Гончаров и Бюро добрых услуг

Шок получился тогда, когда к этим вопросам он вернулся в девяносто седьмом году перед отъездом в ваш город. Он пришел ко мне поздно вечером и потребовал вернуть ему ранее составленные завещания, а так же принес с собой черновики с новыми волеизъявлениями. Прочитав их я долго не мог прийти в себя. Да, от такого можно было сойти с ума. Все свои деньги, движимое и недвижимое имущество Батуров отписывал на благотворительные дела.

– Ты что, рехнулся?
– После долгой паузы спросил я.

– Я в полном уме и здравии.

– Значит, находясь в полном уме и здравии ты после своей кончины хочешь передать все свои московские квартиры в дар детского дома.

– Да, под Саратов.
– Уточнил он.
– Там указан адрес и номер.

– Но ты же идиот!
– Не выдержав заорал я.
– Ты понимаешь, что ты полный болван? В то самое время, когда дяди и тети стараются обобрать и ограбить эти самые дома и приюты, ты даришь им целое состояние! Ты ненормальный.

– Не кричи на меня, Сергей. Я абсолютно нормальный. Поверь мне, прежде чем написать и принести тебе эти черновики я много думал...

– Это заметно. Ты думал слишком много, так много, что твои мозги расплавились.

– Нет, ты ещё ничего не понял. В этом детском доме меня воспитали и выростили.

– Извини, Дима.
– Немного стушевался я потому как не знал, что он детдомовский. Он никогда мне об этом не говорил.
– Помочь дому в котором ты воспитывался, это дело святое, но зачем же швырять на это целое состояние? Впрочем, это дело твое и с этим завещанием хоть как - то можно согласиться. А как понимать следующее? Ты даришь целый свинокомплекс женам и матерям Самарской губернии, чьи сыновья погибли в чеченских войнах. Как ты это объяснишь?

– Никак, я вообще не намерен тебе, что-то объяснять, да ты ничего и не поймешь.

– Не пойму! Я не пойму за каким чертом ты отдаешь свою иркутскую недвижимость рабочим опрокинутого нами ГОКа, а пятнадцать питерских квартир участникам ленинградской блокады! Это же капля в море, всем не достанется.

– Тут уж не моя вина.
– Усмехнулся он.
– Значит плохо мы с тобой людей ограбили, надо было весь комбинат в своих мешках унести. Тогда бы всем хватило.

– Не юродствуй. Давай сделаем так. Оставь все как есть и ещё раз все хорошенько взвесь, а к этому разговору мы вернемся через неделю.

– Нет, через неделю может быть поздно.
– Отрезал он.
– Начинай оформлять бумаги уже завтра, иначе я найду себе другого нотариуса.

– Но ты же отдаешь все, абсолютно все! А жене и дочери оставляешь кукиш.
– Еще раз попытался вразумить я его.
– Подумай о них!

– Они того заслуживают. Никто иной, как моя дорогая супруга замыслила тот дьявольский план приватизации. Это она отобрала у нищих последнее. Впрочем, оформи на Ленку мою двухкомнатную квартиру, но это все, что я могу им предложить.

Вот так и закончился тот разговор. Мне пришлось выполнить все его требования и к концу недели все бумаги были готовы.

– Ну вот, Сергей, теперь все в порядке.
– Дотошно их изучив остался доволен Дима.
– Теперь моя совесть немного успокоилась и я могу спокойно отправляться в мир иной. Когда это конкретно случится никто не знает, а до той поры, я бы во второй раз попросил тебя быть распорядителем моих финансов. Ты не волнуйся, всеми моими малыми предприятиями руководят руководят грамотные специалисты - профессионалы. Я тебя не прошу влезать в сферу их деятельности, твое дело честно считать прибыль. Работа пустяковая, если учесть, что ловчить тебе больше не нужно. Так как, Серега, могу я на тебя расчитывать?

– Но у тебя же есть управляющий.
– Выдвинул я заранее подготовленный аргумент.Скажи на милость, чем он тебя не устраивает.

– Жулику хозяину никогда не нравится жулик слуга, особенно если тот его обкрадывает. Возможно в иное время я бы его стерпел, но сегодня, когда я в корне пересмотрел принципы своей жизни, он меня не устраивает.

– И что это за принципы?
– Язвительно спросил я.
– Не исключено, что меня, как слугу, они тоже не устроют. Какие новые правила игры ты задумал?

– Ничего особенного, просто начиная с сегодняшнего дня всю поступающую прибыль, все дивиденды мы будем пересылать на известные тебе адреса. Арендную плату с московских квартир - в детский дом, поступления из Питера - блокадникам и так далее, вплоть до моей смерти. Решение мое неизменно, а если ты не согласишься, то я буду вынужден искать другого управляющего. Жаль если опять попадется мошеник.

Без особого восторга и энтузиазма я согласился. Примерно через месяц Дима передал мне все свои дела и уехал в ваш город. Не часто, но раз в полтора, два месяца он ко мне приезжал, проверял финансовые документы, вносил незначительные поправки, но никаких серьезных замечаний не делал.

– Не коммерсант, а прямо таки гусар схимник.
– Невесело усмехнулся я.
– А как на его решение отреагировали его родные? Я имею ввиду жену и дочь.

– Первые пару месяцев они со мной даже не здоровались, но потом, почему-то все переосмыслив повели себя так, словно ничего не случилось, по прежнему приглашали по праздникам, а иногда и сами заходили ко мне в гости.

– Какие меры они предприняли в отношении Дмитрия Ивановича?

– Да никаких. Полтора, два года он вообще с ними не виделся, а позже, начиная с конца девяносто девятого года, его вдруг начала навещать Елена. Сначала изредка, а потом и регулярно, однако год назад эти посещения прекратились, причем так же неожиданно как и начинались.

– Какую цель при этом преследовала Елена Дмитриевна?

– Этого я вам сказать не могу, потому как мне она не докладывала.

– Понятно, а что на этот счет говорил сам Дмитрий Иванович?

– Этот вопрос он старался обойти стороной, только брезгливо мощился и невнятно бормотал, что - то в отношении алчных баб и об отсутствии совести.

– Ну а ваше личное мнение? За каким чертом Елена повадилась к папаше, который обошелся с ними далеко не лучшим образом? Как вы думаете?

– Как я думаю? Мои думы к делу не подошьешь.
– Пожал плечами нотариус.
– Но если говорить между нами, то вам и самим все понятно, скорее всего Ленка ездила и утомляла старика одним единственным вопросом. Наверное просила одуматься и переписать завещание по первому варианту.

– А у неё был экземпляр этого варианта?

– А вот тут начинается самое интересное. Я понимаю куда вы клоните. Наморщил лоб Свиньев.
– Поэтому сосредоточтесь и постарайтесь внимательно меня выслушать. Нет, ни единого экземпляра, ни первого, ни второго варианта у неё не было. Да и быть не могло. И первое и второе завещание были в трех экземплярах. Первый хранился в сейфе офиса, второй находился у Батурова, а третий, опять таки, был у меня, но только уже дома. После того как Дима переписал завещание, я тут же уничтожил обе копии первого варианта, те, что хранились у меня. А вот свой экземпляр, Батурин мне не отдал, заявил, что он оставит его как память о своей глупости.