снедало нетерпение, но он сдержался и ничего не сказал, чтобы не спугнуть ее.
Она подняла веки, кивнула на ключ и произнесла тихим голосом:
– Я знаю, что он должен открыть.
– Так скажи мне.
– Врата твоего разума. Он даст тебе доступ к правде.
Она снова бредила, но Илан не стал ей перечить. Женщина взяла колоду Таро и выложила карты на стол. Семерки, восьмерки, Аркан Смерть…
– Многие карты Таро скрывают библейские символы. Раньше, до того как начались проблемы с памятью, ты это знал. Какую карту выбираешь? Смотри внимательно. Твой разум подскажет ответ.
Илан сконцентрировался, его взгляд остановился на одной из карт, и он вытащил ее из колоды.
– Повешенный.
Именно ее перевернул в его сне Люка Шардон. Ее он «чувствовал» лучше всего, сам не зная почему. На карте был изображен человек в разноцветном костюме менестреля
с заложенными за спину руками, подвешенный за левую ногу на жерди, лежащей в виде перекладины на двух обуглившихся стволах дерева, некогда сожженных молнией, с шестью коротко обрубленными сучьями на каждом из них.– Лестница! – воскликнул Илан. – Лестница на карте, состоящая из кусочков дерева.
– Шесть сучьев и жердь, – добавила женщина с костистым лицом. – Как семь ступеней лестницы Иакова. Семь уровней инициации, ведущих человека с Земли на Небеса. Но это не самое интересное. – Она коснулась карты указательным пальцем. – Когда внимательно смотришь на два вертикальных ствола, замечаешь, что срезанных веток двенадцать и они поддерживают боковые стойки лестницы. Эти двенадцать веток символизируют двенадцать зодиакальных созвездий.
– Созвездия… Лестница связана с созвездиями.
– Надеюсь, воспоминания возвращаются?
Илан все еще не понимал. Иаков – лестница – карта Таро «Повешенный» – двенадцать знаков зодиака.
– Так в чем же разгадка?
– Разгадка? Никто, кроме тебя, ее не знает.
– То есть… и ты не знаешь?
– Я никогда не была сильна по этой части. Не то что ты. Мой конек – Таро, твой – загадки и рисование. Ты невероятно талантлив. Можешь нарисовать или написать красками все что угодно. Соборы, лица, разбушевавшуюся природу…
Илан вспомнил картины, висящие в доме родителей, но не дал себе отвлечься и продолжил задавать вопросы:
– Как ты узнала о головоломке, составленной моим отцом?
Она бросила на него странный взгляд:
– При чем тут твой отец? О нем никогда и речи не было.
Илан совсем растерялся.
– Тогда кто тебе ее показал? Кто говорил с тобой об Иакове?
– Как – кто? Ты, конечно.
– Ладно, ладно, пусть так. Расскажи что-нибудь еще.
Зрачки женщины расширились, она словно бы обратила взор внутрь себя, в прошлое.
– Тебе очень нравился окрестный пейзаж. Они позволяли тебе подниматься на четвертый этаж и смотреть в окно. Естественно, под надзором санитара или медсестры. Проклятая стена слишком высокая, но ты рисовал, глядя из окна с тыльной стороны здания.
Илан покачнулся и ухватился за кровать, чтобы не упасть.
– Это невозможно.
Она издала короткий смешок:
– Ты не изменился.
Илан был уверен, что женщина лжет. Хочет разрушить его мозг, как и все остальные.
– Рисунок сделал мой отец. Расшифровка кодов – ключ к важным исследованиям, к открытиям, которые могут…
– Изменить мир, да? Ты так и говорил: «Открытия, способные изменить мир». Я бы поверила, если бы не видела своими глазами, как ты рисовал и придумывал эту головоломку. Гарпия разрешала нам общаться – разумеется, не наедине, она считала, что эти встречи и дружба благотворно действуют на нас обоих. Помогают справляться с «проблемами».
Она погладила листок костистыми пальцами.
– Я наблюдала, как ты прячешь лестницу Иакова за буквами «Н» и цифрами в нижней части карты. Через два дня ты принес готовый рисунок и сказал, что его сделал твой отец, потому что опасался за свою жизнь. Что он зашифровал в нем результаты важнейших исследований и теперь твой долг – беречь их.