Голубой Ютон

Ведь «каждому известно», что два литра спирта – это килограмм синтетического каучука. А если с каучуком натуральным имеются временные трудности… и в Рязани, в простаивающем без дела «промышленном» здании как-то совершенно естественно образовался завод этого самого искусственного каучука. А рядом с ним (правда в здании, уже специально для этого дела выстроенном) – шинный завод. Но ведь из каучука можно не только шины делать, но и, скажем, галоши или резиновые сапоги. Или, что проще, обычные резиновые подошвы для обуви. Но одни подошвы людям носить трудно – и в Рязани появилась обувная фабрика.

Обувь, в особенности обувь качественная – вещь очень полезная и спросом пользующаяся. Но ведь и электрические лампочки на местных рынках тоже лишними не становились. Их сколько не выпускай – народу мало. Потому что лампочки время от времени просто перегорают. Это, конечно, нехорошо, но поделать-то ничего здесь нельзя: природа у лампочек накаливания такая. Или все же что-то поделать можно?

Когда неподалеку (то есть не то чтобы в шаговой доступности, но на поезде добраться можно часа хотя бы за четыре) стоит огромный металлургический завод… Завод, на котором имеется мощный кислородный цех. Где их воздуха добывают этот самый кислород…

Если кислород из воздуха добывать с должной тщательностью (то есть тщательно – и неторопливо – проводить испарение кислорода после отделения его от азота с аргоном), то последние порции неиспаренного кислорода могут сохранить и немножко газов уже инертных. Совсем немножко, порядка десятой доли процента. Крохи – но если из этих крох кислород аккуратно извлечь (фантазия «юных химиков» ограничилась «выжиганием» кислорода сажей), а потом углекислый газ снова выморозить, то можно получить немножко криптона. А если криптоном заполнить лампу накаливания, то тяжелый газ будет препятствовать испарению вольфрама – и лампочка будет заметно дольше не перегорать. Теоретически, но если это попробовать воплотить на практике… ну не прям щяз, но хотя бы в обозримом будущем…

Правда, чтобы такой трюк проделать, нужно много чего хитрого придумать, но раз уж «для нужд шинной промышленности» в городе уже функционировал небольшой, но вполне себе настоящий химико-технологический институт, кто запретит в этом институте открыть кафедру криогенных технологий? Ну а то, что в институте – если вместе со студентами считать – всего человек тридцать, а на новой кафедре – вообще двое, разве имеет принципиальное значение? Надо же с чего-то начинать…

Надя была очень хорошей учительницей младших классов, и вероятно поэтому, в силу профессиональной способности спокойно, причем не раздражаясь от того, что элементарные вещи нужно повторять снова и снова, она смогла «уговорить» рязанский вождей делать то, что приносит городу и живущим в нем людям пользу. А ее практически физиологическая неспособность хвастаться своими достижениями (а разве нужно хвастаться тем, что школьники освоили, наконец, таблицу умножения или читать научились?) привели к тому, что даже Лиза не совсем точно представляла, что же творится в Рязани и окрестностях. То есть о том, что в городе уже в шести школах дети неплохо учатся, она, безусловно, знала – но не знала, что шесть там только «старших» школ. А о том, что некоторые выпускники этих школ практически самостоятельно, по книжкам изучили разнообразные науки и довольно эффективно эти знания использовали, не догадывалась. Точнее, не сопоставляла результаты работы с тем, на какой базе эти работы были проведены. И для Лизы стало большой неожиданностью то, что к началу двести пятьдесят четвертого года именно Рязань стала самым большим городом.

Хотя бы потому, что большой город сам по себе потребляет очень много ресурсов – а Надя таковых не запрашивала. Даже продуктов – потому что, прекрасно представляя, сколько могут сожрать горожане, Надя и сельское хозяйство своим вниманием не обделяла. Конечно, трактора в окружающие Рязань села поставлялись с Сашиных заводов, но у всех складывалось впечатление, что работала в селах техника отнюдь не на износ. По той простой причине складывалось, что Надя организовала в городе трактороремонтную мастерскую, которая потихоньку выросла до небольшого (по меркам века двадцатого) ремонтного завода.

И про завод этот тоже «все знали» – про то, что он вообще есть. Ну, ремонтируют там мужики очень немногочисленную технику потихоньку… О том, что еще в двести пятьдесят первом году на этом действительно небольшом заводике могли самостоятельно делать практически любые запчасти к тракторам и грузовикам, никто и не догадывался. Больше того, многие просто посмеялись над попыткой заводчан самостоятельно тракторный мотор изготовить взамен полностью убитого…

Многие, но не все: на самом заводе неудачу восприняли как вызов. И в конце концов мотор сделали, причем не «взамен», а «собственной конструкции». Ничего принципиально нового и оригинального в моторе, конечно, не было – по сути заводчане сделали двухцилиндровую версию Сашиного «лодочного» двигателя. Мощностью в четырнадцать сил и весом в полтораста килограммов. Даже по сравнению с Сашиными творениями мотор был слишком слабым и слишком тяжелым. Но все равно «своим»: под него ведь была изготовлена и разнообразная оснастка, составлены технологические карты, обучены «кадры». Выстроены новые цеха. И даже со «смежниками» о поставке нужных комплектующих договорились. Что, впрочем, было несложно: тут «смежниками» были лишь стекольный и шинный заводы.

Сам по себе «уникальный» мотор был никому, в общем-то, не нужен – поэтому никому про него Надя и не говорила. Да и «обкатывали» первые моторы на продукции «Рязанского судостроительного», то есть на двадцатитонных расшивах-«рязанках». А вот когда с конвейера «ремонтного завода» должен был сойти новенький трактор, этим мотором оснащенный, она решила, что теперь можно обо всём и Лизе рассказать…

Шестого января Лиза, собрав всех руководителей многочисленных городов (кроме Нади) рассказала о том, что всем давно бы знать стоило, но из-за Надиной скромности оставалось неизвестным:

– Мальчишки и девчонки, а так же их родители, веселые истории услышать не хотите ли? Надя в Рязани вчера запустила тракторный завод, и не простой, а такой, где трактора на конвейере выпускаются. Говорят, что с февраля будет выпускаться по пять тракторов в сутки, но в принципе завод рассчитывался на выпуск до пятнадцати машин ежесуточно. Просто людей пока у Нади не хватает… – с этими словами Лиза с ехидной улыбочкой оглядела собравшихся и продолжила:

– Вы просто не поверите: у Нади в Рязани – и не хватает людей!

– Тоже мне удивила, – пробурчала Лариса, – людей у всех не хватает. Даже в Туле…

– Какие-то вы все странные, – прокомментировала ответ Ларисы Лиза. – Ах да, вы же еще не в курсе… Многие, вероятно, слышали, что в Рязани живет уже десять тысяч человек.

– А в Туле почти двадцать пять, – не сдавалась Лариса.

– Ага. Только в Туле всего двадцать пять, а в Рязани десять тысяч только вполне себе взрослых людей, то есть старше восемнадцати лет, причем в это число входят лишь те, кто умеет по крайней мере читать и писать. А всего в городе проживает уже больше тридцати тысяч человек.

– Вот уж неожиданно! – удивилась Женя. – А электричество-то они где берут? У меня в Орле чуть меньше пятнадцати тысяч, и все равно для населения электричество только вечерами.

– У тебя алюминиевый завод все электричество жрет, так что не показатель! – заметил кто-то.

– С электричеством в Рязани действительно неважно. И это – проблема, потому что шестьсот киловатт на тридцать тысяч населения в наше время иметь просто неприлично. Но народ там как-то справляется, даже учебные мастерские при школах как-то функционируют. Вот только слово «как-то» мне в таком контексте очень не нравится.

– А сколько же тогда жрет тракторный завод? – тихо поинтересовался Саша. – У меня автомобильный два с половиной мегаватта, и в Мценске тракторный тоже не меньше…

– Поэтому-то завод и будет делать по пять тракторов в сутки, а не по пятнадцать. Станки, даже участки там поочередно включаются. Причем на заводе… на всех заводах и освещение не электрическое, они керосиновыми лампами освещаются! Это при том, что в городе еще и шесть мобильных электростанций как-то застряли – но они только для школ и больниц.