Голубыми дорогами мира

– Будешь с вахты идти – загляни.

– Спасибо, но пойду сразу спать.

– Буду рад, если будешь спать. Но если будет плохо, заходи.

– Еще раз спасибо.

Дед ушел. Семеныч достоял вахту, ушел спать. Долго ворочался, но потом заснул.

Через несколько дней судно, дав длинный гудок сифона, на траверзе мыса Разворотного начало заходить в залив. Вдали стояли порыжевшие на вершинах сопки, но пониже еще зеленые. Сентябрь в Приморье очень теплый месяц, больше похожий на летний. Судно вошло в залив, встав на внешнем рейде. Приехали власти, таможенники. Потом на катере приехал подменный экипаж, принял судно, основной экипаж сдал дела и приготовился к встрече с берегом. А еще через полтора часа судно пошло к одному из пирсов родной Базы. На пирсе толпился народ, встречая близких и друзей, стояли ребята из военно-морского оркестра, налаживая свои инструменты. Подали концы, береговые матросы набросили их на причальные кнехты, судно брашпилем, подруливающими устройствами подтянулось к причалу, встало. Спустили парадный трап. Как только нижняя часть трапа коснулась пирса, оркестр грянул «Прощание славянки». Это традиция, моряков, военных и гражданских, всегда встречают и провожают этим маршем. Встречающие что-то кричали, махали руками, букетами цветов, многие женщины утирали слезы. Мужей ведь не было дома почти полгода, наскучались, натерпелись одни, решая все семейные проблемы: отправляли детей в школы и садики, готовили им, обстирывали, воспитывали. Нелегкая это работа! Да еще многие и работали. Ларисы на причале не было. «Знает кошка, чье мясо съела», – подумал Семеныч и вдруг увидел ее. Она стояла на пирсе, ближе к трапу, махала букетом его любимых георгин и ярко улыбалась. В белых брюках, в белой кофточке, с тонким станом и высокой грудью она выглядела эффектно. Многие мужчины из встречающих поглядывали на нее. Встречающие начали подниматься по трапу на судно. Поднялась и Лариса вместе с другом Семеныча, тралмастером Романом. На палубе встретила мужа, сияя большими голубыми глазами. Обняла за шею, поцеловала, вручила букет. По ответному холодку сразу поняла, что что-то не так, сникла, опустив голову. Семеныч обнялся с другом, пожали крепко друг другу руки. Втроем пошли в каюту Семеныча. Когда закрылась дверь каюты, Семеныч прямо при Романе, глядя жене в глаза, спросил:

– Это правда?

– Что, Володя? Что правда?

И вдруг побледнела, поняв, что он все знает.

– Твой милиционер и твоя измена, вот что.

Она села на диван и заплакала. Потом поняла, что нужно говорить правду.

– Да, правда. Как первый раз случилось, сама не поняла, а потом завязалось…

– Ну так вот тебе за верность и ожидания.

Семеныч букетом георгин хлестнул ее по лицу, выругался крепко, как умеют ругаться только моряки. Бросил георгины на палубу каюты. Замахнулся, чтобы ударить ее. Роман перехватил руку.

– Володя, не нужно. Это уже ничего не изменит. Пойдем домой. Если не хочешь домой, пошли ко мне. Леночка с радостью примет нас, приготовит что-либо вкусное. Очень рада будет видеть тебя.

– Я женщина, как ты смел ударить меня? – сверкнула глазами Лариса, выпрямившись.

– Женщину я бы никогда не ударил. А ты не женщина, ты шлюха. А шлюху не только можно бить, но и нужно.

Пошли из каюты к трапу. Лариса плелась сзади, похожая на побитую собаку. Семеныч домой не пошел. Вещи, купленные в Сингапуре, попросил разрешения оставить у Романа. Тот согласился без проблем. Взяли такси и поехали к Роману. Ларису в такси не посадили.

– К Лене сестра ее младшая приехала, красавица. Сам посмотришь.

– А ты давно с морей?

– Три недели уже. Пока не собираюсь, побуду на берегу.

– Вот и хорошо. В тайгу вместе сходим.

Приехали. Вошли в подъезд и пошли к квартире Романа. С Леной, его женой, Семеныч был знаком давно. Еще лет восемь назад работали они в Перу, экипажи меняли в перуанском порту Кальяо. Домой летали на самолете, через Москву. В Москве Рома и познакомился с Леной, у них все связалось быстро и крепко. Родился сын, Рома назвал его Вовой, в честь друга. Лена не возражала, так же звали ее отца. А с Романом Семеныч дружил уже лет двенадцать. Они были ближе друг другу, чем братья.

– Володь, ты не настаивай на том, чтобы Лена пила спиртное. Мы ждем второго ребеночка, очень ждем его.

– Хорошо. А я вам с Леной по-хорошему завидую. Молодцы, слов не нахожу. А я…

И он махнул рукой.

– Все образуется, Вова. Все будет замечательно.

– Дай то Бог.

Подошли к двери квартиры, Роман нажал кнопку звонка. Открыла Лена.

– Господи, кого я вижу! И как это ты решил сразу к нам, не домой?

– Причина есть, – хмуро улыбнулся Семеныч.

Они с Романом занесли баулы с вещами Семеныча и уложили их в кладовку в коридоре. Семеныч сел на диван в зале, а Рома пошел на кухню к Лене. Через минут десять появилась в зале Лена.

– Вова, ты не принимай это близко к сердцу. Значит она не твоя судьба. Настоящая женщина так никогда не поступит, так что не жалей.

– Спасибо за участие, Лена.

Роман пришел, принес запотевшую бутылку водки.

– Выпьем? За приход?

– Можно немного.

Налили по рюмке, или как говорили на флоте – по стопарю, выпили. Зашла Лена с подносом. За ней бежал четырехлетний Вовочка.

– Что это вы без закуски? Рома, ты что, не мог принести чего-либо? В холодильнике все есть.

– Мы по первой, за приход, по-флотски, без закуски.

Лена покачала головой. Затем начала носить еду.

– Что ж это я, – спохватился Семеныч.

Пошел в кладовку, достал одну из сумок. Принес в зал. Начал вытаскивать сингапурские покупки.

– Это Вовочке, – он вытащил блок жевательной резинки, затем достал детский джинсовый костюм, потом взрослый джинсовй костюм, это тебе, у меня там еще два есть, обычный и белый. А это жене отдашь, мне уже это ни к чему, – и Семеныч отдал Мише пять упаковок «неделек», женского белья.

– Нужно будет пару отдать Надюше, – сказал Роман.

– Это ваше дело с Леной. Мы с тобой носить это не будем.

Роман засмеялся. Сели за стол, Лена наготовила столько, что глаза разбегались от количества блюд. Про любимые пирожки Семеныча с картошкой и печенкой тоже не забыла.

– А где Надя? – спросил Роман.

– В спальне сидит, читает.

– Ну, так дело не пойдет. Зови.

– Уже звала, стесняется.

– Вот уж тургеневская девушка, – засмеялся Роман и ушел.

Через пару минут появился с Надей, девушка была похожа на Лену. «Красивая», – отметил Семеныч про себя. Наде было лет двадцать четыре – двадцать пять.

– Знакомьтесь. Это Надя. А о Володе я тебе, Надя, не раз рассказывал.

Познакомились. Началось застолье. Лариса пить отказалась категорически. Надя выпила только за приход, этот тост Миша произнес еще раз, потом только немного отпивала вино. В разговор почти не вступала, встречаясь взглядом с Семенычем, краснела и опускала глаза. «Надо же, бывают еще на свете такие девушки, краснеет, давно не встречал таких», – подумал Семеныч. Сидели долго, потом Лена и Надя ушли. Друзья сидели долго, вспоминая моря, знакомых и коллег, которые сейчас далеко в морях, различные случаи из морской жизни. Моряки всегда говорят в море о семьях, женщинах, а на берегу о морях, судах. Время текло незаметно. Наступил вечер, за окнами стемнело.

– Ты располагайся на диване, здесь и будешь у нас спать, – сказал Роман.

– Спасибо, пойду домой.

– Смотри, Вова. Только не делай никаких глупостей. Не трогай ее.

Семеныч промолчал.

– Лена шепнула, что Наде ты очень понравился.

– Не до этого мне сейчас, Рома, дай отойти.

Вышла Лена, уже в халате. Семеныч попрощался с друзьями. Надя не выходила.

– Наде скажите мое «до свидания».

– Скажем. Я ее звала попрощаться, но она опять стесняется.

– Что ж сделаешь.

Семеныч поцеловал в щеку Лену, пожал руку Роману и вышел. Жил он недалеко и решил пройтись пешком. Дойдя до квартиры, заходить передумал. Пошел в межрейсовый дом отдыха, там он долго жил в раньше, будучи неженатым. На дежурстве была Марья Ивановна. Он коротко рассказал ей причину своего появления. Марья Ивановна быстро оформила ему номер в гостинице.

– И не опускай руки и голову! Ясно? Пошла бы она на хутор бабочек ловить. Такого мужика потеряла. А ты себе найдешь еще, такие, как ты на дороге не валяются. Хочешь найду?