Голубые следы

1939

Песни города Зурбагана (Из цикла)

Пролог I

Грозно рокочет море. Глухо ворчит прилив. — Чей это вымпел скорый? — Чьи паруса вдали? — Кто это там в океане, С бурей затеял игру? — Это плывут зурбагане, Это везут зурбагане Песен веселых груз.

Пролог II

Александру Грину Я живу на третьем этаже, Вечно вижу небо в проводах, Слышу, как обгладывает жесть Дождевая ржавая вода. Только я чужой вам, этажи, Только я средь улиц, как в лесу, Только я сквозь городскую жизнь Сказки моря в сердце пронесу.

Баллада о матросском сердце

В таверне я встретил девчонку одну. В далеком порту это было… И сердце, как якорь, скользнуло ко дну — Девчонка меня полюбила. Три дня и три ночи промчались в дыму, Потом парусов перегуд… Подымем же кубок За нежные губы Оставленных на берегу! Года пролетели в полночной тоске, Холодные волны, как ртуть… Но сердце, как якорь, лежит на песке В далеком заморском порту. Не помню, как девушку звали, Но только забыть не могу… Поднимем же кубок За нежные губы Оставленных на берегу!

Баллада о вечном блаженстве

Вкушать блаженство не всегда Нам на земле дано. Бывает в бочках пустота, А у бутылок дно. У друга, не поймешь зачем, За голенищем нож, У лучшей женщины в душе Всегда таится ложь… Но трижды проклят будет тот (Тяжка его вина!), Кто из-за этого не пьет Ни рома, ни вина, Кто не целует алый рот, Не верит в сотый раз, Хотя и знает наперед, Что друг его предаст. Так было встарь, так будет вновь — И иначе нельзя. Есть в бочках ром, в порту — любовь, На корабле — друзья!

Баллада о кабачке Елизаветы

Когда вас в саванну забросит черт Или попутный ветер, — Спешите за счастьем зайти в кабачок К старухе Елизавете. Вы ей без труда нанесете визит — Вам всякий укажет дорогу. Пустая бутылка над дверью висит, И в погребе полных много. Добудешь подругу там, если смел, Один будешь, если скромен. И в погребе Бетсином хватит на всех Ямайского черного рома. И буря назавтра тебе нипочем, И смерти своей не заметишь… Спешите за счастьем в ночной кабачок К старухе Елизавете!

1939

«У стихов похрустывают пальцы…»

У стихов похрустывают пальцы, Как в раздумье, как в большую грусть, У огня порадует скитальцев Этот слабый беспокойный хруст. Эти песни тихие, как будто Экваториальных штилей гладь, Только Сороковых штормов удаль Сединою на виски легла. В этих песнях паруса косые, Океанской ряби мерный ритм… В человеке есть большая сила, Если он спокойно говорит.

1939

Волне

Ты мне по сердцу, красавица волна, Красота твоя сурова и вольна. Ты, играя, заливаешь пеной мель. Ты на солнце — как на сердце легкий хмель. Красота твоя чиста, как первый снег. Я б любил тебя на свете больше всех, Дескать, вот тебе и сердце и рука… Только больно ты, красавица, горька.

1939

«Ты — солнца светлый луч…»

Ты — солнца светлый луч. Ты вся В глухое серебро рассвета, В блеск волн, в сиянье снов одета, Как паруса, что вдаль скользят. Забыть любимую нельзя, Но в расставаний волнах пенных Ты исчезаешь постепенно, Как паруса, что вдаль скользят.

1939

«Вечера из старинных баллад…»

Вечера из старинных баллад И рассветы из песен матросских. Чей-то смех, чей-то солнечный взгляд И волос непокорная россыпь. Чьи-то губы, ладони, глаза. Будут встречи, разлуки, безвестья, Непонятные сны, паруса, Нетерпение, молодость, песни.

1939

Осенние листья

1. «Мы с тобой остались вдвоем…»

Мы с тобой остались вдвоем В окруженье прозрачного сада… Лист янтарный ложится ничком На скамейку с коленями рядом — К нам тоска прикоснулась крылом Золотистого листопада. Это радость моя — этот лист, Соскользнувший с ветвей наклоненных, Путь прошедший с вершины — и вниз До подножья ветвистого клена. Он янтарен, прозрачен и чист, Лист, прильнувший к коленям с поклоном.

2. «Ну, скажи мне, чего это ради…»

Ну, скажи мне, чего это ради, Перед тем как свалиться наземь, В золотистом шуршащем наряде Листья лип, тополей и вязов? Ну, скажи мне, чего это ради Пред разлукой с моею единственной Прошлогодние трогать тетради И про счастье стихи перелистывать?

1937–1939

«Ты по утрам едва знакома…»

Ты по утрам едва знакома, По вечерам едва близка, Как непонятная истома, Необъяснимая тоска. Ты днем холодным листопада Едва касаешься плеча, Моя нежданная награда, Неизлечимая печаль. Ты вечерами — легкий иней, Полупрозрачный легкий стыд… Своими крыльями косыми Сентябрь над миром шелестит.

1939

Первопричина

Вьюга белые ставит кресты И бушует во мраке ночи… Это ты, дорогая, ты На меня посмотреть не хочешь. На земле вновь зажглися цветы, И опять небеса с голубинкой… Это ты, дорогая, ты Улыбнулась своей улыбкой. Мир в томлении летнем застыл, Мир колышется еле-еле… Это ты, дорогая, ты Прошептала, что будешь моею. В освещенье простой красоты По лесам золотая осень… Это ты, дорогая, ты На ветру распустила косы.